Эти дети были абсолютно сломлены. Им внушили, что все, кроме их начальства – враги. А врагов нужно уничтожать без жалости и сомнений. Впрочем, если доходило до драки, то они могли убить кого угодно, даже лучшего друга. У них часто случались приступы неконтролируемой агрессии, затяжные дипрессии, даже галлюцинации. Хотя это не удивительно. Лечили и подчиняли детей очень радикально, применяя мощные препараты на основе реагентов из тел мутантов.

Мы долго спорили о том, что делать с этими беднягами. Выпускать в город и даже возвращать их родителям вот так просто нельзя. В них ещё не прошло подростковое бунтарство. А со своей силой они могут просто убить родителей, которых наверняка не помнят. Да и сами они уже не те дети, которыми были десять лет назад.

Но и убивать их за то, что они стали жертвами экспериментов нельзя. Придётся долго и упорно работать с ними, постепенно адаптируя их к социуму и направляя злобу на мутантов, а не людей.

Наконец закончив работу, я просто валился с ног и умирал с голоду. И начать решил с обеда.

Войс не стал пользоваться своей властью и привилегиями, а вместе со мной отправился в общую столовую. Правда там нам насыпали царские порции, которые мы с трудом доели. Вряд ли всех так кормят.

Место для сна найти было сложнее, чем столик в столовой. Убежище переполнено и не рассчитано на такое количество людей. Нет, вместиться тут может и больше народу, но о комфорте можно забыть. Общие спальни для солдат и учёных были переполнены, все койки заняты. Так что мне пришлось вернуться в свою камеру.

Вот только пройти мне не давала толпа бойцов, собравшихся возле туалета.

– Что происходит? Всех резко прижало? – поинтересовался я, пытаясь протиснуться к камере.

– Норса замочили, – ответил мне один из солдат.

– Знать бы ещё кто это…

– Да рыжий который. Прикинь, прямо в туалете грохнули.

– Да неужели? Значит ещё не всех крыс вытравили? Мда, покой нам только снится…

Поиски убийц я оставил стражникам, а сам завалился спать и проспал часов двенадцать, если не больше.

Странно, но меня даже никто не искал и не пытался убить. Хотя нашим врагам сейчас лучше вести себя потише.

Я нашёл Войса, который занимался в это время распределением детей. Первых перевели из нижних этажей в жилые и скорым временем должны вернуть родителям.

Тех, кому некоторое время нужно адаптироваться, распределили по камерам, так как за ними нужен постоянный присмотр, да и места для жилья сейчас нет. Но условия содержания у них стали значительно лучше. Начиная от питания и заканчивая отсутствием тренировок и испытаний.

Последних, самых буйных и неадекватных, тоже держали в камерах к ним скоро придут психологи из города. Хотя это не совсем психологи. Мозгами и отклонениями в них тут занимаются люди с сумеречной частицей.

– Какие у нас планы, глава? – спросил я Войса, когда узнал всё, что хотел о детях.

– Отвоевать город, вернуть амулет, вычислить врагов среди своих и вернуть детей их родителям.

– Кхм… Думаю нужно начать с чего-то одного.

– Ну искать сторонников старого режима мы уже начали. Допрос Дорана и одного из убийц многое дали. Доран ничего не рассказал, но с нами сотрудничает один из детей, девочка пятнадцати лет, с хорошо развитой сумеречной частицей. Она проникла в его голову и узнала пару имён. А вот убийца оказался очень разговорчив. Даже без всяких пыток он сдал и рыжего, которого убили после провала, чтоб он не проболтался. Рассказал и про остальных. Пятерых мы уже нашли и допрашиваем. Хотя остальные уже, скорее всего, сбежали из города.

– Когда ты всё успеваешь?

– Приходится успевать.

– Ты хоть спал?

– Да, подремал немного за столом.

– Чёрт, Лиза же твою постель заняла…

– Ничего страшного. У меня в кабинете ей будет безопасней.

– Знаешь, я хочу отвести свою семью в посёлок. В городе сейчас такое творится и это ещё не худшее. Если ноксы нападут…

– Да, ты прав. Сумеречники с дневными не отобьются, даже если объединятся. Нужно поскорее найти амулет и вернуть наши навыки.

– Я займусь этим, – решил я.

– А я начну зачистку ночного квартала от всякого отребья. Сектантам нельзя давать время на укрепление.

