Наконец, Бронницкий заканчивает с одним блюдом, и официант подносит следующее. Салат выглядит так же аппетитно, а я смотрю на свою тарелку и отодвигаю ее от себя.

Не могу я есть. Нервы ни к черту.

Делаю пару глотков из высокого стакана. Пока не начала пить, не понимала, насколько мучает жажда.

– Итак. Валерия Игоревна. Теперь можно и вернуться к делам, – наконец, Бронницкий утоляет свой голод и фокусируется на мне, карие глаза становятся излишне серьезными.

– Расскажите, почему вы решили стать суррогатной матерью? – щурится на мгновение. – Только правду, пожалуйста. Все равно, что бы вы ни сказали, будет проверено. Учтите данный факт.

– Мне нечего скрывать, – отвечаю ровно, – у меня папа умирает и ему требуется срочная операция. Нужны деньги. Много денег.

Поясняю и удивляюсь, что голос не дрожит, а из глаз не текут слезы. Вероятно, я выплакала все, что можно было.

– Печально. Обстоятельства, я так понимаю, заставили вас. Но тут вы вызываете сомнения. Насколько осмысленным является ваше решение? Возможны ли проблемы с восприятием?

Барабанит по столу пальцами, и я опять чувствую, что так же, как и Бронницкая, этот мужчина склоняется к тому, чтобы отказать.

– Все осмысленно! – отвечаю с жаром. – Я все прекрасно понимаю. Даже, честно говоря, немного почитала относительно этой тематики, и я понимаю, что к ребенку не буду иметь никакого отношения.

– Похвальное рвение. Ну что же. Что могу сказать, Валерия Игоревна. В принципе. Я направил информацию по вам своему клиенту. Ваше общее состояние здоровья является удовлетворительным. Никаких патологий, болезней и прочего мы не выявили. Разумеется, прочие анализы будут дополнительно проверены уже после подписания контракта.

– Господин Бронницкий, – перебиваю мужчину и задаю самый насущный вопрос, озвучиваю сумму, которая необходима для операции за рубежом, – мне нужна эта сумма…

– Валерия Игоревна. Ваш контракт превышает подобную сумму в полтора раза, – отвечает с легкой улыбкой, когда видит мое опешившее лицо.

– В полтора раза? – переспрашиваю, не веря собственным ушам.

– Да. Клиент, как я сказал, серьезный.

– Простите, а кто он? – не выдерживаю и задаю вопрос, так как становится жутковато от понимания, насколько могущественен человек, с которым я заключу контракт.

– Молодость…

Отмахивается от меня Бронницкий и уже совершенно серьезно чуть резковато отвечает:

– Вы не узнаете, с кем именно заключаете контракт. А также вы подпишите документ о неразглашении и конфиденциальности.

Оглушает меня мужчина, а затем выдает фразу, от которой у меня мурашки по коже бежать начинают сильнее и сердце сковывает страхом:

– Только после этого, Валерия Игоревна, вы встретитесь с моим заказчиком…

– Надо же, какая секретность, – выдыхаю едва слышно.

– Что поделать. Моя клиника работает с самыми серьёзными людьми и у нас все весьма прозрачно и регламентировано.

– Я понимаю.

– Хотите ознакомиться с контрактом? – спрашивает, улыбнувшись.

– Он у вас с собой? – еще больше удивляюсь.

– Конечно. Я работаю оперативно и, как я уже понял, вы также спешите из-за семейных обстоятельств.

Выговаривает весьма спокойно, а у меня сердце сжимается, ведь папе действительно очень нужны деньги и все зависит от меня. Его здоровье, жизнь…

Выдыхаю с шумом и обращаю свой взгляд на мужчину и произношу тихонечко:

– Да… вы правы… У меня мало времени…

– Я понимаю, Валерия Игоревна. Для нас обоих оперативность, значит, тот критерий, который поможет быстрее разрешить ситуацию.

Комкаю салфетку в пальцах. Чувства выходят из-под контроля, а может, и действие успокоительного заканчивается, но мне так омерзительно становится, будто я на рынке… но делать нечего, на меня накатывают чувства и все же я произношу едва слышно:

– Господин Бронницкий, а когда произойдет оплата? Просто мне очень нужны деньги именно сейчас…

Кусаю губы. Тошнота подкатывает к горлу… но я не могу иначе, не могу…

– Просто я не могу долго ждать, а процесс с суррогатным материнством может затянуться, у вас есть какая-то предоплата за мою… эм… работу?

