Он взглянул на Сергея и, саркастически усмехнувшись, сказал:

– Ну что ж, Сережа, очень рад за вас. Прими мои поздравления!

– Спасибо, – улыбнулся в ответ Астахов, заметив и правильно оценив реакцию друга. – Но, как ты сам можешь догадаться, дело не в этом. Зная о твоей занятости, я не стал бы по пустякам обращаться. Понимаешь, когда мы познакомились с ней поближе, мы многое узнали о ее жизни. Выяснилось, что у Зинаиды Петровны никого, кроме мужа, на свете нет. Всех своих родных потеряла во время войны и поэтому оказалась в детдоме. Там же она и встретила будущего мужа. Однако этот брак оказался бездетным. Как же надо было любить друг друга, чтобы неразлучно прожить вместе до самой старости! Муж Зинаиды Петровны всю жизнь проработал научным сотрудником. Когда вышел на пенсию, занялся частным извозом. И вот, – Сергей сделал паузу и вздохнул, – три дня назад он пропал, а позавчера его труп был обнаружен в городе Дмитрове Московской области.

Анджело кивнул и прищурился.

– Бедному старику нанесли несколько ножевых ударов. Расследованием этого преступления занялась прокуратура Московской области. Дело ведет некий следователь Сафонов. Я понимаю, что не переходить дорогу ведомственному сотруднику не очень хорошо, но не мог бы ты все-таки заняться расследованием, хотя бы просто выяснить детали? Вдруг удастся его раскрыть в кратчайшие сроки?

Астахов выжидающе смотрел на давнего друга. Создавалось впечатление, что от согласия или несогласия Анджело зависит многое.

Целую минуту они молчали.

– Хорошо, Сергей, – серьезно сказал Анджело и серьезно посмотрел на Астахова. – Это срочно? Честно говоря, я связан обязательствами, которые не привык нарушать. Есть вещи, которые для меня непреложны. Первым из них является данное мною слово.

– Понимаю, – ответил Астахов и опустил голову. Помолчав, снова устремил взгляд на друга и продолжил: – Послушай, Анджело, я прекрасно понимаю, что ты занят другими и не менее важными делами. Конечно, на то, чтобы приступать к параллельному расследованию, требуется время. Но пойми, мне тяжело смотреть ей в глаза. Просто по-человечески хочется помочь беззащитной женщине. Если найдут этих подонков, ей будет хоть какое-то утешение. Хотя какие тут могут быть утешения? Сам понимаешь, платить частным детективам она не в состоянии. И зачем мы живем на свете, если не можем помочь таким обездоленным людям, как Зинаида Петровна?

Астахов выглядел очень взволнованным.

–Да-а… Это просто чудовищно, – мрачно ответил после недолгой паузы Анджело. – Когда ты видел такое, чтобы я не протягивал руки тем, кто в ней нуждается, зная, что кроме меня, больше некому это сделать? Но себя-то зачем корить? Разве ты в чем-нибудь виноват?

– Невиноват, конечно, но мне очень не по себе, Анджело, – отозвался его друг. – Представь себе, что может чувствовать человек, который на старости лет потерял самого близкого и единственного родного ему человека. Да еще умер не своей смертью, а с дикой жестокостью убит неизвестным отморозком.

Помолчав, он продолжал:

– Она должна верить хотя бы в то, что ей помогут, что еще есть на свете справедливость и закон. Нет большей боли, чем знать, что преступник, убивший самого близкого тебе человека, сейчас спокойно разгуливает на свободе, а единственный близкий тебе человек, не отмщенный лежит в земле… Знаю, времени у тебя нет, но займись этим делом, а? Ну хоть кому-нибудь из своих ребят поручи, – словно хватаясь за последний шанс, сказал Астахов.

Судя по всему, задумчивое выражение на лице Анджело он все еще воспринимал, как нежелание взваливать на свой горб очередное сложное преступление. Думая так, он добавил:

– Я поговорил с Сафоновым. Он убежден, что будет «глухарь». Завязок никаких. Скорее всего, прикончил его пассажир, которого Матвеев подвозил. Но как его найти. Дактилоскопия ничего не показала. Отпечатков в машине, как и положено для автомобиля «возчика», полно, но ни одни в картотеке не значатся… Я тебя знаю, ты до всего рано или поздно докопаешься. Вместе сделаем доброе дело не за деньги, а по велению души…

– Погоди, – сказал вдруг Анджело, доставая свой мобильный.

