Ру задумался, не рассказать ли жене все, что ему известно, но решил, что это только больше ее напугает.

— Потому что в Даркмуре враг будет остановлен, — сказал он. — Малакз Кросс будет в стороне от сражений, и там мы будем в безопасности.

Карли кивнула и поспешила вниз, чтобы присмотреть за укладкой вещей. Элен смотрела за детьми, и Ру просто восхищался тем спокойствием, с которым она их развлекала и утешала. Он провел несколько минут с малышами, выслушав их лепет — какие-то свои, понятные только детям важные проблемы.

К концу дня был готов холодный ужин, и все сели за стол. Присутствие Дункана казалось Ру странным, поскольку Дункану никогда не было никакого дела до семьи Ру, если не считать его попыток очаровать Карли. Ру вообще показалось, что Дункан витает в облаках.

Когда ужин был закончен, Ру сказал:

— Дункан, я хочу, чтобы ты ждал у коновязи и дал мне знать, когда Луи приведет последние фургоны.

Дункан с готовностью закивал:

— Когда он приедет, я возьму с собой несколько слуг и мы прочешем окрестности. В любой момент на нас могут напасть захватчики или местные бандиты.

Ру поглядел на двух женщин и четверых малышей и метнул в кузена мрачный взгляд.

Дункан тут же поправился:

— Я почти уверен, что поблизости их нет, но осторожность никогда не помешает.

Когда он ушел, Элен спросила:

— Руперт, опасность и в самом деле велика? — Ее спокойный и откровенный тон действовал на детей успокаивающе, и Ру возблагодарил богов, что она здесь.

— Война всегда опасна, особенно когда враг голоден и далеко от дома. Именно поэтому мы забираем с собой все, что может послужить ему, а все, что не сможем забрать с собой, уничтожим.

— Уничтожим? — Карли казалась смущенной. — Но мои вещи и мебель ведь не надо уничтожать?

Ру решил не говорить, что раздосадованные захватчики обязательно разобьют все в доме и спалят его до основания.

— Нет, просто мы сожжем все припасы, которые не сможем увезти, и проследим, чтобы в доме не осталось никаких инструментов или оружия. Если мы не сможем взять с собой фургон, мы разобьем его. Если лошадь захромает, мы убьем ее и отравим мясо. Сегодня вечером мы выкопаем все из огорода и проверим, чтобы здесь не осталось ничего, что могло бы помочь врагу.

Карли встревожилась, услышав о потере огорода, но промолчала.

Тут Абигайль спросила:

— Папа, а куда мы поедем?

Ру улыбнулся и сказал:

— Завтра ты поедешь в фургоне, моя золотая. Это будет длинная поездка, и ты должна вести себя хорошо. Мы поедем в город, где родился твой папа, и увидим много других интересных мест. Ну как, здорово?

— Нет, — ответила Абигайль. — Я не хочу.

Элен улыбнулась и сказала:

— Она часто в последнее время так говорит.

Ру посмотрел на Карли, и та сказала:

— Она же не знает, из-за чего вся эта суета.

— Дети, — сказал Ру, — нам с вами предстоит чудесное путешествие, это будет настоящее приключение.

Гельмут засмеялся и пустил слюни, а мальчик Элен, Биллем, спросил:

— Это как в сагах?

Ру усмехнулся.

— Да, совершенно как в сагах! Нас ждет необычайное приключение, и ты должен быть очень храбрым и слушаться маму и тетю Карли. Ты увидишь много людей с мечами и много новых мест.

— А драки будут? — спросил мальчик, широко раскрыв глаза.

Ру сел и устало сказал:

— Если боги будут милостивы к нам, то нет. Но если придется, мы защитим вас. — Он перевел взгляд с маленьких детских физиономий на нервную улыбку своей жены и решительное лицо Элен и повторил:

— Мы обязательно вас защитим.

Эрик достиг укреплений Грейлока в сумерках. По дороге он раз шесть дрался с солдатами Изумрудной Королевы и был свидетелем резни, которую они учинили повсюду на своем пути. Обочины были покрыты мертвыми телами, и не оставалось никаких сомнений, что налетчиков в первую очередь волновало продовольствие. Кое-какие ценные предметы, монеты, драгоценности и тому подобное, еще можно было встретить рассыпанными возле трупов, но ничего съедобного не оставалось.

