– Макс, ты чего? – выпучил глаза тот. Картина голозадого меня, подпирающего всем весом дверь, была явно не тем, что он рассчитывал увидеть после душа.

– Там… Там… – лепетал я. – Гребаная, нахрен, ведьма! Баба Яга, мать ее!

– Что, прости? – не понял сначала тот. – Какая Баба Яга? Максон, с тобой все…

Тут наша ночная гостья начала скрести когтями по двери. Этот звук, сопровождаемый все тем же смехом, был настолько мерзкий, что я закрыл уши руками. Представил, как эти когти дерут не дерево, а плоть, и мне стало дурно.

Дэнчик застыл, как вкопанный, и не знал, что делать. Я же метался глазами по предбаннику в поисках чего-нибудь, что могло бы нас защитить от этой демонической бабки. Знал бы – захватил топор с поленницы. Может, я и не стал бы проходиться по старухе, аки Джек Торренс по дверце, но самую малость покалечить уж дури бы точно хватило.

Внезапно скрип стих. Мы услышали топот убегающих ног куда-то дальше в лес. Не очень вязалось с тем, что до этого старуха еле передвигалась, но тут уж было не до обдумывания таких тонкостей.

– Что… Что это за херня была? – сглотнул Дэнчик.

Я был слишком потрясен, чтобы ответить. Стоило бы уже, конечно, выйти, проверить, что там с дверцей, да только вот знаю я такой поворот из ужастиков – открою сейчас дверцу, а эта бабка уже прямо передо мной стоит, топором замахивается. Хотя, сидеть тут до светладцати тоже не вариант. Мысленно перекрестившись, я резко открыл дверь, забыв начисто про щеколду, отчего та вылетела к чертям. Но снаружи уже не было никаких признаков бабки. Я посмотрел на деревянную поверхность. Оказалось, что эта тварь не просто хаотично царапала когтями. На дверце четко красовались каких-то два непонятных иероглифа:

走る

***

Желания задерживаться в бане больше ни у кого из нас не возникало. Одевшись, мы пулей покинули это проклятое здание, зарекшись отныне и впредь соваться туда поздним вечером. Что могли обозначать эти иероглифы мы были без малейшего понятия, но на всякий случай я их сфотографировал, с расчетом на то, что покажу их завтра Мику – вдруг она в курсе? В целом, они похожи на японские. Конечно, придется тогда вновь попасть под словесный арт-обстрел, но, думается, что в данном случае это будет приемлемо.

До наступления официального отбоя у старших отрядов остается пятнадцать минут. Мы с Дэнчиком несемся к домику на всех парах и тут сталкиваемся нос к носу с Ольгой Дмитриевной.

– Ой, – растерянно произносит вожатая. – А я как раз, хлопцы, по ваши души…

– Ольга Дмитриевна, мы в бане были… – начал было оправдываться я.

– Да это я знаю, – смурно ответила та. – Я не поэтому вас искала. Просьба у меня одна к вам есть. Обоим. Не как от вожатой к пионерам, а как… От человека к человеку.

А вот это уже было интересно. Только сейчас заметил, что на Панамке лица нет. Неужели в лагере произошло что-то плохое, пока мы там от призраков спасались?

– Сможете поговорить завтра с Ульяной? – спрашивает Ольга. – Меня она просто… не послушает. Я и так для нее не очень-то уж и большой авторитет, а в любовных делах и подавно. Алису только обязательно с собой возьмите.

– А что случилось-то? – уточнил Дэнчик. – Какие еще такие «любовные дела»?

– Да… – неопределенно протянула вожатая. – Самые вот что ни на есть. Вполне себе типичные подростковые. Ладно, ребят, не забудьте только, это очень важно.

Вожатая ушла, погруженная в свои мысли, оставив нас с Дэнчиком в полнейшем недоумении. Видимо, уроки поцелуев у рыжей-младшей пошли не по плану. И придется нам еще и психологами для девочек-подростков тут подрабатывать. Действительно, чего бы и нет?

Что ж, хорошо, что этот суматошный день наконец-то подошел к концу. Со всеми его прелестями, неловкостями и гребаной мистикой, которой в моей жизни стало слишком много. А сейчас спать. Все остальное завтра. Там уж явно будет, о чем подумать на досуге.

Комментарий к ДЕНЬ 3. БАНЯ

Не думал никогда, что придется в послесловии говорить о чем-то не очень приятном…

Полагаю, не стоит лишний раз напоминать, какой пиздец сейчас устроили отдельные товарищи, которые нам совсем не товарищи. В связи с этим, к большому моему сожалению, дальнейшая судьба фанфика теперь весьма туманна.

