— Ты говоришь так, словно ты из 1812 года. — Кто-то смеется в углу и передразнивает: — Ни один из вас, оболтусы, никуда не поедет.

— Я не говорю как шотландец, придурок.

Решаю игнорировать их всех, но это, черт возьми, почти невозможно. Они собрались вокруг, обсуждая все, что собираются сделать в своем вымышленном путешествии. Азартные игры, шоу и выпивка в бассейнах на Вегас-Стрип. Стриптизерши и танцовщицы.

Сжимаю губы.

Я просто больше не буду поднимать эту тему; если они не будут знать даты, которые мы выберем, то не смогут присоединиться, не так ли?

Вот именно.

Торопясь попасть домой, я заканчиваю одеваться, каждый предмет одежды становится влажным от воды, все еще прилипающей к моей коже.

— Можешь подвезти меня домой? — спрашивает кто-то, и я немедленно отвечаю «нет». Я не в настроении вести светскую беседу или быть пленником очередной болтовни о Вегасе в своем собственном автомобиле.

— Да ладно тебе, чувак! — кричит он мне вслед. — Мы должны спланировать нашу поездку!

Это вызывает ухмылку на моем лице, и я снова улыбаюсь, бросая свою черную спортивную сумку на пассажирское сиденье своего грузовика, тело расслабляется, как только сажусь за руль и пристегиваюсь.

Джорджия стоит у барной стойки, когда я вхожу в дверь. Услада для моих глаз.

Она подбегает, чтобы обнять меня, затем подпрыгивает вверх-вниз на носках, все еще переполненная энергией.

— О, боже, ты можешь в это поверить? Мне до сих пор не верится.

— Что ты выяснила? — Опускаю сумку на пол. Снимаю обувь.

На стойке стоят контейнеры с китайской едой навынос, рисом и всем остальным, что она заказала, и у меня дергается нос от того, как вкусно это пахнет.

— Мы сами можем выбрать даты — просто это должно быть в определенных временных рамках. Мы бронируем авиабилеты, отправляем им квитанции и получаем компенсацию. Прокат машины оплачен, мы можем ехать, когда захотим, максимум на четыре ночи. В отеле еда и напитки оплачены, а также билеты на одно шоу.

Джорджия визжит, на щеках румянец.

— Мечта, ставшая явью.

Вегас. Из всех мест на земле.

Господи, на нее слишком легко произвести впечатление.

Интересно, как бы она отнеслась к Эйфелевой башне в Париже?

Или Биг-Бену в Лондоне.

Или великим пирамидам Египта.

Она получает все это в одном месте, в Вегасе.

Я делаю паузу, и меня осеняет осознание. Джорджия не думает, что когда-нибудь увидит настоящие чудеса света лично, поэтому готова довольствоваться тем, что по сути является имитацией в тематическом парке.

Черт возьми.

Теперь я чувствую себя колоссальной задницей.

— Ты все еще хочешь поехать, верно? — торопливо спрашивает она, выдвигая для меня барный стул у стойки. — Я имею в виду — мы заключили пари, что я не выиграю, но если ты на самом деле не хочешь ехать, то пойму. Ты занят. К тому же сейчас середина семестра — это безумие.

Она слегка качает головой.

— Я поеду.

— Не хочу, чтобы ты чувствовал, что обязан.

Это почти заставляет меня закатить глаза; она практически заманила меня в эту поездку, поставив на то, что не выиграет, и используя мое присутствие в качестве ставки.

— Я похож на парня, которого заставляют делать то, чего он не хочет делать?

Джорджия скользит взглядом вверх и вниз по моему телу, останавливаясь на моих ногах, татуированных руках и груди, прежде чем вернуться к моим глазам.

— Нет?

Я сажусь за стол и начинаю накладывать ложкой рис, брокколи, говядину и креветки. Яичный рулет, соус. Нагружаю тарелку так, будто не ел несколько дней и еда скоро закончится.

— Спасибо за ужин.

Она кивает, накладывая себе еду.

— Подумала, что это хороший способ отпраздновать — не нужно готовить. Не то чтобы я готовила, ха-ха, — нервно лепечет Джорджи. — Я просто, — она визжит, — так счастлива!

Я опускаю голову, чтобы отправить рис вилкой в рот, пряча улыбку.

