Жулька тоже смотрела ей вслед. Она грустно втягивала носом воздух, вставала и снова садилась. Фыркнув, легла, причем прямо на мою ногу.
– Ну спасибо тебе, мохнатая, – закатил я глаза.
Тут до меня донеслось низкое жужжание, едва слышное, источник которого находился где-то сбоку. Причем я бы даже вряд ли обратил бы на него внимание, если бы Жулька не зарычала. Я обернулся.
В тени стоял он.
– Я думал, что ты будешь умнее, – вздохнул Пионер.
Жулька тут же вскочила и залаяла, но звук щелчка пальцев заставил ее замолчать. Она заскулила и спряталась за меня. Я нервно сглотнул. Ладно, спокойно. Он не будет причинять мне вред.
– Боишься? – глумливо спросил Пионер. – И правильно, сука, делаешь.
– О чем ты там толкуешь, дорогой? – включил я дурачка.
– Ты знаешь, о чем я, – вышел тот из тени. – Хочешь трахнуть местную куклу – без проблем, но я был уверен, что у тебя-то уж хватит мозгов не начать испытывать к ним что-то большее.
– Помолчал бы уж, – нахмурился я. Уж очень мне не нравилось то, как он отзывается о местных. Как он отзывается об Алисе. – Или, как вариант, начал бы говорить правду.
– Правду? – криво улыбнулся Пионер. – Какую такую правду?
– Ты говорил, что мы здесь случайно, верно? – начал я. – Но ведь это не так, я прав?
– Нет, – процедил Пионер, изливаясь шипящим ядом по деревянным настилам сцены. – Ты и твой тупорылый дружок-анаболик не являетесь Избранными, и не мечтай.
– Врешь, – повторил я.
– Думай как знаешь, – пожал плечами Пионер. – Разубеждать тебя не собираюсь. Да ты и не за это переживай. А за свое неумение трезво мыслить.
– Опять хочешь затянуть свою старую шарманку? – я аж глаза закатил. Это уже, без малого, начало надоедать. – Ты повторяешься… Семен.
Застигнутый этим врасплох Пионер замирает, выпучив на меня глаза, как тот баран на новые ворота. Через несколько секунд он все-таки выходит из транса. Его тело начало трястись, а едва торчащие из-под челки глаза побелели.
– Если ты еще раз назовешь меня Семеном, – прорычал он. – Мне станет глубоко наплевать на мою с ней договоренность, я щелкну пальцами, и ты окажешься в такой адской вариации цикла, что у тебя позвонки в жопу схлопнутся!
– Какая договоренность? – я пропустил угрозу Пионера мимо ушей, потому что, по всей видимости, он имел глупость о чем-то проболтаться.
– Знаешь, Макс, а ведь мне казалось, что мы могли стать друзьями, – Пионер развернулся, уходя обратно в тень. – Что ж, больше я тебя не потревожу. Вижу я, что поторопился с выводами. Делай, что считаешь нужным для удовлетворения своих слюнявых прихотей…
– С кем ты договаривался, урод? – перешел на крик я.
– … а я буду ржать, как конь, смотря на эту, безусловно, самую лучшую на свете комедию. Жалко, что без попкорна. Но к заключительной части этого спектакля, когда ты устанешь, когда сойдешь со своего гребаного ума из-за того, что никогда не сможешь быть с той, кого ты имел глупость полюбить… Я обязательно его добуду. Здесь герои не выживают, Максик, держи это в своем котелке.
На этих словах он снова исчез. А очнувшаяся от оцепенения Жулька тут же побежала к тому месту, где он был еще секунду назад.
– Да пошел ты, ублюдок, – сплюнул я и направился в сторону площади.
========== ДЕНЬ 3. БАНЯ ==========
Вопросов много, а вот ответов на них – ноль целых и хрен десятых. Особенно обидно, что, кажется, я стал на шаг ближе к тому, что скрывает за собой Пионер. Только прикол в том, что от этого все стало еще запутаннее. Ибо пока получалось то, что одна из вариаций Пионера, в обмен на свободу, засунула нас в «Совенок», договорившись об этом с сущностью, которую Пионер называл «местным божком». Логично, что он также подразумевал сейчас ее. И в чем был предмет договора? При чем здесь мы с Дэнчиком?
