Фух, получилось закончить быстро, но, так или иначе, в силу специфики силы парня придется уматывать отсюда. Настолько громкое «сражение» без внимания не останется, почти наверняка сюда уже слетаются «арктурцы», словно медом намазано.

Когда он вернулся с перезаряженными картами, как раз спал паралич.

Поклонник попытался испустить круговую волну, но смог выдать лишь легкий писк. «Подавитель Истока» сработал как надо, отрезав связь мозга с энергией, из-за чего и крайне желательно вводить вещество в сонную артерию. Эффект не продлится долго – едва ли полчаса – но ему хватит, да и дополнительные дозы имеются. Везет, что срок годности большой, особенно в холодильнике. Но вот цена, конечно, удручающая – почти пять тысяч за небольшой флакончик с дозой. Да и действует только на сохранивших физическое тело с подобием человеческого строения (на того же Ленни вещество действует раза в два слабее, хоть тот всего лишь великий ключник).

— Что ты со мной сделал?! — в панике прокричал парнишка, попытавшись ускользнуть перекатом. Так как никто и не пытался мешать, он успешно поднялся, установив зрительный контакт с неизвестным.

— Не волнуйся, не навсегда. А теперь ты пойдешь со мной.

На всякий случай Освальд применил комбинацию Плоть-Упырь, дабы придать себе силу и устойчивость настоящего физического тела. Будь он с самого начала в таком состоянии, то не рассеялся бы на подлете, но с высокой долей вероятности волна откинула бы назад, что в его случае объективно хуже.

Железная хватка обвила руку. В таком состоянии Фокусник мог фактически подражать мерзакам в плане силы, хоть и не долго. Понятное дело, что за подобные возможности приходилось горько расплачиваться, но в его случае это просто необходимость нового тела, что есть дело одной секунды, в течении которой карты можно и обновить. По этой же причине он никогда и никому не давал Упыря.

А среди множества причин, почему он не поддерживал «упырьское» состояние постоянно, почетное первое место занимала лень.

— Куда ты меня ведешь? Отпусти! — начал вырываться парнишка, но безрезультатно. Хоть Упырь не усиленный и с драконом раз-на-раз не выйдешь, но удержать искрящего с «архетипом колдуна» мощи хватало с головой.

— Веду поболтать с твоей обожаемой госпожой.

На эти слова фанат начал вырываться еще сильнее. То ли от осознания ситуации, то ли он любитель отношений на расстоянии. Пришлось буквально заталкивать паренька в открывшийся темный портал.

…

— Это он? — осмотрела странным взглядом Сильма преклонившегося на полу гостиной парня лет двадцати.

— YESSIR! Точнее, мэм.

У Фокусника витала мысль в голове, что столь подчиненное положение парню явно нравилось, потому как иным образом похотливое выражение лица объяснить трудно. Лбом пол пробивает, а ему нравится!

Едва они покинули крышу и появились в квартире (потому что в ней он был минуту назад и прямого зрительного контакта для телепорта не требовалось), как этот [абсолютно разумный и адекватный] пал ниц перед его госпожой, принявшись просить прощения очень длинным текстом так быстро, что разобрать отдельные слова представляло ту еще задачку. По понятным причинам Фокусник все прослушал и вернулся в реальность только когда словесный поток прекратился. Но извинялся тот очень активно, аж лбом бился. Жалко, что о ковролин, а не мраморную плитку на кухне.

— И что с ним делать? — с некоторой безысходность вновь спросила Сильма. Подобное случилось с ней впервые, и она не знала, как действовать дальше.

— Ну, тут есть два… нет, три варианта. Первый: вышвырнуть его к йеровой бабушке, можно даже в окно. Второй: попросить компенсацию за моральный ущерб, но это скучно. И третий: завести с поклонником роман.

— Что?

— Ну не смотри на меня так. Понимаю, суды при анкапе не работают, но компенсацию можно выдавить и силовыми методами!

— Я не про…! Я не собираюсь с ним встречаться! Ну он же… — Сильма вновь осмотрела распластанного фаната, от вида которого во взгляде проступила железная искорка. Непонятно, что тот напридумывал, но лицо его стало еще хуже, — он извращенец! Мне такие не подходят!