— Так когда ты хочешь поехать? — рискую спросить я, зная, что этот вопрос вызовет еще больший натиск бессвязности.

— На самом деле, я уже проверила свое расписание, потому что, если мне придется ждать пять месяцев, я умру. К тому же, летом в Вегасе ужасно жарко. Если ты сможешь уйти… то есть скоро. — Она нервно хихикает. — Я чувствую, что веду себя как ненормальная.

Вроде того.

Но я не упоминаю об этом; не нужно заставлять ее чувствовать себя неловко.

— Мой сезон не закончится до конца семестра, но могу сказать, в какие выходные у нас нет матчей. Скоро будет неделя отдыха.

Джорджия кивает, уставившись на свой мобильный.

— И я свободна через два выходных, а затем в следующем месяце.

Еще один визг.

Мой взгляд перемещается на холодильник — на висящий там календарь с моим расписанием — пытаюсь прочитать его, не отрывая задницу от табурета.

Я бросаю на Джорджию взгляд.

— Ты проверила, когда я буду свободен, не так ли?

Она мило краснеет.

— Может быть. — Она смеется. — Прости, но я так взволнована. Я ничего не могла с собой поделать!

— Все в порядке. — Пауза. — Итак, когда я могу поехать?

Она прочищает горло.

— Ну, так уж получилось, что ты тоже свободен через две недели — но если это слишком рано, я понимаю. Я имею в виду, кто отправляется в путешествие через две недели без какого-либо уведомления?

Я хочу отметить, что многие люди, но рискую показаться напыщенным болтуном.

— Значит я могу поехать через две недели? — Черт, это действительно скоро.

Но если будем ждать еще немного, то есть шанс, что я передумаю, разленюсь и захочу остаться, заставив Джорджию найти кого-нибудь еще, чтобы присоединиться к этой бесплатной поездке.

— Ага. — Девушка кивает. — Ты свободен через две недели. Если только не забыл что-то занести в свой календарь?

Я ничего не забываю, и вряд ли есть что еще, что можно туда втиснуть.

Регби.

Занятия.

Это две вещи, которые я обычно делаю, редко отклоняясь от курса.

Вечеринки не в счет; они проводятся в последнюю минуту. Родители не навещают меня здесь. Нет каникул, на которые я мог бы поехать домой.

Это слишком проблематично.

Слишком далеко.

Слишком дорого, не то чтобы стоимость когда-либо была фактором.

Мне повезло, что я родился с серебряной ложкой в моем редкозубом рту.

Это отрезвляет меня.

— И мы будем жить в одной комнате?

— Да, но… кажется, я читала, что в комнате есть диван-кровать?

— Эм. Что это?

Она наклоняет голову.

— Диван-кровать? Это диван, который превращается в кровать. Разве не видел ни одного такого?

Эм, нет. У нас никогда не было таких в двухсотлетнем поместье, где я вырос. Они бы не сочетались с показным декором.

— Нет.

— Оу. Что ж, в номере такой есть, и мы можем бросить монетку, чтобы узнать, кому придется на нем спать. — Она одаривает меня мегаваттной улыбкой. — К сожалению, я не могу позволить себе поселить тебя в отдельном номере.

Джорджи великолепна.

Такая чертовски красивая и счастливая.

— Все в порядке. Я переживу это.

Я снова опускаю голову, желая избежать ее огромных голубых глаз, веснушек на носу и розовых губ.

Как, черт возьми, я должен провести с ней выходные в Городе Грехов и не иметь о ней грешных мыслей?

«Переживешь; это всего на несколько ночей».

— Как долго мы там пробудем?

— Как насчет двух ночей? Мы не можем пропустить занятия, и определенно не можем пропустить тренировку.

Нет, не можем.

Кроме того, Вегас хорош в небольших дозах.

Двух ночей будет достаточно, прежде чем это станет слишком.

— По-моему, звучит неплохо. Можешь прислать мне смс с датами, чтобы я не забыл?

Она берет свой мобильный, наклонив голову вниз.

— Вот. Отправлено.

Больше улыбок. Снова смешки.

Она так невероятно жизнерадостна, что это практически сочится из ее пор.

— Может посмотрим фильм сегодня вечером, или… — Ее взгляд блуждает по моему лицу. — О, боже, твоя губа!