Заглянув в любую мало-мальски приличную энциклопедию, можно без труда выяснить следующее: Гермес – в древнегреческой мифологии сын Зевса и плеяды Майи, посланец богов, бог дорог, торговцев, путешественников и воров, изображался в плаще, обутым в высокие сапожки с крылышками, с покрытой крылатым шлемом головой и с жезлом, обвитым змеями.

Должен признать, в общем и целом всё вышеизложенное вполне соответствует истине. Кому же судить, как не мне, ведь, я и есть Гермес. Посланец богов, ясное дело, – не бог весть какая значимая величина, но это как посмотреть. Да, мне действительно частенько приходилось бывать на побегушках у вышестоящих олимпийцев. С одной стороны, вроде бы, не больно-то и почётная роль. А с другой – никто столь часто не выступал посредником между богами, и между богами и людьми. У нас ведь как? Кто владеет информацией, тот… Ну, дальше вы знаете. Как бы там ни было, но пока кто-то из бессмертных изнывал от скуки или соблазнял чужих жен, я занимался делом, а, значит, всегда был в курсе всего происходящего… И потом, не вижу ничего зазорного в том, чтобы оказать услугу папе и его близким родственникам. Ведь, в конце концов, сонм олимпийских богов – одна, не скажу, что очень уж дружная, но семья. А с родней надо ладить.

Относительно же покровительства торговцам и ворам, тоже правда. Возможно не самая приятная для общения публика, но что у тех, что у других занятие прибыльное. Как и чем они там зарабатывают на жизнь, меня мало интересует, главное, чтобы я свою долю получал вовремя и в полном объеме. В общем, каждый вертится, как может. Так или иначе, но я был и остаюсь самым информированным из небожителей…

Впрочем, не обо мне речь. О героях, так о героях! Кстати сказать, многие из них становились таковыми буквально у меня на глазах. Взять, хоть бы, Персея. Да, пожалуй, с него и начну. Интересный паренек, скажу я вам. К тому же, за прошедшие века его биографию порядком переврали, и не мешало бы вам услышать ее в более правдивом изложении, из первых, что называется, рук.

Немного предыстории. Она такова: оракул предсказал правившему в Аргосе царю Акрисию смерть от руки, не кого-нибудь, а собственного внука. Во избежание столь печальной участи, царь заточил свою единственную дочь Данаю в подземелье, в наивной надежде, что при полной изоляции от особей мужского пола, у нее никаких детей – и, соответственно, у него никаких внуков – вообще не появится. Но узницей, сперва просто заинтересовался, а потом не на шутку увлёкся сам Зевс. Надо ли напоминать, что ему проникнуть в любую темницу – пара пустяков. Что он и сделал под видом золотого дождя, после чего Даная родила мальчика и назвала его Персеем.

Узнав о рождении внука, Акрисий пришел в бешенство и принял радикальные меры. По его приказу Данаю и младенца Персея посадили в деревянный ящик, забили его и бросили в море. Из чего следует, что уже в те незапамятные времена активно прибегали к решению проблем в стиле «и концы в воду». Так бы, вероятно, оно и было, но и тут не обошлось без божественного вмешательства. Стараниями Зевса ящик прибило волной к острову Сериф, где рыбак Диктис вытащил его на берег. Открыв ящик, он увидел поразительной красоты женщину и маленького мальчика. Диктис отвел их к своему брату, царю Полидекту, и тот приютил изгнанницу вместе с ребёнком.

Все было бы тихо и мирно, но по прошествии пятнадцати лет, Полидекту вдруг вздумалось насильно взять в жены красавицу Данаю. Это по официальной версии… По моим сведениям все произошло с точностью до наоборот. Даная давным-давно стала женой Полидекта, практически сразу после своего счастливого спасения… Ну, сами посудите, иначе с какой радости стал бы он все эти годы содержать женщину, не имеющую к нему никакого отношения, да еще кормить, поить и воспитывать ее непонятно от кого рожденного ребенка? Но с годами несравненная красота Данаи поувяла, и, сами понимаете, царь, как мужчина в полном расцвете сил.… Вот именно!Решил поменять порядком поднадоевшую супругу на более привлекательную юную девицу. На самом деле, эти пикантные подробности для моего повествования решающего значения не имеют. Важно, что возник конфликт. А когда Персей вступился за мать, царь, не будучи отчаянным смельчаком и не желая открытой конфронтации, затаился на время, решив любым способом сперва избавиться от дерзкого мальчишки, а потом уже и от его маменьки.

