Когда я вернулась во дворец, из трубы Альтасы уже поднимался дым. Значит, она проснулась. Я слышала, как она возится с чем-то в дальней части дома. Я пошла на звуки и удивилась, что они доносились из моей комнаты.

Моя дверь была раскрыта, и Альтаса стояла ко мне спиной, когда я вошла.

— Он сказал, что… не может поверить, — пробормотала она.

— Наконец-то проснулись? — спросила я.

Она подпрыгнула, раздался громкий звон. Знакомый стук стекла о металл.

— О!

Альтаса захлопнула ящик моего прикроватного столика.

Я окаменела.

— Что вы делаете?

— Ищу ночной горшок. Я думала, что оставила один здесь.

— Это мои вещи.

— Какие необычные вещи. Будь осторожна, — сказала Альтаса, и в её голосе прозвучали новые резкие ноты. — Король может решить, что ты их украла.

Её глаза опустились с моего лица на грудь, словно она искала другие украденные мной сокровища.

Она прошла мимо меня и вышла в коридор, бормоча о том, что она никогда не могла найти ночной горшок, когда он был нужен.

— О, и Эмель? — крикнула она из кухни. — Думаю, тебе пора усвоить новый урок.

Глава 15

Саалим

Я хотел предложить Мариам сто соляных слитков, чтобы она больше не упоминала про Фальса Мок и свадьбу. Сейчас для них было самое неподходящее время.

Каждый день я искал следы Эдалы, отправляя письма монархам и вождям, разных племён, спрашивая их о том, не видели ли они её. Я разговаривал с торговцами и отправлял Нассара в разные части города опрашивать людей. Завтра нам придётся потратить целый день на парад фургонов, притворившись, что всё в порядке.

А послезавтра должна состояться свадьба. Я уронил голову на руки, не желая думать о последующих днях, когда мне пришлось бы превратиться в любящего мужа, тогда как у меня оставалось ещё столько дел.

Елена была наследницей короны, она должна была объединить наши королевства и принести мир. Мой отец женился на моей матери по расчёту, но он всегда говорил о том, как сильно он её любит. Моя мать была сердцем дворца, всего Алмулихи. Может быть, он любил её потому, что она так много для него сделала и многое ему простила? Или ему просто повезло, и она действительно была его второй половиной? Вероятно, и то, и другое. Но, несмотря на то, что я ценил Елену за её происхождение, я не мог представить, что буду любить её так же, как мой отец любил мать. Но это был мой долг. Короли женились ради власти, не ради любви.

Елена и её семья приехали пять дней назад. Пиры в честь новой королевы следовали один за другим. Мой двор радушно принимал её, осыпая вниманием и подарками. Я благодарил Вахира за свой народ, так как я едва ли мог уделять ей время. Каждый раз моё внимание за ужином разделялось между гостями и Нассаром, которые приносил мне всё новые вести. Каждый раз, когда у нас появлялась возможность побыть наедине, я просил её меня извинить и шёл узнавать новости.

Елена не была слепой. Она видела, что меня что-то беспокоит, но она хорошо играла свою роль. Я не мог рассказать ей, что мой город находится в опасности, или что я недавно узнал о том, что не всю мою семью убили, как я думал раньше.

Эдала была жива.

Прошли годы с тех пор, как я видел её в последний раз. В один из дней, давным-давно, она покинула нас и ушла жить в пустыню. Она, вероятно, не знала о том, кто напал на Алмулихи. Но она, должно быть, знала о Захаре и о том, где пряталась эта чёртова женщина. Моя мать никогда не любила знахарку. Эдалу же тянуло к ней, так как она отчаянно пыталась научиться магии. Я считал Эдалу дурочкой, так как она верила рассказам Захары, но теперь я уже начал думать, что это я был дураком.

Неожиданно у меня в голове зашевелились воспоминания. Что-то пыталось вырваться на передний план моего сознания. Что-то насчёт Захары и магии…

Послышались чьи-то приближающиеся шаги. Я положил ладонь на рукоять меча и принялся ждать.

Показалась голова Нассара, который поднимался по лестнице. Я отпустил меч.

— Саалим, — проговорил он запыхавшись.

Было сложно поверить в то, что этот мужчина пересёк с нами пустыню.

