Распитие предполагалось в каком-нибудь из ближайших двориков. Почему не у кого-нибудь дома? Да хрен его знает. Мы с Дэном это даже и не обговаривали. По инерции оба завернули после магазина в соседний дворик. Тут к этому делу все привычные. Главное только, чтобы не шумели особо. А так – даже полицаи местные не трогают. Смирились уже давно, что приходится нести службу в поселке алкоголиков, да тунеядцев.

– Максон! – скомандовал Дэнчик. – Наливай!

А я что? Я только с радостью. За нами, как говорится, не заржавеет.

– Семья-то как? – спросил я.

– Хорошо все, – отвечает Дэн, расставляя стаканчики особым образом, чтобы ветром не сдуло. – Мамка все так же кондитером работает, сеструха в восьмом классе варится. Идиллия, чтоб ее.

– За идиллию, может, тогда и выпьем? – предлагаю.

– А отчего бы и не выпить? Такая вещь все же, мимолетная. Сегодня есть, завтра нет. И хрен знает, когда еще появится. Поймать ее дорогого стоит.

Ура, товарищи, как говорится.

Водка комком опускается в пищевод. Я тут же запиваю ее внушительным глотком сока. А друг мой давай ржать, как конь.

– Пить ты, смотрю, так и не научился, – хмыкает.

Я морщусь, от чего самую малость пускаю слезу. Достаю из кармана электронку, делаю пару глубоких затяжек и убирать ее уже как-то и не собираюсь. Ох, блин, добро пожаловать в Царство Зеленого Змия. Он уже заждался.

– Никогда не понимал, зачем этому учиться, – буркнул я. – Такая прям сложная наука – заливай в себя, пока назад не пойдет и всех делов. Хотя нет, до такого лучше не доводить. Если, конечно, не стремишься в этот вечер зачем-то опозориться перед честным, блин, народом.

– Нашего великого ветеринара заботит общественное мнение? – воодушевился Дэнчик.

– Ветеринарного врача… А, хрен с ним, – объяснять что-то сейчас вообще не вижу резона. – Понимаешь, я всегда придерживался мнения, что верхние пуговицы у рубашки, безусловно, можно и нужно время от времени расстегивать, но вот расстегнутый до пупа человек, он, как бы, теряет стиль.

Даже при таком тусклом освещении здешнего двора было очень хорошо видно, как Дэн закатил глаза.

– Тебе говорили, что ты зануда?

– Сбился со счету сколько раз, – признался я.

– Тогда, чтоб снова не назвали, наливай по второй! Нормальные пацаны-то посидят-посидят, да и выпьют маленько…

Дзинькнули. Опрокинули. А начиная с третьей вообще хорошо пошло. Под разговорчики на скабрезные и не очень темы. Даже холод отступил на второй план.

И как-то очень незаметно бутылка кончилась. Прям совсем. Голову уже изрядно захмелело. А разгоряченный организм требовал продолжения банкета.

– С этим труба, – цокнул языком Дэн, когда я сообщил ему о своих намерениях. – Прошляпили мы с тобой уже легитимное время для покупки алкоголя. Пять минут уже, как одиннадцать стукнуло.

– Твою… Ну и что теперь делать?

Это была очень и очень даже грустная новость. Только, стало быть, вошел в раж, а тут вон оно чего. Нехорошо как-то совсем получается.

Дэнчик стоит, сам репу чешет. Сразу видно – думает человек.

– Так, ночной наш уже полгода как закрыт… Можно в клуб в соседнем районе сгонять, «Подвал», может приходилось слышать, – предлагает наконец. – Не самый практичный вариант, но…

– Я вызываю такси, – тут же заявил я, после секундного скрипа шестеренками. Сельские клубы, безусловно, та еще срань. Но на безрыбье… Жажда не покидать алкогольное одурманивание пересилила здравый смысл. – Едем. Только ща, погоди, маме отзвонюсь. Или нет. Лучше напишу. Ей-то какая разница, как узнать, что со мной все в порядке? А меня пьяного слушать ей нафиг не сдалось. Надеюсь, что не будет перезванивать.

– Золотые слова, Юрий Венедиктович, – пробормотал Дэн.

