Разумное объяснение и находчивое. Я впечатлена тем, как быстро он ориентируется.

Браво!

Или подождите, разве в Лондоне не говорят «блестяще»? Хотя я никогда там не была.

— У меня есть пиво, Тайлер, но спасибо, что спросил. — Я поднимаю стаканчик повыше, чтобы он был на уровне глаз.

Тайлер довольно милый и, судя по нашему ограниченному общению, вежливый.

Но я здесь не для того, чтобы с кем-то флиртовать. А чтобы начать все сначала с Эшли.

Несколько человек расходятся, очевидно, им наскучил разговор, и небольшая толпа вокруг Эшли редеет. И я оказываюсь стоящей рядом со своей целью.

Раньше не замечала, но когда парень двигается, хлопок его рубашки обнажает испачканную чернилами ключицу, что неожиданно для моего блуждающего взгляда.

— У тебя что, есть татуировки? — выпаливаю я.

— Да.

— Эм… покажешь мне?

— Показать тебе? — спрашивает он. — Мэм, я вас даже не знаю.

О, верно. Мы же играем в ролевые игры, но похоже у меня это плохо получается.

— У тебя плохо получается. — Он смеется. — Так ужасно плохо — как будто ты пытаешься все испортить.

Уф, ну спасибо.

— Я не пытаюсь! — Пауза. — Ладно, я ужасна, но трудно просто подойти к случайным парням и вести себя непринужденно и круто.

— Облом.

Тайлер, который все еще стоит рядом, наблюдает за нами.

Я прочищаю горло.

— Это татуировка у тебя на шее? — Боже, я такой отстой.

— Да.

«И к чему ты клонишь?» — как бы вопрошает его взгляд.

— А где-нибудь еще есть?

— Да. — Он тянет за один из длинных рукавов своей рубашки, задирая его, чтобы показать яркое предплечье.

— Обе руки или только одна?

— Обе. — Эшли колеблется. — Тебе это нравится или нет?

Да… О да, мне это нравится.

Сильно.

— Ничего против не имею. — Я беспечно пожимаю плечами, с удовлетворением отмечая, что Тайлер тоже сдался и исчез, и теперь мы только вдвоем стоим одни в комнате, полной людей.

— Я Джорджия, — говорю ему, как будто представляюсь в первый раз.

— Ты уже упоминала об этом.

Да? Я чувствую, как раздуваются мои ноздри. Парень все усложняет.

— Друзья зовут меня Джорджи. Или Джордж.

Эшли приподнимает брови.

— Хочешь сказать, что хочешь, чтобы мы были друзьями? Или ты просто указываешь на забавный факт?

— И то, и другое. — Я смеюсь. — Если только ты находишь этот факт забавным.

— Джорджи. Это… — Он подыскивает слово. — Мило.

Мило.

Обычно «мило» — последнее слово, которым мне хотелось бы, чтобы меня называли, но, учитывая, что мы говорим об Эшли, а я это я, и он думает, что я уродлива внутри…

Бабочки порхают у меня в животе.

Эшли не называл меня милой — он сказал, что мое прозвище милое, но почему-то мне кажется, что это одно и то же.

Комплимент.

— Ты… — Я обдумываю очередной вопрос. — Часто здесь бываешь?

Эшли моргает.

— Э? Часто.

Он не понимает, и до меня доходит, что они, вероятно, не пользуются этой идиотской линией подката в Британии.

— Эм. Это дрянная реплика для подката, извини.

Парень снова моргает.

— Ты… пытаешься подцепить меня?

Я закатываю глаза.

— Да? — настаивает он.

Теперь он смотрит на меня с новым интересом, и я чувствую, как мои щеки начинают гореть. Без сомнения, они великолепного ярко-красного цвета.

— А ты хочешь, чтобы я это сделала?

— Нельзя отвечать вопросом на вопрос. Это называется уклонением.

Ну да.

Быть честной — значит быть уязвимой, и, по правде говоря, я не уверена, что это значит «подцепить его».

Я слишком занята для парня.

Слишком… напугана.

Он уезжает в конце года, и я тоже, так что ввязываться в это было бы очень, очень глупо.

— Судя по твоему восторженному молчанию, это большое жирное «нет».

Эшли отхлебывает пиво, избегая моего взгляда, но он не может скрыть уныние в своих глазах. Так не должно было быть.