И, будто этого было мало, помимо всего прочего мою голову занимали мысли другого рода. Рыжая хулиганистая пионерка, так умиротворенно прижавшая голову к моей груди. Ох, боги, почему меня это вообще должно волновать? Я правда хотел ее поцеловать? Это… совершенно не входит в мои планы. Только вот глупо было отрицать, что теперь мне этого хочется. Может, просто какое-то помешательство, и меня отпустит к завтрашнему утру? Стекла очков покрылись испариной, и было такое ощущение, будто на плечи кто-то давит. В голове гудело, как гудят провода линии электропередач. Около сцены еще сохранялась тишина, но чем ближе я подходил к площади, тем назойливее к гулу в голове прибавлялся еще и гул от… Артура Пирожкова? Серьезно, да?
«Дэн, твою же дивизию мать», – мысленно выругался я, ускоряя шаг.
Творилось что-то невообразимое. От дискотеки уже осталось лишь одно название, ибо пионеры дружной толпой прыгали в такт музыке, вздернув руки ввысь, словно были на концерте. Что-то похожее, но куда большее по масштабам, я наблюдал на концертах Three Days Grace, да и не только. Сам же виновник внезапного торжества расположился за «диджейским» столиком в обществе Мику и радостно размахивал руками, имитируя припадок и раззадоривая толпу. Кажется, дорвался до колонок и через тюльпанчик подключил свой телефон.
«Летом на фиесте потанцуем вместе, в каждом твоем жесте видится любовь…» – надрывались колонки.
Мой друг еще и микс Ревы на Modern Talking додумался включить. А это уже походило на личное оскорбление.
– Жеглов, а ну стоять!
Блин! Потерял бдительность и был застан врасплох. Живот не просигнализировал, сердце не подсказало. В неурочное время явилась, Оленька.
Оставалось лишь подчиниться. Я вымученно улыбнулся и повернулся к вожатой, сверлящей меня грозным взглядом:
– Ольга Дмитриевна, ну надо же, я так рад Вас видеть! Вы мое самое настоящее украшение сегодняшнего…
– Жеглов, не вешай мне лапшу на уши! – перебила меня вожатая. – Ты где был весь вечер?
– Здесь, – невозмутимо соврал я. – Можете у Аленки спросить. Ну, или у, кхм, Виолетты Церновны, она тоже подтвердит.
Наверное. Ну, должна, по идее.
– Да ну? – усмехнулась Ольга. – А вот мне кажется, что кое-кто уже заврался. Я несколько раз наблюдала Алену у стойки с Мику, в толпе пару раз, и тебя рядом с ней не видела.
– Может Вам тогда одолжить? – невинно поинтересовался я, чуть снимая очки.
– Не дерзи мне, Жеглов! – повысила голос Ольга. – Или кто-то завтра во внеочередные дежурные по столовой набивается? Ну, так я могу…
– Макс! – Алена возникла откуда ни возьмись, тут же повиснув у меня на шее. – Ты проштрафился – говорил, что отойдешь на пять минут, а самого уже нету минут восемь.
Молодец, девочка, на лету соображаешь.
– Прости, Ален, – ответил я, обнимая ее в ответ. – Немного не рассчитал. Готов понести наказание по всей строгости закона! Ольга Дмитриевна, я могу идти?
Вожатая надулась, заскрипев зубами. Видать, уже целый крестовый поход против меня запланировала. И такой облом.
– Иди, и чтоб мне до завтрашнего утра больше не попадался, – выдохнула та.
– Не кирпичитесь, Ольга Дмитриевна, все будет ажур-бонжур, – подмигнул я ей на прощание.
– Жеглов!
Но я уже тактично не обращал на нее внимание. Да и Алена сама поторопилась увести меня куда подальше. Уже через пару секунд я потерял вожатую из виду.
Тем временем колонки разразились небезызвестной в мое время «La musica» группы Fly Project. Пионеры дружно захлопали Дэнчику, который энергично тряс бедрами. Славя стояла возле подмостка и также активно хлопала представлению, устроенному своим кавалером. Странно, что еще там Ульянки не наблюдал – такая девочка-зажигалочка должна была быть в первых рядах в этом спонтанном безумии. Впрочем, мало ли, куда она там могла отлучиться. Может, со своим кавалером пошла на пристань осваивать уроки поцелуев. Ну а что? В целом-то пора уже.
– Оставил вас меньше, чем на час, а тут началась форменная анархия, – заметил я.
– А мне кажется, что это самые лучшие танцы, которые здесь только могли бы быть, – возразила мне довольная девушка. – А то эта «Летка-Енка» и «Дом восходящего солнца» уже в печенках сидят. А тут такая музыка интересная, и где ее только твой друг откопал?
