- Чаю?

- Я бы уже пообедала, - проворчала устало, так как с момента моего сюда прихода прошло не меньше трех часов и уроки я точно прогуляла. И ладно бы был толк! Так я просто сидела!

- Адептка Кейтри, – вдруг ожил стационарный переговорник, расположенный на столе секретаря, заговорив голосом ректора, – пройдите в мой кабинет.

- Ну вот, не зря сидела, - приободрила меня миссис Бернар. - Иди. Уверена, это ненадолго, а потом и поешь.

Не знаю, не знаю… Гложут меня смутные сомнения.

Тем не менее, я вошла в кабинет самого главного начальника этой академии и, одним внимательным взглядом оценив то, как расположились остальные: пятеро моих обидчиков на стульях у левой стены в ряд, несколько незнакомых импозантных мужчин в креслах поуютнее напротив и магистр Ламбертс по центру, а ректор за своим рабочим столом у окна, первым делом поздоровалась с ректором.

- Здравствуйте, адептка Кейтри, - едва заметно улыбнулся мне мужчина, доброжелательно кивая в ответ. – Скажите, готовы ли вы подтвердить всё, что с вами делали эти… - верхняя губа мужчины неприязненно дернулась, словно он хотел оскалиться, но сдержался, - люди, на официальном суде?

- Да, – ответила коротко.

Ну а что мне делать? Не в отказ же идти. Нет, облегчать им жизнь я точно не собираюсь.

- Γотовы ли вы пойти на мировую в случае, если эти… кхм, люди выплатят вам компенсацию за моральный ущерб?

Что?

Я так сильно не ожидала услышать отнего эти слова, что первые пару секунд просто пыталась их осмыслить, после чего резко дернула головой и категорически отрезала:

- Нет!

- Даже за внушительную компенсацию? - спросил кто-то из мужчин, глядя на меня так пристально, что я недовольно передернула плечами. Какой… мерзкий тип!

- Мне не нужны их деньги, - ответила, при этом глядя на ректора, – если это станет единственной ценой их наказания.

Заманчиво, конечно… Но что-то мне подсказывает, что отчислят их в любом случае, а искать этих пятерых по всей стране, чтобы наказать лично, мне как-то не хочется. А жить когда, простите?

- Спасибо, адептка Кейтри, я понял вашу позицию, – мягко улыбнулся мне ректор. – Можете идти.

И снова я сначала замерла, не веря, что всё так просто и быстро закончилось, но, когда мужчина выжидающе приподнял брови,тем самым интересуясь, что мне непонятно, я сбивчиво попрощалась и вышла.

Совершенно не понимая, зачем ради этого меня продержали в приемной столько времени, хотя могли спросить первой, я немного заторможено вышла из здания и подняла лицо к небу. Неужели всё закончилось? Так… нелепо.

А как же месть? Как же их тщательно распланированная смерть? Каторга – это… несерьезно. Совершенно несерьезно. К тому же, учитывая их аристократическую родню, я совсем не удивлюсь, если они подкупят и судью,и присяжных, и остальных пострадавших,и в итоге вовсе избегут наказания.

Нет, людям в этом серьезном деле доверять нельзя.

Но что я могу?

Не в силах оставаться на месте и уж тем более идти в библиотеку и заниматься, я вышла с территории академии и просто пошла прямо. Мне требовалась пауза. Серьезная пауза и переосмысление произошедшего.

Сущей призывают ради мести и просто пакостей. В нас нет жалости и сострадания, нам безразличны материальные блага и положение в обществе. Есть четко поставленная задача и есть закономерный итог.

Затем развоплощение и: привет, изнанка, давно не виделись.

Но сейчас…

У меня отняли главную цель.

Но не жизнь.

Хмыкнула.

И почему мне так невесело? А всё эти люди с их душой… Как же это мешает!

Χм. А если… Избавиться от неё? Нет, ну а что? Пожила со всеми этими дурацкими эмоциями, совестью и моральными терзаниями - и хватит. Мне не понравилось, честно. Они только мешают жить. Столько проблем от них!