— Мы послали ещё солдат.

— Хорошо.

— Не думаю, что будет мудро посылать больше.

— Последнее слово за Азимом.

Он подошёл к моему рабочему столу и занял место на тяжёлом деревянном стуле, напротив меня.

— Как я понимаю, никто не вернулся? — сказал я.

Мой советник покачал головой.

— Может быть, завтра, но я не стал бы этого ожидать.

— Нам надо её найти.

— Я знаю, но мы не должны забывать об опасности, исходящей от даркафов…

— Мы и не забыли! — я ударил кулаком по столешнице. — Их ищут, а когда находят — допрашивают!

— Это так.

Он упёрся руками в колени.

— Я уже говорил это…

— Ты считаешь, что они подобны песку, перемешанному с солью.

— Да.

Я уставился на плечи Нассара, на его небольшое тело и жилистую шею, и мне захотелось отправить его обратно к Алфаару и потребовать, чтобы Усман вернулся. Он так часто говорил мне о том, что даркафы не представляли реальной угрозы. Они были никем, и лишь только притворялись чем-то. Они были всего лишь маской, прикрывающей настоящую угрозу, солью, испорченной песком.

«У них нет воли», — говорил он. «Им нужна их богиня, а не трон».

— Они поклоняются Эйкабу, — напомнил я ему. — Они планируют свергнуть Вахира.

— Ты забываешь о важной детали. Они расстилают ковёр для Мазиры, чтобы пробудить Эйкаба. Я имел дело с такими людьми, за которых ты принимаешь даркафов. Даркафы приходят и наводят смуту, предупреждая о своих нападениях.

Он уставился в пустоту, словно припоминая что-то.

— А эти люди не ждут на виду, как даркафы. Они коварны.

— Что значит, ты имел дело с такими людьми? Я не помню, чтобы что-то подобное происходило с моим отцом.

Он посмотрел на меня, остекленевшими и отрешёнными глазами. Он устал, и я решил, что он также был напуган.

***

Проходя мимо дома Альтасы, я уставился на занавешенные окна, дверь была распахнута. Изнутри раздавались голоса. Я остановился. Какой-то мужчина разговаривал с Альтасой.

Я продолжил идти, думая об Эмель. Завтра она присоединится ко мне, и это будет последний раз, когда я посмотрю на неё, будучи холостым.

Я подошёл к птичнику, и птицы начали чирикать и ворковать, взъерошивая перья. Эти ленивые создания надеялись, что я брошу им мяса, а не заставлю их охотиться за ним. Я скормил кусочки мяса всем, кроме Анисы.

Она хотела получить свой простой обед, а я хотел получить последнее, на что я могу положиться. Нассар потребовал, чтобы я покинул дворец.

«Я могу писать тебе письма, Саалим! Именно за этим твой отец держал меня при себе».

Он был прав. Я не мог просто сидеть и ждать, поэтому я отправился на охоту в сопровождении стражников.

Я стоял с золотой орлицей, её опутенки² были связаны между собой, чтобы заставить её сидеть на перчатке и дать моему плечу устать от её веса. Чтобы я мог почувствовать что-то ещё, кроме волнения. Аниса пришла в возбуждение, ожидая того момента, когда моё плечо начнет гореть.

Наконец, я отвязал её и проследил за тем, как она полетела вверх. Я вспомнил, как перед битвой за трон она парила над шатром Алфаара с другой птицей в когтях, а затем полетела к богине. Кажется, это было так давно. Неудачная попытка найти людей, которые убили мою семью. Вместо этого я нашёл только сундуки с украденной солью. И Эмель.

Я никогда не мог понять, почему у Алфаара было такое количество соли. Было в этом что-то нереальное.

Я никогда раньше не верил в существование джинна. Но в тот день, когда наши запасы воды пополнились, многие солдаты клялись, что видели группу номадов, которая остановилась и наполнила наши бочки, чтобы мы смогли добраться до следующего оазиса. Я знал, что этого не происходило. Если только я не сошёл с ума. И вот теперь даркафы утверждали, что у них есть волшебный джинн, который каким-то образом свергнет меня с трона, а моя сестра, которую я считал мертвой, написала мне письмо, в котором говорила о том же самом.