Тараки, одетый в светлый костюм, махнул рукой и быстро поднялся по ступенькам. Из лимузина вышел невысокого роста сухопарый старик, похож на муллу, с четками и в белой одежде. Пройдя мимо выстроенного караула, он подошел к нам. Мы поприветствовали поклоном головы. Это был Сохраб, он показал пальцем на самых здоровых и удалился в здание. Подошел Хабиб, сказал Толику и Сереге:

– Будьте готовы послезавтра выехать вместе с кортежем во дворец. Вас отобрали нести службу личными телохранителями. Это высокая честь и ответственность.

– Мы всегда готовы, – ответили ребята.

Два дня мы не бегали в парке. Из спален на втором этаже слышалась только восточная музыка. Тараки мы больше не видели, выходил ли он из виллы, неизвестно. Выпросили у Зухраба лишний графин гранатового вина и отметили отъезд ребят. Договорились с ними приезжать в одно время на стрельбище.

Перед отъездом кортежа Серега и Толик погрузили свои вещи в микроавтобус. Опять вдоль дороги выстроилась провожающая охрана. Прощаться всегда грустно. Ребята уехали, Володя переселился ко мне в четвертую комнату. Окна из нее выходили вовнутрь двора, и мы могли наблюдать за движением по территории. Чтобы развеяться, мы попросились утром выехать в город. Очень хотелось посмотреть восточные базары, о которых много слышали и читали.

Выехали рано утром на открытом «Врангеле». Зухраб, водитель и два охранника в форме, все вооружены. Через сорок минут мы уже пробивались по узким улочкам Кабула, заполненными повозками и торговцами. Пришлось оставить машину с водителем и добираться до базара пешком. Двадцать минут шли через толпу народа и животных. Та часть базара, где торговали продуктами, нас не интересовала. Мы попросили Зухраба провести нас на вещевой рынок. Купили себе японские часы и двухкассетные магнитолы «Шарп». В Союзе такой дефицитный товар можно купить только по баснословным ценам. Это была первая моя ценная вещь и дорогая покупка. Кварцевые часы смотрелись хуже «командирских», наши были надежнее и качественнее. Охранники не отходили от нас. Народ расступался при виде вооруженных людей в форме. Власть и силу здесь уважают. Убогость и бедность бросались в глаза. Внешний облик построек, транспорта, вид людей говорит об этом. Долго не задерживались среди рядов торговцев, так как денег осталось только на обмывку покупок.

– По нашим традициям нужно обмыть товар, приглашаем вас на обед в чайхану, – сказал я телохранителям.

– С удовольствием разделим вашу трапезу, – обрадовались охранники.

На выезде из города заехали в чайхану. Заказали шурпу, шашлык, плов, зеленый чай и вино. Зухраб с охраной не пил, они были на службе. Мы с Володей выпили по два глотка из кисе. Всех накормили досыта. «Жирный» повеселел, до самой виллы напевал под нос протяжный мотив.

Теперь из нашего окна была слышна музыка «Абба» и «Бонни-М». Я раздумывал, как выполнить задание? Почему Тараки ее прячет? Какая у нее миссия в этой стране? Наверное, она очень красивая? Желание развязать этот клубок вопросов и увидеть Шенон подтолкнуло меня на рискованный вариант. Встретиться с ней можно только ночью во время прогулки. Я решился на этот шаг, нужно было только выбрать подходящий момент, когда уснет охранник в гостинице.

Из Союза вернулись афганские летчики. Тараки приказал провести показательные полеты. Нас включили в экипаж вторыми пилотами, так как в документах значилось, что мы умеем управлять всеми летающими аппаратами. Обучение и переподготовку прошел весь персонал отдельной роты аэродромно-технического обслуживания (ОРАТО). Топливо на МИГ привозили из Союза бензовозами. Боеприпасы еще не завезли, только по одному заряженному боекомплекту находилось в самолетах.

