– Сука! – заорал Пионер. – Рыжая тварь! Ничего, я… Я заставлю припадочную снова повесить эту гадину, не впервой…

Стремительным, незаметным взгляду движением, Юля сгребла того за воротник потасканной формы, прислонила к стене и влепила хлесткую пощечину:

– Если ты это сделаешь, то я…

– Что? – хмыкнул Пионер. – Лишишь меня власти над циклами? Даже у тебя уже нет такой силы. Отправишь меня домой? Так я только того и жду. Так что ты сделаешь, милая? И вообще, тебе не кажется немного лицемерным строить из себя поборника добра, при этом затачивая людей в этот плен?

– Ты знаешь, что я не могу отправить тебя домой, Семен. Как и то, что ты не можешь отсюда выбраться, это сугубо твоя вина, – ответила Юля, выпустив того из своей цепкой хватки. Взгляд ее стал тяжелым и печальным. – И ничья больше. Я и так старалась помочь тебе. Вышла с тобой на связь просто так, стоило тебе окончательно запутаться, а не потому, что пришло подходящее время…

– Ну спасибо тебе, еб твою мать! – Пионер хватал губами не желающий проникать в легкие непривычно тягучий воздух.

– Не за что, – спокойно ответила на этот выпад Юля. – В общем, предупреждаю в последний раз – не вмешивайся. А то я вмешаюсь. И уже основательно. Себе же хуже сделаешь.

– А ты будешь честной тогда? – взгляд Пионера стал более, чем нехорошим. С таким время от времени убивают. Причем с небывалой легкостью. – Или тебе слабо? Расскажи им, что на самом деле стоит за твоим радужным мирком. Ах да, ты боишься. Боишься, что твоя иллюзия тогда схлопнется. У меня хотя бы есть смелость сказать тем, кто сюда попадает, правду!

– Я все сказала! – отрезала Юля, обнажая острые кошачьи клыки. – Мы наблюдаем. Ни больше, ни меньше.

Лицо Пионера исказилось в широкой улыбке. Его глаза, едва проглядывающие из-под челки, пульсируют. Он делает шаг вперед, и Юля чувствует, как вокруг нее внезапно сжимаются стены катакомб.

– Как скажешь, – усмехается Пионер. – Так уж и быть, не буду устраивать бойню. Все равно еще есть неделя времени. Кто знает, что может случиться за этот промежуток.

В воздухе буквально проскакивают искры, настолько здесь накалилась атмосфера.

– Ничего не случится, – сузила глаза Юля.

– А это мы еще посмотрим, – с отвращением выплевывает ее собеседник.

Он протягивает к девочке-кошке руку и гладит ее по щеке. Та закрывает глаза и делает глубокий вдох. И вдруг с ужасом понимает, что его пальцы внезапно впиваются в ее подбородок. Юля распахивает глаза и видит, как лицо ее дорогого Семена стремительно меняется.

– Иногда люди ломаются. Так бывает со всеми.

Пионер с силой отпихивает ее и исчезает во мраке катакомб. А Юле еще некоторое время кажется, будто к ее коже прикоснулось обуглившееся от удара молнии дерево и теперь она перепачкалась в саже.

Комментарий к ДЕНЬ 7. ОГОНЬ И ЛЕД

Что ж, вот и подошел к концу первый акт этой истории)

Больше года мы были с вами вместе. Все это время я от души старался дарить вам качественную историю, которую было бы не стыдно читать, стараясь выпускать как минимум две главы в месяц. Исключение - июнь сего года, но там уже дело не во мне было, нарисовалась пара поездок, с которых я никак не мог соскочить (да и не хотел, не буду лукавить).

Увы, за год с лишним я уже немного подустал от этой истории. Не то, чтобы мне больше не хотелось ее рассказывать, вовсе нет. Но, дабы избежать выгорания, я принял решение взять небольшой творческий отпуск. Месяц-полтора, не больше. За это время отдохну, займусь парочкой других проектов, в том числе многострадальным сиквелом “Оборотня”. Может, в данный фик внесу какие-нибудь незначительные косметические изменения, о которых обязательно сообщу в группе.