Он набрал какой-то номер. Дождавшись ответа, перешел на английский и заговорил:

– Мистер Мюррей? Здравствуйте. Хорошо… Хорошо… Да… Мистер Мюррей, я хочу вам сообщить, что расторгаю наш контракт… Нет, дело не в этом… Понимаю… Форс-мажорные обстоятельства в контракте указаны. Понимаю… Выплачу в полном размере… Извините…

Он отключил телефон и с улыбкой посмотрел на Астахова.

Тот сидел напротив как вкопанный и с раскрытым от изумления ртом.

Наступила пауза. Анджело молча принялся за горячий жульен, только что поданный официантом.

– Неплохо, – сказал он, попробовав. – А ты почему не ешь? Остынет ведь…

4

На следующий день Анджело отправился в московскую областную прокуратуру на встречу со следователем Сафоновым. Это был полноватый, среднего роста мужчина лет сорока с крупными чертами лица. Несмотря на относительно молодой возраст, верхняя часть его головы была лишена всякой растительности. Визит знаменитого частного сыщика был явно ему не по душе. «С чего это он вдруг заинтересовался этим делом?» – мрачно подумал Сафонов.

– Юрий Давыдович, я не хочу, чтобы вы воспринимали меня, как конкурента. Я просто постараюсь посодействовать вам в сборе улик и любой информации, которая поможет выйти на след убийц, – заметив реакцию следователя, Анджело постарался его успокоить. – Я уверен, что наше сотрудничество будет плодотворным.

– Спасибо. Буду весьма благодарен вам за помощь, – сдерживая скрытое раздражение, ответил Сафонов.

– Вы не против, если с вашей помощью я ознакомлюсь с местом преступления? Конечно, если вы располагаете временем. – Предупредительность была лозунгом Анджело.

– Поехали. Вопросов нет, – последовал неохотный ответ.

Они вышли из здания прокуратуры и подошли к машине Анджело. Так как ему предстояло показывать шоферу Маркину дорогу, Сафонов тяжело уселся на переднем сиденье, а Агаев соответственно – на заднем. После этого они отправились в сторону подмосковного Дмитрова.

– Отсюда прямо, а потом свернешь налево, – сказал Сафонов, когда они подъехали к окрестностям города. – Вблизи от места, где был найден труп Матвеева, стоят восемь пятиэтажек.

Следователь начал рассказывать о проделанных за двое суток мероприятиях. Из его слов следовало, что сразу после обнаружения трупа был объявлен план «перехват», но никаких результатов он не дал. Были взяты показания у всех, кто мог знать или видеть что-либо, опрошены работники ЖКХ, сторожа. Оперуполномоченные провели беседы с местными гражданами, ранее имевшими судимость.

Убийство было совершено с помощью острого предмета, предположительно, ножом с длиной лезвия около тридцати сантиметров. По всей видимости, личные вещи пострадавшего похищены не были: В карманах Матвеева обнаружили двести тридцать рублей и документы. Часы были на руке. Не тронули даже мобильный телефон. Так что версия, что преступление совершили с целью ограбления, отпадает. На переднем пассажирском сиденье был найден листок со стихотворением, отпечатанным на принтере. По показаниям жены Матвеева, муж не только не занимался стихотворчеством, но вообще не интересовался поэзией. Не было у него и необходимого компьютерного оборудования для вывода на печать указанного документа. Не стоило, по словам Сафонова, отбрасывать и версию, что лист подбросили для того, чтобы увести следствие в ложном направлении.

– А как насчет телефонных переговоров? Удалось ли что-либо найти? – спросил внимательно слушавший его детектив.

Сафонов пожал плечами и сказал:

– Мы выяснили, откуда и куда звонили с его мобильника. Но ничего существенного не обнаружили. Обычные звонки жене, иногда двум-трем близким знакомым и входящие звонки с тех же телефонов. Так что номеров в списке телефонных переговоров, которые могли бы вызвать оперативный интерес, не оказалось.