После обмена паролями команда Эрика въехала в лагерь. Оуэн приветствовал Эрика и тут же спросил:

— Как дела? Плохо?

— Отвратительно, — сказал Эрик, слезая с коня. Позволив одному из людей Грейлока увести лошадь, он проследовал за бывшим мечмастером Даркмура к походному костру неподалеку от баррикад, возведенных посреди дороги.

Эрик предоставил своим офицерам и сержантам заботиться о лошадях и кормить солдат, а сам присел рядом с Оуэном у костра. Грейлок показал на горшок с дымящимся варевом и сказал:

— Не стесняйся.

Эрик взял в руки ложку и внезапно понял, что просто умирает с голоду. Пока он начерпывал себе из горшка в деревянную плошку каши, Грейлок достал небольшой ломоть хлеба и бурдюк с вином.

— Расскажи мне все, что тебе известно, — сказал он после того, как Эрик забросил в себя пару ложек каши и отхлебнул вина.

— Если Крондор не пал сегодня, значит, точно падет завтра. Дворец разрушен.

Оба они понимали, что рыцарь-маршал Уильям почти наверняка мертв. Герцог Джеймс, возможно, сумел убежать. Если все прошло по плану, принц и те его придворные, которые не принимали участия в войне, должны быть уже в Даркмуре. Грейлок сказал:

— У нас было довольно тихо. Подходят иногда вражеские разведчики, но мы их отгоняем, а увидев наши укрепления, они просто идут дальше.

Эрик кивнул, снова набив рот кашей. Прожевав и проглотив все, что у него было во рту, он сказал:

— Если все пойдет по плану, они немало времени потратят впустую, блуждая на севере и на юге, прежде чем поймут, что им нужно вернуться на этот путь. Возможно, тогда мы сможем наверстать часть времени, которое мы потеряли в Крондоре.

Грейлок провел рукой по лицу, и Эрик увидел, что старик устал не меньше, чем он. сам.

— Я очень на это надеюсь. Нам еще многое нужно сделать.

Эрик отставил опустевшую плошку и снова приложился к бурдюку.

— Хорошо, что позади нас не осталось больше беженцев и арьергард по крайней мере уже не наша забота.

Оуэн кивнул:

— Теперь мы просто обороняемся, заставляя ублюдков платить за каждый дюйм земли. — Он усмехнулся. — Я не хотел тебя обидеть, — сказал он, имея в виду происхождение самого Эрика.

— А я и не обижаюсь, — сказал Эрик. — Я ублюдок по праву рождения, а эти захватчики заработали этот титул честным трудом. — Он вздохнул. — Бывал я и более уставшим, вот только не могу вспомнить когда.

Оуэн кивнул:

— Это от напряжения. Постоянно надо быть начеку. Ладно, поскольку ты и твои ребята займете наши места, а я завтра отступаю, так и быть, этой ночью на часах будем стоять мы. Постарайся отдохнуть за эту ночь.

— Спасибо, Оуэн.

Грейлок улыбнулся, и его узкое лицо при свете костра показалось почти зловещим.

— Я полагаю, что ты должен это знать. Принц Патрик произвел меня в рыцарь-генералы.

— Ну что ж, наверное, следует вас поздравить, — сказал Эрик, — сэр.

— Лучше посочувствуй. Кэлис у меня защищает все горы от Мрачного Леса до Доргина, и мне еще надо придумать тебе работенку.

Эрик сказал:

— У меня ее и так выше головы. Я только никак не могу понять, что я должен здесь делать.

— Ты просто устал. Поспи немного, а утром ты будешь лучше соображать. Не беда, если ты забудешь все остальное, главное помни, что тебе надо задержать этих ублюдков. Мы продержим их в горах в течение трех месяцев.

Эрик вздохнул.

— До зимы.

— Когда выпадет снег, а они будут на западной стороне гор, мы будем знать, что победили. Они будут голодать и умирать, а мы, дождавшись весны, погоним их назад, туда, откуда они пришли.

Эрик кивнул, но веки его отяжелели, и он уже не мог думать.

— Я пойду поищу, куда ваш солдат отвел мою лошадь, возьму свое одеяло и лягу спать.

— Нет необходимости, — сказал Оуэн, указывая на расстеленную скатку, приготовленную недалеко от того места, где они сидели. — Я уже сделал это за тебя. Твоим людям тоже было ведено отдыхать. Так что забудь на эту ночь все свои заботы, Эрик.