— То есть как подвал, так это рабочее место, а как кто-то другой, так это извращения? — с усмешкой прыснул Фокусник, завалившись на диван с баночкой апельсиновой газировки из собственных закромов.

— Это другое!

— Ну хорошо-хорошо, другое так другое, — сей диалог случался бесчисленное множество раз, так что Освальд превентивно признал поражение. Они бы препирались больше часа, так и не придя к общему знаменателю, так что проще решить все здесь и сейчас, попросту со всем согласившись. Созерцание глухой металлической замены окон с шипучкой наперевес важнее каких-то там споров.

— Госпожа…

— А ты молчи!

М-да, не повезло парнишке, встрял так встрял.

— Что мне с ним делать? — спустя минуту размышлений вновь спросила Сильма. Ей что, так сложно решить самой?

— Да откуда я знаю? Он в полном твоем распоряжении. Можешь ошейник повесить и в качестве раба использовать, не знаю. Будет раковину мыть трижды ко дню. Или за покупками ходить, если тебе в тягость. Уверен, он только рад будет.

— Я буду!

— Замолкни, нежить, — бросил пустую банку Фокусник прямо в лоб едва приподнявшемуся фанатику.

— Рабом~?

О нет, то кошачье выражение лица. И тот самый тон. Сейчас будет что-то крайне жуткое для Фокусника и забавное для не-обладательницы черных ушек.

Подойдя к парню в упор, она выставила вперед через разрез в платье правую ногу на средней высоты каблуке и выдала ту самую роковую фразу:

— Целуй.

Все. Смерть, апокалипсис, моторное масло.

Погиб, а был такой молодой. Впервые он видел, как кто-то теряет сознание от восхищения (ну или возбуждения, тут как посмотреть).

— Ну все, делать мне здесь больше нечего, удачки вам двоим, — обратился Фокусник к парочке, поднимаясь с дивана. А ведь болезный действительно потерял сознание, не шутка – преклонялся в той же позе, только слюни на дорогой ковер пускал.

— Вот тебе две дозы ПИ, — продолжил он, всовывая в руки темной госпоже шприцы и флаконы с голубоватой жидкостью, — Помнишь? Действует полчаса. Колешь в сонную. Смотри, чтобы не кусался. Вдруг что, пиши, побуду в Перигелии еще денек. И если все же купишь ему миску, то не ставь у двери – сквозняком продует. Бай-бай.

В конце своего небольшого монолога Фокусник мягко щелкнул пальцами. Тут же на него приземлился фантомный рояль из белых линий, раскатав тело в бесформенную пасту, но совершенно не задев стоявших прямо на пути Сильму и неизвестного фаната, что отделались просто легким испугом и непониманием.

Глава 24. Все лучше, когда оно взрывается

— Кон!

— Эу?

Опять начальник цеха орет через все помещение. Некоторые вещи являлись константой мира и крики начальника Пертовича были одной из таких фундаментальных сил. За тот месяц, что Константин успел поработать в «холодном цеху» крематория, он в высшей степени привык к громогласному боссу.

— Свежая поставка в холодный! Разберись и на сегодня свободен! — послышалось извне комнаты, в которой он работал.

Холодным сей цех называли из-за того, что в него приезжали трупы убитых вязами, что не имели никакой страховки и до коих, следовательно, никому не было дела, из-за чего жалоб почти не поступало. В отличии от горячего, погруженного в бюрократии цеха, в холодном работа шла спокойно и размеренно – идеальные условия для экспериментов. Пертович, понятное дело, знал обо всех непотребствах, происходивших на месте Кона, но на все закрывал глаза. Иметь в конторе полноценного вяза (к тому же с недавних пор искрящего) крайне приятно, а в качестве оплаты охранных услуг отвалить немного денег и доступ к материалу он мог себе позволить.

Выйдя из своего уголка, некромант потопал в «приемное отделение», как его называли коллеги. Здесь подъезжал грузовик и вываливал кучу трупов в специальный приемник, по которому те поступали в подвал, в котором они работали. От ударов о железные стенки нередки были случаи пролома черепов, но кого это волнует? Вот и сейчас приехал один с явно раскрошенным внутренним шлемом, хотя таким он стал скорее всего до плевавшего на сохранность груза водилы.