– Ну, что, любители костра и солнца, готовы? Сейчас едим, быстро складываемся и выступаем, чтобы засветло быть на месте.

Каша с тушёнкой у нас уже почти готова, подзаправились мы перед дорогой основательно, чтобы в пути не останавливаться, стали седлать лошадей. Каюром (коноводом) у нас Олег Митрохин, мой тёзка, взрослый мужик, весь чёрный, заросший дремучей бородой. Он в основном всё делает, мы только на подхвате, ведь никогда лошадиными делами не занимались. На каждую лошадь водрузили вьючное седло, повесили по две вьючные сумы да сверху ещё водрузили по три спальника. Всё это утянули верёвками, получилось внушительно, лошади стоят покачиваются под грузом – тяжело.

Вот и всё, собрались, можно отправляться. Народ обступил нас, жмут руки на прощанье, что-то говорят. Из начальства, правда, никого нет, для них отправление отряда – обычное дело, задание и все указания Виль получил в конторе. 29 июля около часа дня мы покинули наш лагерь, прошли всю аэродромную поляну и скрылись в лесу.

Накануне Виль мне показал на карте, куда мы пойдём. Сначала километра два вдоль Непы по тропе, дойдём до 7‑й магистрали (просеки) и по ней на юг до пересечения с 10‑м профилем (это тоже просека). Где-то около этого перекрёстка мы выберем место для ночёвки и поставим палатку. Всего нам предстоит пройти около семи километров, не так уж много. И вот мы идём. Мы – это шесть человек и две лошади. Впереди, конечно, Виль, за ним каюр Олег ведёт за повод Буланку, следом Славка Суворов ведёт Чалого и сзади мы, новички – я, Альберт и Валерка. Нормальный турпоход. Единственно, напрягает гнус – мошка и комары, да ещё, когда жарко, пауты, большие полосатые мухи, появляются, те вонзают свой хобот глубоко, кажется, до кости прокусывают. Периодически мажемся от них мазью да бьём ладонями по самым наглым.

Прошли мы свой путь часа за четыре, по тайге быстро не разгонишься. Много колодника – давно упавших деревьев, заросших зелёным мхом, лошадям тяжело через них перебираться. Да и название «просека» – это только название, на самом деле это цепочка затёсов на деревьях, чтобы не сбиться с пути. Кое-где лошадям приходилось буквально продираться через заросли, вьюки по бокам сильно увеличивают габариты, но ничего, как-то протискивались. Больших преград не было, болот нам в первый день не попалось, и задолго до темноты мы дошли до «своего» перекрёстка просек, обозначенного столбиком с надписью: «ПК-112» (пикет № 112).

Глухая тайга во все стороны, зелёный мох под ногами, серый мох космами свисает с веток деревьев. Виль повёл нас по профилю на запад, с полкилометра отсюда обозначена река Большая Ямная, на ней будем ночевать. Там есть вода, и найдётся хоть немного травы для лошадей, овса для них мы не везём, и так нагружены под завязку. Дошли до речки, вернее, до болотины, среди которой она течёт, и остановились. Всё, ночуем здесь. С выбором места под палатку особо не мудрствовали, разбросали всякие сучки и коряги среди деревьев и растянули свою шестиместку. Я вызвался сходить за водой, взял два ведра и пошёл дальше по профилю по болотине. Думал увидеть речку, ведь на карте написано «река Бол. Ямная», а увидел ручей с метр шириной, вяло текущий среди кочек. Но вода есть, и это самое главное, принёс я и на кашу, и на чай. На таборе уже горит костёр, это первым делом, чтобы разогнать комаров, каюр таганок соорудил, повесил сразу мои вёдра на огонь. Коней отвели поближе к речке и стреножили, там кое-какая травка попадается, а в тайге, кроме мха, ничего на земле не растёт, лошади его не едят, это олени мхом питаются, да и то не всяким, а только ягелем, белым мхом, который тоже не везде растёт.

Мы между тем готовимся к ночи: стелим спальники в палатке, потом ужинаем – макароны по-флотски и чай с сахаром; наевшись, сидим у костра, курим, разговариваем. Мы с Вилем просмотрели по карте завтрашний маршрут, он кольцевой: от пикета «112» по магистрали № 7 – четыре километра на север, потом по профилю № 11 – шесть километров на запад, далее по магистрали № 8 – четыре километра на юг и по профилю № 10 вернёмся к своему пикету «112». Вот и всё, набирается двадцать километров, препятствий больших по карте не просматривается, попадаются небольшие ручьи, распадки, это нам не страшно.

Между тем начинает темнеть, мы полезли в палатку спать, вставать будем вместе с солнцем, в рейс надо уходить как можно раньше, чтобы иметь запас светлого времени: мало ли какие задержки могут произойти в пути? Костёр наш догорает, он выжег порядочную яму во мху, углубился до земли. Я на ночь свои кирзачи поставил недалеко от костра: может подсохнут хоть чуть-чуть, за день всё равно приходилось ходить по сырости, намокли немного. Уснули все быстро.

Утром я проснулся – уже светло. Посмотрел – Виля и каюра в спальниках уже нет, остальные ещё спят. Слышу, Олег говорит Вилю, что сапоги чьи-то сгорели. Жалко, конечно, но слава богу не мои, я свои далеко от костра поставил, почти на метр, не достанет. Оделся, вылез из палатки, поздоровался с мужиками, подошёл к своим сапогам: Ё-моё! Оказывается, это мой сапог погорел! Какой-то корень подо мхом тлел-тлел потихоньку и подобрался точно под мой сапог, выжег дыру в подошве. Надо же такое невезение! Виль сказал, что запасных сапог у нас нету, придётся в этих ходить. Дыра не сильно большая, я взял свой берет, свернул его вдвое и засунул в сапог, перекрыл дыру. Попробовал надеть – наделся, идти можно, только ноги, конечно, теперь будут всё время мокрые, но это ничего, переживём.

Между тем Олег уже сварил гречку с тушёнкой, мы поели и стали собираться в рейс. Взяли с собой поесть – банку тушёнки и сухарей (хлеб мы не берём, он черствеет, плесневеет, да и намного тяжелее, чем сухари). Рюкзак с продуктами взял Виль, а я понесу на своих плечах прибор – микробаронивелир, небольшой чемоданчик. Альберт остаётся на баростанции, он установил свой прибор недалеко от палатки, натянул над ним плащ, чтобы был тенёк, и начал наблюдения за полчаса до нашего отхода, каждые 15 минут берёт отсчёты и записывает в журнал. Перед отходом Виль одновременно с ним взял контрольный отсчёт на нашем приборе, вернёмся – сверимся снова. И всё – в путь!

Начало нашего маршрута – пикет № 112, до него недалеко. Около пикета провели первое наблюдение: я встаю к Вилю спиной, он открывает крышку прибора и берёт три отсчёта через 30 секунд, то есть в течение одной минуты. Эти показания могут отличаться, особенно если дует ветер, поэтому при обработке материала выведут средние значения. Я всё, что делает Виль, впитываю, запоминаю, завтра мне всё это придётся делать самостоятельно, подсказать будет некому.

Здесь, у пикета, я познакомился ещё с одним хитрым прибором, который будет нас сопровождать – спидометром. Кроме как по высоте, мы должны каждый пикет «привязать» и в плане, то есть определить его координаты, а для этого надо измерять расстояния до каждого пикета. Для этого существуют стальные мерные ленты, но таскаться с ними по тайге трудно и противно, так наши «Кулибины» изобрели свой способ, простой и удобный. Взяли обычный автомобильный спидометр, в месте привода установили шкив с канавкой, а рядом на оси установили катушку с нитками. Если нитку обернуть вокруг шкива и потянуть за неё, то вал спидометра начнёт вращаться и приводить в движение механизм, который покажет скорость и расстояние. Диаметр шкива рассчитан так, что показания прибора надо разделить на десять, это очень просто: если счётчик расстояния показал 1,5 километра, значит, ты прошёл 150 метров. Вот в такой прибор Виль вставил большую шпульку ниток (2500 метров), обернул нитку вокруг шкива, вывел её через отверстие из коробки, а конец нитки привязал к пикету. Мы пошли, нитка стала разматываться и вращать шкив, прибор заработал. Начальное показание спидометра Виль записал в пикетажный журнал, есть у нас такой, в который будем записывать все показания расстояний, наш план маршрута, чтобы потом это всё можно было точно нанести на карту.

Вот так мы и идём: Виль пропустил меня вперёд, а сам идёт со спидометром следом. Попался ручей поперёк – Виль остановился, отметил в пикетажке, записал показание счётчика. Встретился распадок – отметил и его.