Нас с Володей подняли рано утром и повезли на аэродром. Приехали и ребята. Пока мы переодевались, Серега и Толик делились впечатлениями. Живут в отдельной комнате, дворец огромный, еще не изучили всю территорию. Их представили Тараки. Тот остался довольный внешним видом здоровых и рослых парней. Приехал Федулов с офицерами из атташе. Всех пригласили к руководителю полетов, где находились летчики и командование. Техники приняли машины и готовили их к полету. Президента ждали к десяти часам. Мы уже давно сидели в самолетах. Он опоздал на тридцать минут. Только кортеж появился на аэродроме, дали команду на взлет. Я был напарником майора Хакима, за ним закрепили 03-й, взлетали все четыре самолета одновременно. На полосу вырулили 01-й и 02-й, мы с 04-м остановились позади них в конце полосы. Двигатели работали на полных оборотах. Получили сигнал старта. Машины стремительно понеслись по бетонке. Хаким резко задрал нос самолета. От перегрузки меня вдавило в кресло, компрессор нагнетал воздух в трубки высотно-компенсирующего костюма. Сдавило руки, ноги и шею, кровь не поступала в голову, начало темнеть в глазах, пошли искры. Что за идиот этот майор, зачем такая показуха? Почти вертикальный взлет, по спине пошли колики. Набрали высоту, волна покалывания отпустила, вдруг резкий крен на 60 градусов. Опять предельная креновая перегрузка для нас и машины. Он что, решил надо мной поиздеваться? Глянул в сторону, 04-й совершал такой же маневр. Значит, всем дали одинаковое полетное задание. Командующий военно-воздушными силами (ВВС) Афганистана Назар Мамад решил прогнуться перед Дженабе. Я чувствовал легкое поташнивание, хорошо, что перед этим поел не очень много. Разворот, заход над аэродромом и тройная бочка. Опять искры в глазах заиграли на выходе из нее. Летчик хороший, выжимает из машины все возможное. Вот она, сила нашей техники и оружия. Почувствовал гордость за свою Родину – чтобы он ни крутил, выдержу все перегрузки и не подам виду, что мне не по себе.

К счастью, больше не выполняли фигуры высшего пилотажа. Еще один разворот и заход на посадку. Хаким плохо посадил самолет, не погасив скорость до нужной границы. Произошёл удар такой силы, что нас подбросило вверх. Резину кончит, придурок, подумал я. По переговорному устройству назвал его шайтаном. Он засмеялся. Когда вырулили со взлетки, увидел, что ведущая пара села тоже плохо. Горячие головы, быстро угробят такую технику. Она им на шару досталась, за все заплатил наш народ. В душе я был злой на майора. Когда открылся фонарь, мне не хотелось с ним встречаться взглядом, хотя знал, что еще придется летать вместе. Хаким дождался, пока я вылезу из кабины, и с улыбкой подал руку. Ответив на рукопожатие, я тоже улыбнулся и уже не сердился на майора.

– Молодец, – сказал он.

Объявили построение возле самолетов всему персоналу. Командующий ВВС от имени президента объявил благодарность. Тараки стоял в окружении свиты и бурно жестикулировал руками. Наверное, на него произвели впечатление показательные полеты суперсовременных истребителей.

Когда кортеж уехал, к нам подошли наши офицеры. Федулов сказал:

– Тараки дал указание, чтобы в ближайшем визите в Саудовскую Аравию его самолет сопровождали истребители. Он получит разрешение на пролет от властей Ирана. У Ирака с Ираном конфликт за территорию, а Афганистан занимает нейтральную позицию. Тем более иранские торговые караваны идут транзитом через Афганистан из Индии и Китая. Им придется пропустить боевые самолеты через свое воздушное пространство.

– Когда состоится визит?

– В первой половине сентября. Центр присвоил президенту Афганистана псевдоним «Гур», в своих донесениях только так его называть.

Позже я из словаря узнал, что «Гур» – это горный баран. Центр держал Тараки за барана, наверное, тот того и стоил.

– Что у вас с леди? – обратился ко мне полковник.

– Пока ничего. Объект никуда из виллы не выходил, разве ночью. Мы ведем непрерывное наблюдение и при первой возможности рассекретим ее.

– Постарайтесь побыстрее это сделать, ребята. Москва срочно требует.

Федулов попрощался с нами и уехал вслед за президентским кортежем. С ребятами поговорить не успели, они уехали вместе с охраной.

Мы остались праздновать успешное завершение показательных полетов. В большом котле сварили барана с раскатанными листами теста. Очень вкусное блюдо. Пили вино и чай. Хаким оказался веселым и дружелюбным мужиком. Делился своими впечатлениями от пребывания в Союзе. Он высокооплачиваемый, из элиты ВВС, но все равно уровень жизни ниже, чем в СССР. Живет он в пригороде Кабула в родительском доме, с женой и тремя детьми. Обещают дать квартиру в доме для летчиков. В Каченском училище научился не только управлять МИГом, но и пить неразбавленный спирт, чем сильно гордился. Я спросил: