«Экономисты не знают

экономики, потому что

не знают логики Гегеля»

В.И. Ленин

Цитата В.И. Ленина, приведенная в эпиграфе, поначалу шокирует. Однако, при знакомстве с его «Философскими тетрадями», появляется понимание, что эта цитата появилась не зря. В те времена единственной более или менее полной методологией была логика Гегеля [1], и Ленин овладел ею в оригинале [2], поскольку знал немецкий язык. Российские же экономисты ее не одолели, а те, что познакомились с «Наукой логики» по переводным изданиям [3], не смогли ее понять из-за сильного искажения смысла.

Нельзя сказать, экономисты России не разбираются в экономике. Разбираются, и очень даже неплохо, раз Запад ничего сделать с ней не может. Однако, знают ее не совсем хорошо, так как не могут создать устойчиво работающую экономическую систему. Поэтому "рывок" в экономике, на который нацеливался Президент, не получился. И не "ковид" и СВО в этом виноваты.

У Гегеля в триадах мирно сосуществовали три элемента, а экономисты считали, что экономический строй должен быть один: либо капиталистический, либо социалистический. Им было невдомек, что единая экономика государства состоит из трех элементов: социального (не социалистического), рыночного и капиталистического.

Дворника не возмущает дорогой автомобиль олимпийского чемпиона. Он понимает социальную разницу между собой и талантливым человеком. Но, если он видит, что кто-то наворовал огромное состояние и без чувства меры продолжает по-крупному воровать, то он готов взять в руки оружие и идти воевать не за равенство, а за социальную справедливость.

Классовая вражда возникает тогда, когда люди не знают, как определить эту справедливость не только на уровне общественной оценки, а и по научно обоснованным критериям. Однако, придумывать эти критерии не требуется, их можно взять у природы. И здесь на помощь приходит всеобщая теория систем. Но, к сожалению, существующая интерпретация такой теории пока не может решить эту проблему.

Цель данной книги состоит в том, чтобы на принципах системности показать, что такое система, в том числе экономическая, и что экономика должна функционировать по той же схеме, что и естественные системы, имеющие механизмы саморегуляции. Но для этого необходимо, чтобы математика сама стала системой и помогла экономике создать систематизированную модель. Именно на такой основе создаются хорошо работающие автоматические системы, сделанные искусственным путем.

«Система» – понятие весьма распространенное. В интернете дается более 66 млн. ссылок на это понятие. Обращает на себя внимание то, что довольно много ссылок на объекты, как на системы, но эти объекты системами не являются и что среди этих ссылок нет ни одной с всеобщим определением систем.

К числу непосредственных предшественников разработки теории систем можно отнести А.А. Богданова с его тектологией, как всеобщей организационной наукой [4]. Современная разработка этой теории осуществлялась такими авторами, как Л. фон Берталанфи, М. Месарович, Р. Акоф, Л. Заде, О Ланге, А.И. Уемов, И.В. Блауберг, В.Н. Садовский, Э.Г. Юдин др.

Авторы едины в понимании общих задач теории систем, но ориентируются на различные предметные области и используют разный логико-математический аппарат. Причем, ни один автор не дал общего определения понятия систем, хотя таких попыток сделано немало. Очевидно, причиной такого положения служит разнообразие систем. В результате этого трудно находить в них общие характеристики, а потому недостаточно полно раскрыта их природа.

Анализ различных видов систем показал, что свойства и закономерности хорошо работающих технических систем соответствуют естественным системам, хотя не раскрытыми остаются теоретические вопросы их структурообразования. Ситуация соответствует тому, что в свое время остроумно подметил А. Эйнштейн.

Эйнштейн оказался прав в том, что в существующей теории систем вроде все известно, но универсальная система не работает, а технические системы работают, но никто не знает почему. В данном же случае сделана попытка показать, что многие системы не работают потому, что не соблюдаются закономерности образования естественных систем.

Технические системы работают потому, что методом проб и ошибок технари вышли на законы Природы и по ним построили свои системы. Гуманитарии же, особенно экономисты, возомнили себя членами особой касты, которая может обходиться без математики, без аналогий с техникой и вообще без всеобщих законов развития Природы.

В чем тут дело? А дело в том, как выразился Фридрих фон Хайек, что из-за огромной, разницы между методами, характерными для технических наук и наук социальных, учёный естествоиспытатель, обратившийся к тому, что делают профессиональные исследователи общественных явлений, зачастую обнаруживает, что науки об общественных системах, соответствующей техническим стандартам, до сих пор не существует.

Приходится с величайшим сожалением констатировать, что ученые – гуманитарии не признают методологии технических наук. Ведь технари, прежде чем описать свою идею, сначала нарисуют эскиз или схему, затем просчитают возможные взаимодействия элементов, создавая проектно-конструкторскую документацию и только после этого идея реализуется на практике.

Из общих методов системного исследования следует отметить достаточно хорошо разработанный фон Берталанфи метод, при котором принимается мир таким, каким он обнаруживается, исследуются содержащиеся в нем различные системы, а затем делаются выводы о наблюдаемых закономерностях [6].

С этим можно было бы согласиться, если бы не было более простых естественных систем. Но в одном фон Берталанфи прав: системы надо изучать не просто как образ живой природы, а начинать надо с самой сложной системы биологического развития, т.е. с человека, который имеет хорошо известную и постоянно применяемую простейшую систему управления.

Формально Гегель никакого отношения к экономике не имеет, но непонимание его логики отрицательно сказалось в целом на экономике. Поскольку марксисты были идеологами экономических формаций, то они должны были знать «Науку логики» Гегеля [1], но они, очевидно, не только не дочитали логику Гегеля, но и не поняли ее. Ленин в свое время констатировал, что экономисты не знают экономики, потому что они не знают логики Гегеля. И он в этом, к сожалению, оказался прав.

Сейчас трудно сказать, читал Маркс «Науку логики» до начала работы над своим «Капиталом» или в процессе этой работы. Скорее всего сделал он это, находясь под влиянием экономики Адама Смита и Давида Рикардо, поскольку он практически нигде не сделал поправок с учетом логики Гегеля.

Он лишь продолжил и расширил трудовую теорию стоимости Смита и добавил теорию прибавочной стоимости, направив экономику в политическую плоскость, чем обострил, так называемые, классовые противоречия. Так появилась марксистская политическая экономия, которая ничего общего не имеет с логикой Гегеля.

Тем не менее, марксисты пытаются создать свою философию экономики как учение о диалектическом процессе, недостаточно обоснованно используя понятие всеобщности развития и законов перехода количества в качество, единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания. Но практика показала, что эта философия не работает, так как ставится под сомнение правильность применения философских законов.

К сожалению, Маркс и его последователи, видимо, не внимательно читали или не дочитали «Науку логики», а потому ее не поняли. Если бы экономисты знали логику Гегеля, то они в качестве экономической основы бы взяли, не товар и деньги, а аналог гегелевского «Бытия», а именно, человеческое бытие.