Пока говорю, зубы стучать начинают, а внимательные карие глаза смотрят на меня совершенно равнодушно. То, что у меня в голове не укладывается, для этого мужчины совершенно обыденное, само собой разумеющееся…

– С оплатой не волнуйтесь. Деньги получите сразу же, как подпишете контракт. Там все предусмотрено. Первая часть, которая покроет указанную вами сумму…

Наконец, мужчина достает из своего портфеля увесистую папку, на которую я смотрю с легким изумлением.

Передает мне, а я сжимаю кожаный переплет тонкими бледными пальцами и тихо спрашиваю:

– Где мне ставить подпись?

На мгновение темные брови приподнимаются в легком изумлении. Кажется, мне впервые удалось удивить этого хладнокровного мужчину.

– Валерия Игоревна, а как же прочитать договор? – интересуется с легкой улыбкой. – Может быть, там такого понаписано мелким шрифтом…

Вроде и шутит, и на губах играет легкая улыбка, но вот глаза… колкие, впивающиеся в меня, оценивающие… они остаются все такими же холодными и пустыми, и у меня кровь стынет в жилах от понимания, что этот человек не шутит.

Есть такие люди, стоящие за ним, которые могут выложить любую сумму за исполнение их желания, и это… это страшно, потому что человек, наделенный такими деньгами, обладает и властью, а я… я… не хочу думать, на что именно я сейчас иду.

Я и не целовалась-то толком, не встречалась… все ждала… Ждала своего мужчину, хотела, чтобы раз и навсегда. Да, глупо, да, очень не по-современному, но, с другой стороны, у меня как-то не складывалось…

То на свидании парень начинал лезть, но меня просто коробило от прикосновений, я все хотела, чтобы было правильно…

Правильно…

Так и тянет расхохотаться… Так уже не будет в моей жизни, потому что сейчас я договариваюсь относительно того, как отдам собственное тело в распоряжение других людей, и я даже думать не хочу о том, что я стану просто каким-то инкубатором…

Тяжко это все представлять и думать о таком не хочется, поэтому я слегка улыбаюсь и спрашиваю в таком же шутливом тоне, правда, из голоса не удается убрать тревожные нотки:

– А что там написано мелким шрифтом, к которому мне нужно присмотреться? Предусмотрены подводные камни?

Виталий Петрович смотрит на меня снисходительно, берет бокал и отпивает. Медленный глоток, а я смотрю, как на его шее кадык дергается, и самой страшно становится, неприятно.

В целом вроде вполне себе респектабельный мужчина передо мной, ухоженный, от которого веет богатством и уверенностью, а мне этот человек крайне неприятен. Возможно, всему виной обстоятельства, которые нас сейчас связали.

Ставит бокал со стуком на стол и оглушает меня ответом:

– Разумеется, в этом контракте есть мелкий шрифт.

Прямота Бронницкого удивляет. У меня сердце почти останавливается и рот на мгновение приоткрывается, демонстрируя букву “о”. Надо же… Мужчина, сидящий напротив меня, удивляет своей прямолинейностью.

На мгновение вскидываю брови, и Бронницкий совершенно равнодушно пожимает плечами.

– Вы обязуетесь всецело подчиняться пожеланиям заказчика. Его указы – это прямое руководство к действию. Вы должны правильно питаться, соблюдать режим и прочая, прочая, прочая. В принципе, ничего сверхчеловеческого. Все для блага ребенка…

Виталий Петрович говорит довольно рассудительно и заставляет меня проникнуться, хотя я интуитивно чувствую, что мужчине глубоко параллельно на мои переживания, проблемы и эмоции. Здесь и сейчас он подходит к вопросу сотрудничества, как сухой делец.

– И все же… я не понимаю… вы на основании одной медицинской карты решили, что я вам подхожу?

Смутное сомнение закрадывается в сердце, но мужчина, сидящий напротив меня, лишь ухмыляется.

– Валерия Игоревна, вы девушка разумная. Я вам вот что скажу. Мы просто так женщин с улицы не берем. Разумеется, моя служба безопасности проверила вас от и до. Я знаю все. И, конечно же, факт, что ваш отец находится в реанимации, я знал еще до того, как вы мне открыли. Была проверена также и ваша медицинская карта, ведь написать можно все, что угодно. Другой вопрос, насколько это все соответствует действительности. Вот это уже отдельный вопрос. И, конечно же, ваша биография была проверена, информация была направлена нашему заказчику и пришел утвердительный ответ. Скажем так. Ваша кандидатура была принята…