* * *

«Ножки, мои ножки, несите меня быстрее…»

Ночной ветер бил в лицо, вперемежку с холодными острыми каплями дождя. Стук подошв по асфальту был еле слышен из-за гула проносящейся по венам крови и криков догоняющих.

— Стой, сука! — Казалось, они нагоняли. Раздался выстрел, в лицо брызнули крошки от стены здания, в которую попала пуля. Я развернулся на ходу, едва не потеряв равновесие, и выстрелил в ответ. Один из них упал, расплескав лужу, в которой мгновение назад отражались огни какого-то рекламного щита. Оставалось четверо. Снова бег. Бег на пределе сил. Пистолет, в котором теперь не оставалось патронов, я бросил в темноту ближайшего переулка.

Улица уходила вниз под заметным наклоном, что заставляло делать шаги шире, как бы парить над тёмно-серой поверхностью тротуара. Здесь город спал. А вот там, пару тысяч ударов сердца назад, выли автомобильные сирены-сигнализации, люди выглядывали из окон и снимали на свои телефоны настоящее место крушения: На боку лежала моя дымящаяся Хонда, а чуть дальше, прочертя свой путь чёрными следами резины, в ограждение упирался огромный внедорожник. Не знаю, как я уцелел, после такого тарана. Не пристёгнутого, меня выбросило на улицу и несколько раз приложило об дорогу. Благо, пришёл в себя на минуту раньше этих говнюков и припустил, что было сил.

На другом конце города тоже было неспокойно. Наверняка, туда уже стянулись наряды милиции и скорой помощи. Но спасать там уже некого. Три трупа очень влиятельных людей и двое охранников. Своё дело я сделал на все сто процентов, теперь можно и умирать. Но так не хочется, если честно.

Ещё выстрел. Ещё ближе.

— Ааа!!! — Они ревели, как бешеные звери. Ещё бы. Я лишил этих ребят очень прибыльной работы. Теперь они не будут нужны никому. Телохранители, с которыми справился один человек. Хорошо было бы избавиться на месте и от них, но у меня был всего один пистолет. Один пистолет и сотня сгоревших дотла мостов позади.

Рывок, ещё рывок. Второе дыхание снова открылось в груди, избитые ноги толкали асфальт, словно это была взлётная полоса, и до отрыва оставалось всего ничего. Шаги за спиной начали удаляться. Мимо пролетали деревья в тёмном скверике по левую руку и редкие горящие окна домов справа.

— Пс!.. — Раздалось где-то в тени между домами. Но я уже пролетел это место, лишь повернув голову. Бег уже не драл лёгкие. Вместо них было что-то холодное и сухое, словно две пустые пластиковые бутылки сжимались и разжимались, наполняя кислородом некий двигатель внутреннего сгорания, работающий на предельных оборотах.

— Эй!.. — Снова прозвучало справа. И опять я промчался мимо узкого переулка.

Два выстрела раздались уже довольно далеко — они явно отставали. Я забрал чуть поближе к домам, в надежде выбрать какой-нибудь знакомый дворик и начать путать следы. Вдруг впереди, из-за угла дома показалась фигура.

— Сюда, быстрее! За мной! — Голос был женский. Ничего не понимая, я снялся с мысленного автопилота и, поскользнувшись на мокрой траве клумбы, влетел за поворот между двух старых кирпичных домов.

— Ну же! Бежим! — Успев увидеть удаляющуюся спину незнакомки, я припустил за ней следом. Не оборачиваясь, она бежала, сворачивая то в один двор, то в другой, то перемахивая через низкие заборчики, то ныряя в дыры строительных заграждений. Свернув за очередной угол, я обнаружил её, стоящую лицом ко мне на расстоянии пяти метров. Шаги за спиной давно уже стихли. Двор был очень старый, освещала его всего одна лампочка над подъездом неподалёку. В сумраке, трясясь от перенапряжения и усталости, я разглядел свою спасительницу. Небольшого роста, хрупкая, она абсолютно не производила впечатления хорошей бегуньи. Чёрные волосы обрамляли симпатичное личико, с которого внимательно смотрели на меня огромные тёмные глаза.

Не в силах больше стоять, я сел на поребрик. Девушка подошла на несколько шагов поближе.

— Не знаю, что и сказать… Спасибо тебе… — Тут же меня настигла и отдышка, и давняя аритмия сердца, и все тридцать три несчастья, которые так учтиво ждали в стороне всю погоню. В глазах всё мерцало, лёгкие выворачивало хриплым кашлем, а колени тряслись так, что это можно было заметить из космоса.

