Использование для подавления забастовки государственного аппарата насилия показало многим студентам, не принимавшим до этого никакого участия в демократическом движении, призрачность университетской автономии, органическое единство университета с существующей в стране системой. Многие недостатки, рассматривавшиеся ранее как присущие только системе высшего образования, студенты увидели в организации всего общества, в проводимой правящими кругами политике. Если до событий в Беркли и вызванных ими выступлений студентов в других университетах руководители «нового левого» движения рассматривали проблемы университета как тривиальные по сравнению с борьбой за гражданские права и шли в это движение, чтобы доказать свое стремление добиться радикальных изменений, то теперь они увидели, что «линия фронта» может проходить и в самом высшем учебном заведении, что непосредственная борьба в кэмпусах может иметь не только узкоакадемическое, но и самостоятельное политическое значение.
В леворадикальном студенческом движении созревали предпосылки для нового подъема выступлений за реформу и демократизацию университета, известных как борьба под лозунгом «власть студентам».
Но прежде чем эта борьба развернулась во всей своей полноте, передовое студенчество получило новый политический опыт, связанный с его участием в массовом антивоенном движении, в движении протеста против агрессии американского империализма в Юго-Восточной Азии. «Антивоенная демонстрация, — отмечалось в отчетном докладе XVIII съезду Компартии США, состоявшемуся в июне 1966 года, — стала частью американской жизни… Это движение ширится и уже выступает от имени миллионов. Оно охватывает совершенно новую группу организаторов и целеустремленных поборников мира. Это особенно видно на роли, которую играют женщины и молодежь». В борьбе за мир, говорилось далее в докладе, «студенты оказались в первых рядах».
Вьетнамская война наглядно продемонстрировала молодому поколению США агрессивную сущность империализма. Она явилась своеобразным катализатором подъема демократических движений в США. Движение за прекращение войны во Вьетнаме помогло многим американцам заострить свое внимание на причинах, порождающих войны, социальную несправедливость, эксплуатацию, неравенство, национальное и расовое угнетение, реакцию и милитаризм, увидеть корни этих причин в недрах капиталистического строя, в государственно-монополистическом капитализме. Движение солидарности с борьбой вьетнамского народа усилило антиимпериалистическую направленность американского «нового левого».
В частности, СДО уже в декабре 1964 года оставила практику сосредоточения усилий только на внутренних вопросах и призвала к организации в апреле 1965 года общенационального студенческого марша в защиту мира на Вашингтон. Через шесть недель после этого призыва начались бомбардировки ДРВ. Призыв к маршу получил широкую поддержку. В самом марше, явившемся первым массовым действием протеста против политики американского империализма во Вьетнаме, приняло участие свыше 20 тысяч человек.
Благодаря организации этого марша СДО получила широкое признание и популярность среди американского студенчества, ее ряды стали быстро расти, а к середине 1966 года за ней по праву укрепился авторитет организованного, нового, независимого студенческого движения.
Значение апрельского антивоенного марша на Вашингтон состояло также и в том, что в его подготовке и проведении участвовали различные по своим взглядам и политическим убеждениям организации, в том числе и Компартия США. СДО не испугалась «запятнать» себя связями с коммунистами. Марш внес в демократическое движение новый элемент, известный как «отказ от политики исключения» коммунистов, что на деле в течение целого ряда послевоенных лет было простой капитуляцией перед маккартизмом организаций, претендовавших на роль прогрессивных.
Интересы развития антивоенного движения требовали определенной степени единства составлявших его разрозненных организаций и групп. Достижению этого единства способствовала состоявшаяся в августе 1965 года в Вашингтоне Ассамблея непредставленного народа, на которой был создан Национальный координационный комитет за окончание войны во Вьетнаме. Наряду с Компартией США, СДО, Клубами Дюбуа Америки в комитет вошли такие пацифистские организации, как Лига противников войны, Комитет за разумную ядерную политику, Комитет ненасильственных действий, Союз студентов за мир, близкое к маоистской Прогрессивной рабочей партии «Движение 2 мая», троцкистский Альянс молодых социалистов, независимые комитеты за окончание войны во Вьетнаме. Такой состав участников комитета не мог не сказаться на его работе. Чрезвычайно трудно оказалось выработать не только общую программу деятельности, но и договариваться об общем содержании тех или иных антивоенных демонстраций. Пацифистские элементы стремились ограничить политическую направленность антивоенных выступлений. Троцкисты вносили раскол в деятельность комитета, домогаясь превращения его в организацию с постоянным членством, над которой они надеялись установить свой контроль. Вполне очевидно, что в тот период, в период становления движения, в которое включались люди самых различных взглядов, маневры троцкистов являлись реальной угрозой только что достигнутому единству сторонников мира. Американские коммунисты последовательно отстаивали это единство, разоблачали троцкистские домогательства и демагогию. Они разъясняли, что с расширением движения, ростом его размаха оно с неизбежностью будет выступать под разными лозунгами, в разнообразных формах. «Любая попытка заморозить движение в одной форме, — отмечалось в заявлении компартии, — удушила бы его представительный характер и уничтожила элемент спонтанности и творчества, столь необходимый в любой народной борьбе».
Благодаря деятельности последовательных борцов большинство участников коалиции мира, несмотря на существенные различия в идеологии и тактике, отвергли домогательства раскольников, сумело найти формы и методы для совместной работы. Уже 15–16 октября по инициативе комитета в 50 странах мира был проведен Международный день протеста против войны во Вьетнаме. В Соединенных Штатах в мероприятиях, состоявшихся в этот день, приняли участие около 100 тысяч молодых американцев. Еще с большим успехом прошли Международные дни протеста 25–26 марта 1966 года, когда призыв комитета нашел отклик приблизительно в ста странах мира.
Несмотря на определенные успехи в объединении усилий антивоенного движения, процесс достижения единства левых сил наталкивался на серьезные трудности. В частности, в середине 60-х годов осложнились отношения между негритянской и белой молодежью, участвовавшей в демократическом движении.
В американской литературе эти осложнения объясняются, как правило, ростом негритянского национализма, а также тем, что белое студенчество, сосредоточив внимание на борьбе за прекращение войны во Вьетнаме, ослабило или вообще прекратило свое участие в движении за гражданские права. Несомненно, указанные факты, и в первую очередь негритянский национализм, имели место, хотя в значительной мере раздувались буржуазной пропагандой, чтобы внести раскол в ряды «новых левых», настроить леворадикальных студентов против движения за. свободу и равноправие негритянского населения.
Верно и то, что разочарование в политике либеральных кругов порождало среди участников негритянского движения неверие в искреннее стремление представителей белого населения добиваться подлинной свободы для негров. Однако основная причина обострения взаимоотношений между негритянской и белой молодежью заключалась в том, что развитие движения за свободу и равноправие американских негров сопровождалось обострением чувства национального самосознания, гордости за принадлежность к черной расе. Развернув движение, выдвинув из своей среды руководителей, создав организации, молодые борцы верно почувствовали, что негритянское население способно внести решающий вклад в дело своего освобождения. Однако отдельные руководители зашли так далеко, что призывали негров вести борьбу за свое освобождение в одиночку.