Снова.

Мы не за этим вернулись в дом регби!

— Да, ладно, — усмехаюсь я. — Тебе все равно неинтересно, даже если бы я была заинтересована.

Эшли опускает свой стаканчик.

Слизывает пиво с губ.

Пожимает плечами.

Пожимает плечами?

«Ты что, издеваешься надо мной?»

Мне хочется кричать.

— Тьфу! — Я разочарованно выдыхаю, разговор ни к чему не ведет.

Ставя свой стакан с пивом на ближайшую поверхность, я снова закатываю глаза на Эшли, прежде чем удалиться в направлении входной двери.

Преодолеваю расстояние в раздражении, как может сделать только девушка, позволяя прохладному воздуху успокоить меня, когда выхожу на крыльцо.

Вдыхаю.

Выдыхаю.

Дверь за моей спиной хлопает во второй раз, и я поворачиваюсь. Силуэт гигантского тела Эшли вырисовывается в свете, льющемся изнутри.

— Ты собираешься просто уйти?

Да.

Нет.

— Мне нужно подумать.

Парень молчит. Смотрит, как я подхожу к дальнему концу крыльца и прислоняюсь к перилам, оттопырив задницу.

Он медленно приближается.

— Это был простой вопрос, Джорджи.

Джорджи.

И с этим его акцентом.

Это заставляет меня задуматься…

…на что было бы похоже встречаться с таким парнем, как он?

Эшли занимает место рядом со мной, задевая мое плечо, когда имитирует мою позу у перил.

Наши руки, опирающиеся на дерево для поддержки, соприкасаются.

Что он делает?

Конечно, он не…

Нет…

Почему он прикасается ко мне?

«Откуда эта неуверенность в себе, Джорджия? С чего вдруг?»

— Тебя подвезти домой? — раздается его низкий британский рокот.

— Подвезти? Что ты собираешься делать, прокатить меня на спине через весь квартал? — Я заставляю себя рассмеяться.

— Видишь вон тот черный грузовик?

Я вытягиваю шею, поворачивая голову, чтобы посмотреть дальше по улице.

Черный глянцевый пикап припаркован за белым джипом.

— Да, вижу.

— Он мой.

Требуется несколько секунд, чтобы до меня дошли его слова.

— Ты только что пешком провожал меня домой! — Я, черт возьми, чуть не кричу. — И все это время у тебя здесь был грузовик?

Парень смеется, приятный звук, который заставляет бабочек вспорхнуть со своего места в моем животе.

— Пошли. Думаю, будет справедливо сказать, что все идет не так, как мы думали.

Преуменьшение века.

— Все идет не так, как я думала, — ворчу я, следуя за ним через крыльцо, вниз по ступенькам и к его грузовику.

Замки издают звуковой сигнал, отдаваясь эхом в ночи, и я открываю дверь со стороны пассажира.

— Если ты из Британии, то откуда у тебя здесь грузовик?

— Эм. Я купил его. — Он пристегивается. — А что ты думала, я перелетел на нем через океан?

— Да? — Боже, почему я все еще говорю? — Как ты можешь купить здесь машину, если не гражданин США?

Эшли смеется, заводя двигатель грузовика.

— За наличные? Так же, как вы, американцы, поступаете, когда едете за границу, чтобы купить иномарку по более выгодной цене?

Люди так делают?

Черт возьми.

— Прости, я просто плохо соображаю. Похоже, я провалила это дело с сообразительностью.

И сказав это, теперь я кажусь менее умной. Дело с сообразительностью? Ой.

— Твоя квартира здесь, да? — Он идет тем же путем, которым мы шли раньше, мимо административного здания. — Прямо пять кварталов?

— Да, затем налево, второе здание.

Он продолжает вести машину. Останавливается у знака «Стоп», смотрит влево и вправо.

— Это общежитие.

Я отстегиваюсь, когда он паркуется, издавая мелодичный смешок, который не могу сдержать.

— Знаю.

— Почему ты в общежитии? Разве ты не выпускница?

— Да, но я переехала из другого штата и никого здесь не знала, что сделало невозможным поиск соседки по комнате.

— Общежития — отстой.

— Ага, — смеюсь я. — Но не похоже, что у меня есть другие варианты.

Я смотрю на него, уличные фонари освещают салон и отбрасывают сияние на его загорелую кожу.