Обидел друга. Ничего, переживет.
Тщеславие, в сущности, очень человеческое чувство. Единственная страсть, не дающая нам передышки. Хотя я бы не назвал себя прям уж совсем тщеславным. Себя любил, да. Высокомерие тоже чек. А вот потребности в любви окружающих отродясь не было. Мое самоуважение зависело лишь от мнения одного человека, и этим человеком был я сам. Если я себя сам не устраиваю – тогда это проблема. А что до остальных… Увы.
В конце концов, мы остановились около небольшого одноэтажного зеленого деревянного домика, крытым оцинкованным профнастилом, и почти идеальной треугольной формы. Прям как на моих детских потугах в художника. К углу был припаркован простецкий желтого цвета велосипед, а около двери, под пышными кустами сирени, расположился шезлонг. Сразу видно – домик начальства. Все прочие были лишены таких изысков.
– Пришли, – заключила Славя, вновь мило улыбнувшись. Небольшой конфликт ушел в историю? Оно не удивительно, если подумать. Кажется, что злиться эта девочка не умела априори. – Не забыли еще, как вожатую зовут?
– Ольга, Ольга, Ольга, – пропел я.
– Ольга Батьковна! – торжественно изрек Дэнчик. Я от греха прикрыл рот рукой. Почему-то эта глупая шутка меня очень развеселила. И мне совершенно не было стыдно в связи с этим. Хотя должно быть.
– Дурачок, – беззлобно улыбнулась Славя. – Ольга Дмитриевна ее зовут.
Активистка предварительно постучалась, и лишь когда приглушенный женский голос оповестил нас о том, что можно заходить, та пригласила нас внутрь.
Там я сразу встретился взглядом с симпатичной зеленоглазой девушкой чуть младше моего настоящего возраста, непрерывно обмахивающейся белой панамкой. Длинные каштановые волосы изящно падали на точеные плечики. Видимо, та самая Ольга Дмитриевна и наша будущая вожатая. Понял это и Дэнчик, который будто случайно укрылся за моей спиной, предоставляя мне бразды правления в предстоящем с ней диалоге.
– О, Славя! – тут же запричитала вожатая, отложив свою панамку в сторону. – Слушай, ты уж извини за этот конфуз, мне так неловко. А еще, главное, думаю, зачем нужно было так срочно идти в администрацию за новой копией бумаг. И ведь даже не удосужилась глянуть. Какие, думаю, могут быть существенные изменения за несколько часов до прибытия пополнения. А тут вон что!
Хороша вожатая, нечего сказать. Поставила свою помощницу в неловкое положение.
– Ничего страшного, Ольга Дмитриевна, главное, что мы все решили, – заверила ту Славя. – Я пойду тогда? А то мне еще проверять дежурных по столовой.
– Да, иди конечно, – добродушно улыбнулась Ольга Дмитриевна.
– Увидимся, Славь, – подмигнул ей Дэнчик. Та немного покраснела и, кивнув тому в ответ, оставила нас наедине с вожатой. Чей взгляд тут же посуровел. Он не стал каким-то злобным, нет. Просто каким-то более… орлиным, что ли. Ольга Дмитриевна вряд ли была злой. Строгой – да. Но злой… Увольте.
– Ну, давайте знакомиться, – Ольга Дмитриевна приблизилась к нам, смотря почти немигающим взглядом. – Меня зовут Ольга Дмитриевна Банникова, старшая вожатая смены и также вашего отряда.
– Очень приятно, – скромно улыбнулся я. Практика многолетнего вежливого общения с homo сейчас должна сыграть мне на руку. – Максим Жеглов, пионер Вашего отряда. Не знаю уж, старший или нет, но моего друга я старше на полтора месяца.
Вожатая хихикнула. Видимо, оценила шутку.
– А тебе палец в рот не клади, – отметила она очевидную вещь. Затем глазами стрельнула в Дэнчика. – А ты, стало быть…
– Денис Мартынов, – закончил за нее тот.
– Чудесно, – хлопнула Ольга в ладоши. Простите, но лично у меня вообще не поднимается язык называть ее по Имени-Отчеству. Это казалось мне максимально противоестественным. – Да, друзья мои, наделали вы шуму. И ведь, что самое парадоксальное, даже ничего и не сделали. Кто ж виноват, что такой конфуз случился.