Пока мы это проклятущее такси ждали, мне даже показалось, что я успел протрезветь. Но стоило только оказаться в тепле, как меня будто обухом вновь обдало волной С2Н5ОН. Сядем мы на «Ниву» Ростсельмаш…

На деле «Подвал» действительно оказался самым обычным гадюшником. Пусть и более-менее опрятным снаружи (эдакая стерильная бетонная коробочка с небольшими окнами, откуда пробивался свет разноцветных софитов) и чистеньким внутри. Находиться здесь было… Приемлемо. Пусть мне и совершенно не понравился оценивающий наши не совсем подходяще выглядевшие для это места персоны, охранник. Ну, сами посудите – тут все сплошь на ярких одежках, того и гляди эпилепсию вызовут у неподготовленного зрителя. И мы с Дэнчиком – один в грубом свитере, застиранных джинсах и матовых берцах, второй – стилизованный под джинсу пиджак поверх простенького белого поло, более-менее подходящие под цвет этого самого пиджака джинсы и черные зимние кроссовки, на которых едва заметен фирменный крокодильчик. И на распрекрасном личике до кучи красуются, пусть и не ботанские, но все же очки. Далеко не клабберский дуэт, если в двух словах. Но все же пропустил без лишних вопросов. Не удивлюсь даже, если не в последнюю очередь из-за бородатой и максимально сложной физиономии моего друга. Очень уж она, кхм, устрашающе может выглядеть при наличии соответствующего взгляда.

Расположились на первом же попавшемся свободном месте. Я тут же закурил, особо не интересуясь, разрешены ли в данном заведении электронки. Не тот уровень у местечка, чтоб еще интересоваться его правилами. Дэнчик лишь глянул с небольшим укором, но, махнув рукой, побежал за стойку покупать алкоголь, оставив меня наблюдать за местной фауной. Которая на поверку оказалась довольно скучной. Самцы, дергающиеся будто в предсмертных конвульсиях, и самки, старательно выпячивающие весь свой природный арсенал на всеобщее обозрение. Брачные игры в мире павианов. Николай Дроздов одобряет.

Дэнчик вернулся минут через десять, когда мое нежелание находиться в этом месте почти достигло точки невозврата. А так, ну, можно потерпеть. По счастью, нахождение здесь совершенно не обязывало меня присоединяться к танцующим. Просто сидеть и высокомерно взирать на все это безобразие было не запрещено, да и меня куда больше устраивало.

– Тепло здесь, – к чему-то изрек Дэнчик. – Шумно правда.

– Не сказал бы, что это минус, – пожал плечами я. – Я вот люблю, когда шумно. Общество не люблю. Но в тишине находиться физически не могу. Может поэтому и слушаю всякую музыку постоянно. Не такую, конечно, – я многозначительно перевел взгляд в сторонку эдакой будки с диджеем. Дэнчик все прекрасно понял.

– Давай за музыку и хряпнем, тост сам собой напрашивается, – предложил он. – Все же музыка эта такая вещь… Вот хочешь – спорь, хочешь – нет, но я считаю, что музыка всю жизнь с человеком была. С самого, блин, зарождения нашего брата в Африке или где мы там зачались, хрен его уже разберешь.

– Даже не думал спорить, – честно ответил я.

Высокоинтеллектуальная беседа закончилась где-то на середине бутылки. Пили мы уже с Дэном к этому моменту исключительно друг за друга, за нашу нерушимую дружбу и все в таком духе. Даже, черт с ним, пару раз выбрались на танцпол. Чисто ноги размять. Можно было и попробовать с барышней какой-нибудь беседу завести, да вот только опять же – скучно. Не знаю уж, как там Дэн, но я хоть и бабник, но уже бабник избирательный. Что за девушка без изюминки? Так, пародия.

– Знаешь, – в один момент взгляд моего друга даже будто стал осмысленным. Хотя только что вот сидел, глазища, что стекло. – Я вот тебе такую фигню сейчас расскажу. Как врач, может, пусть и этот… зверячий… Ты мне скажешь. Только не ржи, блин!

– Ага, – буркнул я. Глазки-то уже слипаться начали… Ладно, постараюсь не игнорировать. Хотя это будет ой, как тяжело. По крайней мере, в таком состоянии я точно бы не засмеялся, а это уже плюс в карму.

– Я вчера вечером слышал голос, – прошептал Дэн.

– Надо же, – вяло протянул я. – Ну, прими мои поздравления, у тебя все в порядке со слухом.

– Да блин, не такой голос! – вскипел Дэн. Видимо, придется постараться обойтись без иронии.

– Ладно-ладно, – вскинул руки я. – Чего за голос тебя посетил из прекрасного далека?