Через пару лет остатки орков снялись и ушли следом за основной массой кочевого народа. Торговля рассыпалась, и отцу пришла в голову идея перебраться к Драконам. Там обещали хорошее место в приграничной страже. Недолго думая старший Кхох бросил незадавшуюся торговлю, надоевшую жену, детей, деда и темной ночью отправился за удачей в соседнее королевство. Тогда с переездами было намного проще, а на приезжих не смотрели как на опасных смутьянов. Десятилетний Кхохолом посмотрел на деда, собрал тихонько свой узелок и припустил следом за отцом. Он нагнал его на следующее утро и остался, несмотря на все тычки и затрещины. Домой возвращаться он не пожелал ни за какие обещания. Пришлось отцу взять сына с собой.
Кхох получил место учетчика в небольшой деревне на самой границе с Орочьим полем. Днями он объезжал поля и подсчитывал урожай, а вечерами любил посидеть в кабачке вместе с новыми друзьями. Сына он предоставил по большей части самому себе, и тот днями пропадал у местного лекаря, неожиданно для себя заинтересовавшись травами, заговорами и таинством излечения больных. Это и спасло Кхохолома, когда по приграничью прокатился очередной орочий набег. Говорящего на их языке мальчишку, постигающего науку врачевания, прибрал к себе шаман, которому был нужен ученик. Из всего приграничья только он один остался в живых в тот год. Орки мстили неуступчивым Драконам за сожженные степи и убивали людей без сожаления, даже пленных не брали. После нескольких крупных столкновений люди все же смогли договориться о хрупком мире с буйными соседями и вложить мечи в ножны. Но к соплеменникам Кхохолом вернулся, лишь отметив свое тридцатипятилетие. Все это время он кочевал с учителем по стойбищам, постигая тонкости ремесла, редко выступая в качестве переводчика при торговых контактах орков с Болотным королевством или Поххомораном. С Драконьим королевством орки старались дел не иметь, слишком сильной оставалась взаимная ненависть.
После смерти старого шамана Кхохолом столкнулся с неприятным выбором. Несмотря на достаточно острый ум и успехи в сложном ремесле, он так и не смог стать своим среди орков. Ни знание обычаев, языка, ни умение принять роды или излечить тяжелую рану не сделали его орком. И если малочисленные племена Разделенных орков снисходительно смотрели на пришлых, то основная масса Диких орков не любила чужаков, чтила родственные связи и лишь терпела человека, пока тот был в подмастерьях. Но как только старый учитель ушел лично приветствовать богов, Кхохолому тут же дали понять, что он лишний в степи. Колдун не горел желанием вернуться в давно забытый дом, дороги к Драконам были все еще перекрыты, и он подался в быстро набирающий силу Поххоморан. Несколько лет прожил в приграничье, а потом перебрался в предместья столицы, пытаясь выбить себе официальное разрешение на занятие магическими действами и лекарскую практику.
Магия была доступна еще пятьдесят лет тому назад, когда сына несостоявшегося торговца захватили в плен. Магией пользовались для создания амулетов, ворожбы, лечения, в локальных вооруженных стычках, начиная со столкновений военных отрядов на границе и заканчивая дракой в темной подворотне. Маги пользовались заслуженным уважением окружающих, их побаивались и старались не беспокоить излишне обременительными налогами. Но ко времени возвращения Кхохолома в пригороды Оромана ситуация кардинально изменилась. Магические силы истощались невиданными темпами. Заклятия разрушались еще в момент их создания, магические предметы теряли заложенные когда-то качества, бывшие повелители стихий превращались в никому не нужных вздорных старцев, обремененных долгами и воспрянувшими духом недругами. Ходили слухи, что просто к нынешним временам исчерпались все запасы магических сил, заложенных до катастрофы с соседним материком. Вся магическая школа, принесенная на земли Перворожденных, начала рассыпаться, как карточный домик под порывами ветра. Магические книги превращались в бесполезную пыльную бумагу. Жили и могли использоваться лишь старые знания древних народов Фэгефула. Эльфы и ящеры, орки и нежить продолжали применять заклятия, доставшиеся им с Темных времен, а люди вынуждены были заменить силу магии силой стали.