Эта мысль так меня захватила, что я зашла в первое попавшееся кофе, чтобы утолить мешающий думать голод, и просидела в нём порядка двух часов, обедая и тщательно обдумывая свои дальнейшие шаги. Да, должно получиться. Но ради этого придется хорошенько постараться и сделать так, чтобы потом никто ничего не понял. Или выждать еще немного? Слишком резкая смена характера может насторожить окружающих. Они и так подозревают меня… кхм, в чем-то, ведь я стала намного смелее и ярче, но в этот раз большинство не видели меня целое лето, а как поётся в популярной песне: лето - это маленькая жизнь. Моя новая маленькая жизнь.

Сейчас же я изменюсь снова и снова довольно кардинально. На что списать изменения? Очередной стресс? Ну, можно и так сказать. Всё же прилюдное разбирательство такой щепетильной ситуации – тот ещё стресс.

Но что делать с магистром? Я запомнила его вчерашние слова о моём здоровье и чистоте ауры. Значит, что он присматривался к ним намеренно, а это, на минуточку, не так уж и просто.

Но только не для архимага.

Поймет ли он, что у меня больше нет души?

Поймет.

Дер-р-рьмо!

Снова приуныла, понимая, что пока Сэверин рядом, я не стану так рисковать, а значит как минимум до конца зимы жить мне с душой. Затем экзамены, ну а практику я точно у него проходить не буду. Нет, не заставит. Жаль, конечно, тогда и работать у него не получится, но его бюро не единственное в столице, уж как-нибудь устроюсь. Или вообще к демонам уеду! Или к оборотням! А что? Они тоже люди и тоже теряют вещи, а то и что-нибудь посерьезнее.

Зато там меня никто не будет преследовать только потому, что, видите ли, помочь захотелось! Хороший план?

Да гениальный!

В итоге, временно смирившись с тем, что нужно снова затаиться и всего лишь выждать некоторое время, первым делом я прошла в городскую администрацию, через которую официально проходили объявления о сдаче комнат, квартир и домов в аренду, но сходу ничего приличного мне подобрать не смогли: либо на окраине города, что до академии целый час пешком топать, либо по цене неприемлемо, либо условия весьма и весьма посредственные.

Не собираясь унывать и оставив специалисту свои пожелания, я вернулась в библиотеку академии и, хотя время уже близилось к вечеру, всё равно успела неплохо позаниматься, уделив большую часть времени курсовой по монстрам.

Заодно пообщалась с вечно шляющейся по своим кошачьим делам Тьмой, озадачив подругу важным делом: доложить об итогах разбирательства. Я должна знать, где они и чем наказаны, потому что если всё-таки нет,то не поленюсь и дотянусь до каждого. Месть этим пятерым – это не просто звук, это моя первоочередная цель!

В районе девяти, когда желудок совсем не тихо намекнул, что я снова забыла о главном, пришлось прерваться и пойти домой. Там, не включая свет и крадясь как мышка, я первым делом забралась в холодильник, наложила себе в тарелку побольше всего, с расчетом в том числе на завтрак,и так же мышкой поднялась к себе.

Разогреть без печки для бытовика не проблема, как и накрыть остатки еды на ночь охлаждающим щитом,так что ужин, как и завтрак на следующий день прошли в блаженном одиночестве и умиротворяющей тишине. Тем более вернувшаяся с докладом Тьма отчиталась, что все пятеро моих обидчиков не только отчислены из академии без права на восстановление ни в одно магическое учебное заведение страны, но и заключены под домашний арест, пока длится официальное досудебное разбирательство.

Я бы, конечно, предпочла услышать, что они ждут суда в тюрьме, но это же аристократы… Им закон, как мы все знаем, не писан.

Тем не менее, я решила пока никуда не спешить и сначала дождаться решения суда, а потом, если оно меня не устроит, принимать необходимые меры.

Пока же можно и поучиться.

Удивительное дело, но… Учеба разом забрала всё моё время, причем я еще как-то успела помочь библиотекарше и всего за неделю разобрать двадцать коробок книг, присланных по запросу магистра Ламбертса, чтобы студентам было по чему заниматься. Кстати, после этого успеваемость существенно повысилась. Ко всему прочему у нас сменилось три преподавателя и они, как с цепи сорвавшись, задавали столько, что даже я едва за ними успевала, а остальные и вовсе тихо выли от нагрузки. Предупрежденные магистром Ламбертсом однокурсники старательно не поднимали в моем присутствии запретную тему, а вскоре и она стала неактуальна – все говорили только о том, каким извергом оказался новенький магистр бестиологии Адам Брикман, заменивший скоропостижно уволившегося магистра Норнберга.