– Да, ничего страшного, – пожал плечами я. Время для безумных экспериментов. – Ольга Дмитриевна, а можно будет с родителями связаться? Сказать там, что мы доехали, то, се…
Блин, если получится, то это будет крайне занятно – поговорить с родителями, которых ты в жизни никогда не видел. Интересный опыт, который я, честно говоря, никому бы не пожелал.
– К сожалению, нельзя, – огорчила меня Ольга. – Политика лагеря такова, что здесь дети должны научиться выработке социальных навыков, а именно учиться жить в коллективе без родителей, быть внимательными друг к другу, помогать младшим. Быть взрослыми, понимаете? Поэтому пионеры допускаются к телефону только в самом крайнем случае.
– А если у меня как раз такой случай? – я решил все же попробовать идти до конца. – Я обещал, что позвоню по приезду! А я, как настоящий пионер, не люблю нарушать обещания.
Грязно играешь, Максим. Но что поделать? Все ради науки.
– Похвально, конечно, но в этом нет нужды, – заверила, как ей казалось, меня Ольга. – С вашими родителями я разговаривала буквально вот-вот. Так что они в курсе, что с вами все в порядке, можете не переживать. И также в курсе, что пионерам запрещено пользоваться средствами связи. Так что ты, Максим, не нарушил своего обещания.
– Но ведь… – я все еще пытался найти какую-нибудь лазейку, но было понятно, что у вожатой найдутся аргументы на любой мой выпад.
– Никаких «но»! – поставила точку в этой теме Ольга. – Кстати, они также рассказали о вашей общей… проблеме. Так что можете не переживать, я приложу все усилия, чтобы никто в лагере об этом не узнал.
– Какой проблеме? – встрепенулся Дэн. Я же, округлив глаза, отвел взгляд в пол. Дела. Господи, я надеюсь, что вожатая сейчас не имела в виду то, что я грешным делом подумал. В Союзе, вроде как, к этому относились крайне отрицательно. Чай не прогрессивный двадцать первый год.
– Вот и я не знаю, какой, – беззаботно улыбнулась Ольга.
У меня вырвался нервный смешок. Ладно, вряд ли вожатая всерьез намекала на то, что мы с Дэнчиком геи. Это слишком абсурдно. Тогда о чем она? Что за такая у наших молодых версий в этом мире может быть «общая проблема»?
– Ладно, хлопцы, расклад у вас такой, – быстро переключилась с явно неудобной темы Ольга. – Сейчас вы пойдете на бельевой склад. Там получите все необходимое – матрацы, постельное белье и, самое главное, форму. Можете смело обустраивать домик под себя, главное, чтобы там был порядок. Ну и особой вычурности все же постарайтесь избежать. Администрация не жалует. Я приду перед отбоем, проверю. Считайте, что это ваш план-задание на остаток дня. Средства личной гигиены найдете уже в домике. Если будут какие-то вопросы или жалобы, то смело обращайтесь ко мне или к Славяне. Так, что еще… Кроватям уделяйте особое внимание – они должны всегда быть аккуратно заправлены. Администрация периодически ходит и проверяет. Ну и лежать на кроватях днем, за исключением тихого часа, также запрещено. Вроде пока все… Ах, точно, чуть не забыла!
Вожатая подошла к тумбочке, выудила оттуда небольшой ключик, на кольце которого висела ромбовидная пластинка с выгравированным на ней номером «27» и протянула его мне.
– Добро пожаловать в «Совенок»!
Где-то на этом моменте за кадром должна была заиграть торжественная музыка. А чего бы и нет? Момент-то, по сути, самый что ни на есть.
Ольга более-менее понятно объяснила, как нам добраться до нашего домика. Площадь пройти насквозь, дальше прямо и на развилке взять правее. Склад же, по ее словам, находился около столовой, тут уж заблудиться было в принципе нереально. Поняли, приняли. Поблагодарив ее, мы с Дэнчиком поспешили покинуть сию опочивальню.
– Как думаешь, что имела в виду вожатая? – подозрительно спросил Дэн, памятуя о разговоре про нашу таинственную проблему.
– Понятия не имею, – ответил я. – Но надеюсь, что наши аватары не преподнесут нам никаких неожиданных сюрпризов. Типа астмы, аллергии на солнечный свет или непереносимости глютена.
– Хочешь угарнуть? – заржал Дэн. – Я вообще подумал, что она намекает на то, что мы геи.