Естественно, ни о какой заморозке и речи быть не может, поскольку мне самому интересно в дальнейшем развивать эту историю. Прошу лишь отнестись с понимаем, если теперь будут происходить длительные перерывы между дальнейшими главами, от месяца и больше. Но все же надеюсь, что до такого не дойдет.

Удачи нам всем.

P.S. Убедительная просьба не устраивать по этому поводу никаких перепалок. Пожалуйста.

========== ДЕНЬ 4. ЗА ВОРОТАМИ ==========

Мы кружились в танце на площади. Вокруг не было ни души, только я и она. Ее огненные волосы пахли земляникой, что сводило меня с ума. А янтарные глаза каждый раз мило опускались, стоило мне перехватить ее взгляд.

– Ты ее поцелуешь уже, наконец, или нет? – с прищуром спросила наблюдавшая за нами Жулька.

– Еще не время, – бросил я, наслаждаясь прикосновениями ее рук.

– Смотри, другого шанса может и не быть, – собака презрительно вильнула хвостом и исчезла.

А мы все кружились. Так не хотелось останавливаться. Но Жулька была права. Пора уже что-то делать.

– Алиса… – была-не была. Признаться-то не проблема, другой вопрос, готов ли я сам к такому шагу. Хотя какие тут могут быть сомнения? Эти глаза напротив все решили за меня.

– Да? – тихо отозвалась девушка.

– Я…

Но тут она начала исчезать. Прямо на моих глазах. Я тщетно старался удержать ее, но ее образ становился все туманнее с каждой секундой.

– Макс, просыпайся! – требовательно прикрикнула дымка, которая раньше была Алисой.

– Нет… – в отчаянии пробормотал я.

– Да просыпайся ты, засоня несчастный! – внезапно на месте рыжеволосой красавицы возник Пионер со сверкающими красными глазами…

***

Из окна внутрь полутемного помещения домика падал яркий свет, и в первую секунду я увидел только темный девчачий силуэт с яркими рыжими волосами. Я еще пару секунд думал, что сплю, прежде чем затуманенный взгляд более-менее сфокусировался.

– Алиса? – промычал я.

– А ты кого ожидал увидеть? Леночку поди? – видел я плохо, но был уверен, что губы рыжей издевательски скривились. Опять Лена, вот чего неймется человеку? То Славя, то Лена, дурдом «Ромашка», а не пионерский лагерь.

– Интуиция тебя подвела. Мультики я сейчас смотрел как раз-таки с твоим участием.

– Хочешь сказать, что я тебе снилась? – переспросила Двачевская, удивившись и заулыбавшись одновременно.

– Да-а, – потянулся я. – Оказия, ни во сне, ни наяву от тебя покоя нет.

Слава всевышнему, что наяву хоть без говорящей Жульки.

Не глядя нащупал на столе очки. Только надев их, я смог видеть все в полной мере и только уже тогда полностью проснулся. Алиса облокотилась на шкаф, все такая же красивая и полная энергии. Только вот глаза были… лихорадочные, что ли. Очевидно, что явилась она явно не пожелать доброго утра.

– Ладно, а теперь скажите мне, пожалуйста, Алиса Викентьевна, зачем изволили пожаловатьс? – спросил я, протяжно зевнув. Блин, чертова постановка, уже заговорил как те умалишенные. Глянул на Дэнчика – тот еще спал мертвым сном.

– Поговорить надо, – ответила Алиса, бесцеремонно плюхнувшись на мою кровать. Я едва ноги успел убрать, чтобы освободить ей место.

– За полчаса до подъема? – переспросил я, сверяясь с будильником. – Да уж, видимо, действительно надо.

– Хорош, блин, язвить, Макс! – всплеснула руками девушка. – Правда нужно. Я бы, может, и сама бы справилась, но чего-то как-то не вышло…

– Давай без всех этих прелюдий, чего у тебя случилось? – опять же, не люблю я, когда затягивают разговор без лишней надобности.

– Да Ульянка… – расстроенно начала Алиса. – Злится чего-то на меня. Я не знаю, почему. Вернулась вчера, а она лежит в кровати чернее тучи, меня в упор не замечает. Пытаюсь с ней заговорить, а она огрызается. Я уже и так, и эдак, даже булочку ей свою отдать была готова, а она… Вот что я сделала, что даже Ульянка так…