Пуг сказал:

— Однажды вы нашли Маркоса, когда вели меня в Залы Мертвых. Есть ли смысл туда возвращаться?

Томас покачал головой:

— По-моему нет, а ты как думаешь?

Пуг пожал плечами:

— По-моему тоже. Я даже не уверен, должны ли мы снова встречаться с Лимс-Крагмой. Я знаю теперь несколько больше, чем тогда, но нравы богов и тех, кто им служит, мне все еще совершенно непонятны. В любом случае я хватаюсь за соломинку. — Он помолчал, и по его лицу было видно, что он не на шутку расстроен. Потом он сказал:

— Нет, ходить в царство мертвых — пустая трата времени.

Акайла сказал:

— Смертным не дано запросто понимать богов. Но позвольте задать вам один вопрос, Пуг: почему искать этого человека в Залах Мертвых было бы пустой тратой времени?

— Честно говоря, я не знаю. Просто предчувствие. Я уверен, что Маркос жив. — И Пуг рассказал о том, что, когда они в прошлый раз искали Черного, Гатис — в ту пору бывший мажордомом у Маркоса, а теперь у Пуга на Острове Мага, — говорил, что между ними существует связь, и если Маркос умрет, Гатис об этом непременно узнает. Пуг закончил свой рассказ такими словами:

— Время от времени за последние несколько лет у меня возникало ощущение, что Маркос не только все еще жив, но и…

Тут Миранда раздраженно перебила его:

— Ну что, что?

Пуг пожал плечами:

— То, что он где-то совсем рядом.

Она недовольно хмыкнула и сказала:

— Это меня не удивляет.

Мартин кисло улыбнулся и спросил:

— Почему?

Миранда поглядела на огни Эльвандара и сказала:

— Поверьте моему опыту, большинство этих легендарных личностей на поверку оказываются попросту талантливыми обманщиками, которые выбиваются из сил, чтобы убедить нас в собственной значимости, а на самом деле ничего собой не представляют.

Агларана пригубила вина и села рядом с Томасом на длинную скамейку возле перил.

— Похоже, вас вообще все раздражает, Миранда.

Миранда бросила на королеву эльфов пристальный взгляд и через миг, уже спокойно, произнесла:

— Простите мне мою несдержанность, госпожа. Нам в Кеше часто приходится бороться с рангами, чинами и званиями, которые не имеют никакого отношения к настоящим ценностям в любом реальном значении. Многие по праву рождения возносятся так высоко, как никогда не возвыситься тем гораздо более достойным людям, которые не достигают никакого положения в свете и всю свою жизнь скромно трудятся. И эти «великие» нобили не имеют ни малейшего представления о том, что их высокий сан достался им просто потому, что им посчастливилось родиться в знатной семье. — Она сделала презрительную гримасу. — Они думают, того факта, что их матери те, кто они есть, вполне достаточно для доказательства божественного покровительства. Если учитывать мое… происхождение, мне пришлось бы иметь дело как раз с такими людьми. Я их… просто на дух не переношу.

— Что ж, — сказал Томас, — Маркос придумал о себе легенду, чтобы оградить свою частную жизнь, но как человек, который неоднократно с ним встречался, я могу засвидетельствовать, что эта легенда о нем — всего лишь бледная тень его настоящей силы. Он стоял против дюжины цуранских великанов в этом самом лесу, и в то время как наши Ткачи заклинаний помогли нам сражаться, против иноземных магов боролся только он один, и при этом разрушил их чары и прогнал их прочь. Он единственный среди людей, с кем я побоялся бы тягаться силой. Его мощь просто поражала.

Пуг кивнул:

— Вот поэтому мы и должны его найти.

— Откуда начнем поиски? — спокойно спросила Миранда. — С Зала?

Пуг сказал:

— Я думаю, нет. В Зале Миров есть немало людей, которые захотят продать живущим необходимые сведения — и не всегда точные. — Он сел напротив королевы эльфов. — Я думал, что мы могли бы отправиться в Вечный Город и допросить Господина Ужаса, которого мы посадили в тюрьму.

Томас пожал плечами.

— Я сомневаюсь, чтобы он знал намного больше нас. Он был всего лишь орудием.

— Вы полагаете, что этот маг здесь, в Мидкемии? — спросил Акайла.

Мартин спросил:

— Откуда это известно?