После напряженных, мучительных размышлений у Полидекта созрел довольно хитроумный план. Молодых, как известно, тянет на подвиги, и Персей в этом смысле исключением не являлся. Поэтому он охотно принял предложение коварного царя найти и убить Медузу Горгону, от проделок которой страдали пограничные области царства. Дело в том, что, едва взглянув на пролетающую в небе Медузу, любой человек мгновенно превращался в камень. И уже многие подданные Полидекта обратились в каменные статуи, что безусловно не способствовало ни росту авторитета правителя, как защитника интересов населения, ни экономическому процветанию страны, ибо серьезно сокращало число налогоплательщиков.

Надо полагать, Полидект рассудил так: если Персей победит Медузу, народ будет славить царя, как избавителя от страшной беды, если же парень погибнет, то по крайней мере появится возможность беспрепятственно избавиться от опостылевшей супруги. Царёк-интриган еще только прикидывал возможные выгоды от успеха или неуспеха затеваемой авантюры, а наивный молодой человек, естественно, ничего не подозревая, уже отправился в опасный путь.

Зевс, надо отдать ему должное, всегда помнил и, по мере возможности, заботился обо всем своем многочисленном потомстве. Предвидя угрожающие Персею опасности, он послал меня помочь неопытному юнцу в этом непростом деле. Ваш покорный слуга нагнал юношу на безлюдной дороге, когда тот, устав и сбив ноги до крови, присел отдохнуть на придорожный валун. Увидев меня, спускающегося с небес, он не удивился и не испугался. Он просто, обнажил меч и, встав в первую позицию, довольно грубо осведомился:

– Ты кто такой?

Видя решительный настрой молодого человека, я на всякий случай отступил от него подальше. Мало ли какая шальная мысль могла прийти ему в голову – вон как за меч активно хватается. Сам-то я, разумеется, бессмертен – бог все-таки. Но испортить дорогой плащ своим ножичком парень вполне мог, а все стоит денег. Пришлось напустить на себя побольше серьезности и представиться:

– Я – Гермес, посланник богов.

Он недоверчиво присмотрелся ко мне, а потом в той же грубой манере брякнул:

– Чем докажешь?

Если смелости юноше было не занимать, то проблемы с воспитанием и образованием были налицо. Обычно мальчики из приличных семей знали, как выглядит тот или иной бог. Мой плащ, шлем, жезл, крылатые сандалии, наконец! Какие еще нужны доказательства?! Неужели, мы с ним плоть от одной и той же плоти? Печально. Впрочем, папа был известным бабником. Ухлестывал за всем, что попадалось на глаза: и за богинями, и за нимфами, и за смертными девицами. Детей наплодил несчетно. Какие уж тут требования к качеству! Однако надо было как-то убедить моего единокровного братца, что я действительно прибыл с Олимпа, и не по своей воле, а по поручению самого Зевса. Пришлось пустить в ход все свое обаяние. Открытая улыбка и дружелюбный тон – самое лучшее в такой ситуации.

– Ты же видел, как я спустился с небес, – напомнил я ему.

Парнишка наморщил лоб, видимо, взвешивая все «за» и «против». Потом, в знак согласия, убрал меч в ножны.

– Ладно. Чего тебе надо-то?

Нет, ну что за тон?! Откуда эти хамские интонации? Никакого уважения ни ко мне лично, ни к богам, вообще… Хотя, откуда взяться почтению, если богов на Олимпе расплодилось, как… Где уж простому смертному всех упомнить. Сколько раз говорил я папе о явных и скрытых преимуществах монотеизма. Намекал, что не мешало бы ему быть не первым среди равных, а единственным. Как было бы славно: нет бога кроме Зевса, и Гермес – пророк его… Так он ни в какую. Да как я могу? Что скажут остальные? Демократия – величайшее наше достижение. Тоже мне достижение, развел бардак наверху. Вечные интриги, ссоры, группировки по интересам… Слухи о безобразиях, творящиеся на Олимпе, естественно, доходили и до людей. Стоит ли после этого удивляться, что они совсем утратили уважение к представителям высших сил. И моя сегодняшняя встреча – ярчайший тому пример.