Не нашедший себе места среди орков, колдун неожиданно для себя обнаружил, что он в действительности оказался сильнее, чем многие известные маги гильдии. И пусть большую часть его знаний нельзя применить к людям, но некоторые умения в боевой магии, способность общаться с миром мертвых и опыт лекаря играли ему на руку, позволив позже добиться места при дворе царя Гардо-могучего. Кхохолом был замечен, обласкан и приближен. Он старался как можно быстрее обменять новые связи в полновесное золото – память полуголодных лет неистребимо давила на него.
Но слабое образование и отсутствие навыков придворной интриги сыграли с ним злую шутку. Гильдия тайно помогла его скорому возвышению, затем организовала ряд неудач на медицинском поприще, после чего позволила тайной полиции получить свидетелей полузаконной и незаконной деятельности по оказанию разного рода сомнительных услуг. Маги теряли магическую силу, но опыт интриг и борьбы за влияние при дворе они растерять никак не могли. Колдун был заточен в тюрьму, где ему с помощью плети объяснили разницу между привычками орков тащить все, что плохо лежит, и умением делать то же самое, но деликатно и с обязательным отчислением казне положенной доли.
От самых больших неприятностей Кхохолома спас, как ни странно, сам царь. Гардо-могучий быстро сообразил, как пополнить истощенную казну. Потеря гильдией былой мощи была использована полностью. Кхохолом получил возможность вспомнить все обиды, нанесенные ему местными магами, их пренебрежение к выскочке сыграло плохую шутку с напыщенными повелителями стихий. Имея возможность участвовать в работе гильдии как практикующий колдун, Кхохолом мог слышать и видеть то, что обычно было скрыто от посторонних глаз. Это и использовала тайная полиция его величества. Гильдию обвинили в подготовке заговора против престолонаследника, после чего брошенных в темницу магов поставили перед необходимостью сделать выбор: или отдать большую часть накопленных богатств и вернуться к тихой жизни затворников, или умереть под пытками палачей, которые выжимали кровь и золото без всякого сожаления. Головы особо упорствующих украсили стены дворца, земли и содержимое сокровищниц магов отошли к короне, а остатки блиставших раньше чародеев попрятались по разграбленным замкам и загородным домам, зализывая раны и надеясь со временем восстановить хотя бы прежние связи, не говоря уж о статусе при дворе. Быть магом в столице, а чуть позже и во всем Поххоморане, стало крайне опасно.
Кхохолома же отправили в Полан, под присмотр тайной полиции. За ним потянулись слухи про его истинную роль в случившемся. От колдуна шарахались как от зачумленного. Чиновники и просто состоятельные граждане боялись, что невольно оброненное слово в его присутствии приведет на плаху. Ужас безжалостного грабежа, учиненного царствующим двором, витал над вторым по величине городом Поххоморана. Любой вельможный сановник впадал в ступор при мысли оказаться на месте неугодных, когда не спасают никакие заслуги или прежние связи, когда любой старый друг прячется от тебя и запирает ворота на замок при звуке твоих шагов. Поэтому от колдуна при личной встрече отворачивались, а за спиной говорили разные гадости и пересказывали слухи один ужаснее другого.
Так на новом месте Кхохолом остался без каких-либо средств к существованию и без надежды завести хоть какую-нибудь клиентуру. Его подобрали военные, воспользовавшись его знаниями о ранах и их врачевании. Пристроили в Пяти Сестрах и положили грошовый оклад. Одно время колдун даже ездил в дальние экспедиции с пограничными отрядами и собирал нужные ему травы, амулеты нелюдей и просто приглянувшиеся безделушки. Какое-то время он тешил себя мыслью, что все уляжется, боги повернутся к нему, и он сможет возродить себя в той или иной роли в столице. Мало того, он с радостью воспринял дошедшие слухи о новом фаворите Гардолирмана – молодом Оргартисе. Во времена жизни в столице он несколько раз успешно лечил невоздержанного в утехах отца юноши (а разве Гардолирман сейчас – юноша?) и надеялся, что у сына не слишком короткая память. Но первая же попытка напомнить о себе расставила все по своим местам. Колдуна вызвали в городскую канцелярию, где богато одетый человек с безжалостными глазами объяснил ему его место и посоветовал не баловаться с мечтами о возвращении.