— Пуг это «чувствует», — сказал эльдар. — Я бы не стал от этого так просто отмахиваться. Часто такие чувства — наши собственные выводы, которые мы делаем, сами того не зная, на основе каких-то реальных посылок.

— Совершенно верно, — сказал Редтри, откусив кусок большого красного яблока. — В диких краях без инстинктов просто не проживешь, иначе охотник не принесет домой добычу, а воин останется лежать на поле боя. — Он посмотрел на Пуга. — Где вы больше всего ощущали присутствие этого Маркоса?

— Как ни странно, — сказал Пуг, — в Стардоке.

— Ты мне не говорил, — обиженно сказала Миранда.

Пуг улыбнулся.

— Меня часто отвлекали.

Миранда покраснела, но тем не менее возразила:

— Ты мог найти минуту, чтобы хоть что-нибудь сказать.

Пуг пожал плечами:

— Я просто решил, что это ощущение возникло потому, что большинство его фолиантов и свитков находятся в моей башне. Мне часто казалось, будто он смотрит мне через плечо, когда я их читаю.

— Мы еще должны решить вопрос с теми загадочными предметами, которые были привезены с южного континента, — сказал Тахар.

— Ткачи заклинаний говорят, что в них чувствуется что-то чужое, — проговорила Агларана.

— Вот именно, — сказал Томас. — И это не просто присутствие пантатиан. В них есть что-то такое, что чуждо даже валхеру.

— Мне кое-что не совсем понятно, — сказал Мартин.

— Что, старый друг? — спросил Калин.

— За все это время, с тех пор как первый цуранский корабль разбился у берегов Крайди, никто не задал одного важного вопроса.

— Какого же? — спросил Акайла.

— К чему все эти заговоры, все эти планы, несущие с собой такой хаос и разрушение?

— Это в характере валхеру, — ответил Томас.

— Но мы не встречались с Повелителями Драконов, — сказал Мартин, — мы видели только их войско, пантатиан и еще тех, кто служил им или был обманут ими.

Пуг попытался отмахнуться от замечания Мартина:

— Я думаю, что мы видели вполне достаточно, чтобы судить о характере пантатиан.

Мартин сказал:

— Вы меня не так поняли. Я говорю о том, что для всего этого даже нет очевидного повода. Мы сами предположили, почему и каким образом действуют пантатиане, но мы не знаем, почему они ведут себя так, а не иначе.

— Может быть, я что-то упустил, — сказал Пуг, — но я все еще не понимаю, что вы. имеете в виду.

— Это потому что ты невнимателен, — сказала Миранда. Она прошла мимо Пуга и встала перед Мартином. — У вас есть идея. — Это было скорее утверждение, а не вопрос.

Старый лучник кивнул. Повернувшись к Тахару, Акайле и Редтри, он сказал:

— Пожалуйста, поправьте меня, если я ошибаюсь. — Пугу и Томасу он сказал:

— У вас есть сила, которую я даже представить себе не могу, но я провел большую часть жизни здесь, на западе, и готов поклясться, что книги эледхелей мне известны, так же как и большинству людей.

— Лучше, чем любому живущему человеку, — уточнил Тахар.

— В трудах эледхелей, — сказал Мартин, — говорится о Древних. — Он встал перед королевой. — Добрейшая госпожа, почему предпочитают употреблять это имя?

Королева на секунду задумалась, затем сказала:

— Традиция. Когда-то считалось, что, если валхеру назвать по имени, это привлечет их внимание.

— Суеверие? — спросила Миранда.

Мартин обернулся к Томасу.

— Суеверие? — повторил он.

Томас сказал:

— Многое из того, что я помнил о древних временах, уже забылось, и даже то, что я хорошо помню, — воспоминания о другом мире. Мы делимся знаниями, но многое все же мне неизвестно. Когда-то эльдарам была дана сила вызвать нас, произнося наши имена вслух. Может быть, отсюда и пошло это поверье.

Мартин лучше, чем кто бы то ни было, кроме, пожалуй, Пуга, понимал странную двойственность Томаса. Он знал этого человека — «наполовину иноземца» — с тех пор, как Томас и Пуг были детьми в замке Крайди, и видел, как таинственные доспехи давно умершего Повелителя Драконов Ашен-Шугара превратили Томаса в то странное существо, которым он теперь был: не человек и не Повелитель Драконов, но что-то среднее.