– Поиски амулета тоже нужно начинать с сектантов.

– Бойцы уже собираются, так что ты тоже поторопись. Можешь обратиться к интенданту. Тебе выдадут форму получше, оружие и прочее.

– Ого, было бы здорово.

– Как и полагается капитану третьего ранга.

– Что? Я… Меня…

– Да, будешь моим замом. Вообще я бы тебя главой клана сделал, но Хард был прав, тебя плохо знают, хоть и уважают за пару подвигов.

– Нет, главой я быть точно не хочу. Да и заместителем тоже слишком геморно. Можно я каким-то офицером останусь?

– Ну уж нет. Раз ввязался в эту кашу, то и расхлёбывай её до конца.

– Но я практически не помню, чем занимался на службе ночного клана.

– Вспомнишь. Твоё дело руководить другими капитанами. Ставить перед ними задачи и проверять выполнение. Но это чуть позже, сейчас все вместе пойдём к сектанатам.

– Ты бы лучше поспал, – сказал я, глядя на измученное лицо Войса.

– Некогда спать. Сейчас шмурдяком подзаряжусь и буду в порядке. А ты иди скорей форму получай. Кстати, на складе тут обнаружилось оружие, которым пользовались сектанты.

– Мечи с нулевыми кристаллами? – уточнил я.

– Именно.

– Ого, это может нам пригодится. Вот только… Почему люди Харда ими не воспользовались?

– Здесь от него нет никакого толку. По всему комплексу установлены нулевые кристаллы. А оружие дорогое, зачем его зря использовать?

– Верно. Да и против сектантов оно нам не пригодится. Зато против других кланов очень даже.

– Мы с ними собираемся дружить, ты не забыл?

– Нет. Но как говорится «хочешь мира – жди войны».

– Никогда такого не слышал. Звучит не логично.

– Зато жизненно. Слушай, а огнестрела здесь не было?

– Есть несколько экземпляров, но им никто не умеет пользоваться. Ночной клан привык к ближнему бою.

– Нужно это исправлять. Огнестрел даёт огромное преимущество.

– Раньше он был больше распространён. Но сейчас снарядов для него никто не делает, да и ухаживать не умеют. Разве что сумеречный клан может им пользоваться. А насколько я знаю, всё их оружие такого типа осталось в уничтоженном вулкане.

– Обучиться нетрудно. А вот патроны – это беда, конечно.

– Ладно, я смотрю ты в этом больше понимаешь. У тебя есть полномочия, так что можешь распоряжаться этим оружием, как считаешь нужным.

Мы договорились встретиться через час у выхода из комплекса. Войс отправился заниматься своими делами, а я на склад за новым снаряжением.

Здесь не было столько одежды, оружия и прочего, как в самом штабе ночного клана. Но имелось несколько комплектов для офицеров и капитанов. Причём капитанские были на порядок качественней офицерских.

Вставки брони были не только в местах, куда приходятся большинство ударов, вроде плеч, бёдер и груди. Тонкие прутья, пластины, сетки чувствовались под каждым сантиметром ткани. Но при этом вес одежды был даже меньше, чем офицерский, с более толстыми листами брони.

– Из чего изготовлена эта броня? – спросил я кладовщика, выдавшего мне комплект.

– Хе-хе, первый раз у всех такой вопрос, – улыбаясь, начал отвечать мужик. – Здесь чего только нет. Волокна из сухожилий ноксов третьего и четвёртого ранга. Чувствуются как проволока, но намного легче и прочнее, да ещё и эластичней. Не сковывает движения и вшита в рукава, штанину и нагрудник. Короче везде, где нужны продольные волокна. Сеточка сделана по типу кольчуги, только звенья побольше и не так часто расположены. Но этого достаточно, чтоб остановить арбалетный болт. Её делают из редкого металла, а точнее сплава. Ну сейчас-то уже не делают, а вот раньше были мастера… Она в шита в плечи, бёдра, грудь и спину. Пластины брони тоже частично на плечах, ногах и руках есть. Они самые тяжёлые и самые прочные в этом комплекте. Из того же материала, что и сетка, только дополнительно пропитаны какой-то хренью из дисов. Дневные твари самые бронированные, а высокоранговые выделяют что-то там, что делает их кожу и кости прочнее стали. Дорогая штука, но может спасти жизнь капитану.