В любом случае не теряемся, я буду на связи по возможности и здесь, и ВК. Увидимся в сентябре! 😉

P.S. Давайте-ка пока за время моего отпуска постараемся наскрести 30 ждунов. Условие необязательное, но мне было бы приятно 😊

========== ДЕНЬ 8. СОМНАМБУЛА ==========

Всю прошедшую неделю в «Совенке» сон обрушивался на меня как лезвие гильотины. Стоило только устроиться в кровати поудобнее, как уже через несколько минут на меня падала темнота. Оно и неудивительно – свежий воздух, активный образ жизни и все прочие сопутствующие летнему отдыху в приятной компании прелести.

Но теперь, когда все тело до сих пор продолжает окутывать ноющая боль, сон уже не казался такой легкой задачей. Одно неудачное движение и все, как рукой снимало. А поспать очень хотелось. Так я и ворочался в койке изолятора черт-те знает, сколько времени, пока понимание того, что здоровый и крепкий сон мне сегодня не светит стало более, чем очевидным.

И вот, поминая разлетевшийся на кусочки сон, я уже сижу на кровати, усиленно сверля взглядом дыру в потолке. За окошком единственный источник света в виде фонаря, который, проходя сквозь занавеску, ложится на стену изолятора неровными кусками. Почти что даже романтичная обстановка. Которая и настраивала на мысли определенного толка.

И конечно же эти мысли были об Алисе. Ведь теперь мы официально парочка. Если подумать, то к этому все шло еще с самого первого дня, с той самой минуты, когда в окошке двадцать третьего домика я увидел силуэт неизвестной девушки, которая внимательно наблюдала за нами с Дэнчиком. Кто бы тогда мог только подумать…

Улыбка сама собой расползлась по лицу. Удивительный дар судьбы, нахальная рыжеволосая девочка, которая смогла растопить мою ледяную корку. Да даже не просто растопить, а взорвать к чертовой матери. Мы были с ней похожи и непохожи одновременно. Моя рассудительность и ее безумие, смешанные с нашим общим непринятием авторитетов, разочарованием, но в то же время и огромным желанием Жизни с большой буквы, давало идеальный в своей сути коктейль. Это было не просто чувство, я четко понимал, что это мой человек, за которого я должен держаться всеми силами. Единственное, о чем я жалел, – то, что из-за своей тупости я не проводил с ней времени больше, чем считал тогда необходимым.

И впору бы радоваться. Беззастенчиво отдаться восставшему из пепла когда-то забытому чувству. Но тут хуком справа влетели мысли иного толка. Ощущение какой-то неправильности всего происходящего. Даже не то, чтобы неправильности, а вполне себе ощутимой боязни. Через неделю смена закончится, факт. И что дальше? Неужели наши пути разойдутся? Одна мысль о том, что через неделю рыжая забудет меня, уничтожала все внутреннее счастье на корню, вынуждая смириться с так-то незавидным положением. И оптимизму осознание этого совершенно не добавляло. Увы, все мы знаем, что то, как должно быть, и то, как все обстоит на самом деле, – две разные вещи. Если только судьба не найдет какой-то хитровылюбованный способ оставить нас вместе.

Вот только не глупо ли слепо полагаться на судьбу? Это все, конечно, прикольно, но под лежачий камень вода, знаете ли, не течет. Если я действительно хочу, чтобы вся эта история закончилась хотя бы худо-бедно без очередного разочарования в жизни, то нужно самому будет прикладывать усилия.

Знать бы только, что я все действительно буду делать правильно…

Есть время подумать, раз уж я проснулся посреди ночи в полнейшем одиночестве. Но ситуация, как бы я не напрягался, отказывалась проясняться, а мозг даже не знал, с чего вообще начать подбор гипотез – словно меня только что огрели пыльным мешком.

Нет, все безнадежно. Меня уже ничто не спасет. Слава мне, опять вляпался по самое не хочу на ровном месте. Не зря говорят, что если ты дебил, то это не лечится.

– Можно хоть какую-нибудь подсказку? – обратился я к пустой комнате. – Типа, я уже прошел половину квеста на хорошую концовку, думаю, что заслужил поощрения, или что-то в этом роде.

А в ответ тишина. Ну конечно, сомнительной затеей было надеяться, что сейчас где-то за дверью изолятора раздастся тихий топоток, который бы оповестил меня о прибытии чего-то неведомого, вроде таинственной девочки-кошки, которая бы, пусть даже прозрачными полунамеками, но дала бы мне инструкцию к дальнейшим действиям. Но я все равно сижу и жду, сам не понимая, чего. Так долго, что успеваю задремать в положении сидя. Так долго, что сначала я даже и не сообразил, что действительно что-то начинаю слышать, что это не сон и не разыгравшееся воображение.