— Да, наделал ты шума. — Она подошла ещё ближе. — Но не волнуйся, нам удалось убежать. Тебя никто не найдёт.

— Боюсь, что теперь меня точно найдут. Но это уже не важно… Я сделал всё, что был должен.

Теперь она стояла прямо возле меня и наклонялась, рассматривая мою сидящую фигуру.

— Не найдут. Обещаю… — В полумраке, её губы расплылись в улыбке. И улыбка та была бы очень милой, если бы не выступила за края губ, обнажая два ряда острых белоснежных зубов на всю ширину её лица.

В моём теле словно распрямилась пружина. Ноги выстрелили, чиркнув по асфальту и отбросили меня назад, подальше от этой неведомой твари. Пролетев метра два, я почувствовал спиной дикую боль — стальное ограждение клумбы пропороло моё пальто и врезалось в мышцы спины. В глазах в очередной раз потемнело, но я смог различить, как существо неспешно выпрямило спину и сделало шаг в моём направлении. Описать, что я чувствовал, о чём думал в те секунды, не представляется мне возможным. Всё смешалось в какой-то смертельный коктейль из виданного и невиданного, из кадров прожитой жизни и мерцания перед глазами. Животный страх дробился и смешивался с усталой апатией.

Выдавив из себя лишь какое-то хриплое мычание, я отполз ещё чуть-чуть в сторону, выставив перед собой руку. Вот её ноги подошли к моим, бессильно толкающим мокрую землю клумбы. Подняв взгляд я обнаружил всё ту же огромную пасть, хищно приоткрытую, склонившуюся над моим лицом.

Где-то поодаль скрипнула дверь подъезда.

— Эй, вы чего там делаете?! — Шаркающие шаги направились в нашу сторону. Глаза, смотрящие прямо на меня сузились, а губы снова сомкнулись, пряча белые клинки и снова образовывая маленький девичий рот. Она приложила тонкий палец к губам и еле слышно шикнула, подмигнув мне.

Моргнув, я уже видел её тонкую фигурку, медленно идущую навстречу грузному мужику с мусорным ведром и сигаретой в зубах.

Хотелось бежать. Безумно хотелось бежать, но тело словно было налито свинцом. Руки и ноги перестали реагировать на сигналы разума. Лишь слегка скользя по земле, они не могли сделать ни одного внятного движения. Только глаза и уши могли воспринимать то, что происходило в тёмном старом дворе.

— У вас тут всё в порядке? — Вытащив сигарету изо рта, спросил мужик. — Может скорую вызвать? Что с…

И она прыгнула. Молча, без разгона. Толчок был такой мощный, что тварь, пролетев три метра и вцепившись зубами мужчине в лицо, опрокинула его огромное тело навзничь. Ведро улетело в сторону. Послышался мерзкий хруст и влажное чавканье. Руки и ноги жертвы конвульсивно вздрагивали, по асфальту расплывалась тёмная лужа мочи.

Я отвернулся, не в силах смотреть на эту картину, по-прежнему пытаясь встать. Противный комок подступил к горлу, и меня вырвало, скрутив желудок сильнейшим спазмом. Хруст и треск разрываемой ткани стих. Послышался какой-то шорох и тихий звук шагов. Обернувшись, я увидел, как она поднимает ведро, складывает в него рассыпавшийся мусор и идёт к бакам на углу дома. Там, где секунды назад была страшная бойня, не было ничего. Ни останков тела, ни крови, лишь тлеющая сигарета тусклым огоньком светилась в ночной темноте.

Собрав силы из всех возможных и невозможных резервов, я, облокотившись на ограду, медленно встал. Бросив взгляд на её спину у другого конца дома, я начал осторожно отступать назад. Метр, ещё один, ещё. Как же тихо вокруг… Неужели никто ничего не слышал? Кто-то же должен был.

Сделав ещё шаг, я развернулся, чтобы побежать без оглядки, но, по закону долбанной подлости, на моём пути оказалась лежащая пивная бутылка. А вот этот грохот, вероятно, должен услышать весь квартал. Звук бьющегося стекла ещё гоняло эхо, когда моё тело уже уносилось прочь из злополучного двора. Снова замелькали деревья, окна, припаркованные машины. Один двор, другой, третий. Я не помнил дороги, я просто бежал. Бежал ещё быстрее, чем от банды преследователей. Быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Этой ситуации просто не могло случиться. Это всё нереально! Такого не бывает! Но почему тогда я бежал?