Они поднялись на палубу и подошли к капитану. Миф сидел на корме, держал рукой руль и при этом как-то безвольно раскачивался, повинуясь направлению волн. Лодка казалась маленьким поплавком на громадных волнах, она находилась в полной власти рассерженной на весь белый свет стихии.

– Миф, ты что, спишь? Совсем рехнулся, придурок?

Миф с трудом открыл глаза, и путешественники увидели, что он… пьян. Рядом в ведре лежала пустая бутылка из-под коньяка.

– Матрос! Матрос! Посторонние на борту! Что это за люди? – завопил капитан.

Маня, вся в слезах, потеряв самообладание, стала отчаянно бить Мифа по щекам, приговаривая:

– Мефодьюшка! Не притворяйся! Разыграл гостей, и ладно! Они решили назад разворачиваться! Без денег семью оставишь, негодяй! Проснись ты, в конце концов!

На матроса было жалко смотреть: она в бессилии стучалась в широкую грудь мужа своими маленькими кулачками, пытаясь спасти благополучие семьи.

– Матрос! Принимай команду на себя! Шторм – лучший учитель для начинающего матроса! Спасешь корабль – значит, ты настоящий матрос! А я пошел спать. Устал я от всех вас! – коверкая непослушным языком слова, еле выговорил капитан.

– Как нам развернуть парусник? – строго спросил Николай.

– А денег заплатите? – нагло улыбнулся Миф.

– Заплачу и премиальные! – крикнул нетерпеливо Николай.

– Даете слово? – оживился капитан.

– Возврати нас в бухту, придурок, и заплатим сполна! – заорал Алексей Алексеевич, теряя терпение.

– Матрос, выполняем разворот по команде три! Раз, два, три! – Миф резко повернул руль до отказа, а Маня с помощью невольных помощников перекинула паруса.

Яхта накренилась, но не развернулась.

– Почему не получилось?

– Ветер сильный встречный, да и руль у меня только аварийный, – ответил вяло, сквозь пьяную дрему, Миф.

– А где основной руль, придурок? – еще сильней заорал Алексей Алексеевич.

– Не кричи на меня, а не то спать пойду! Сами здесь, умники, воевать будете с волнами! Основной руль итальянцы сломали, сволочи! В аренду взяли мою красавицу и сломали. Так и не заплатили! – всхлипнул жалобно Миф.

– Да они тебе три стоимости руля заплатили! А ты все пропил, алкоголик! Прибила бы сейчас же, если бы не дети! – отреагировала, не выдержав жалобных речей любимого, Маня.

– Сейчас не надо его прибивать! Дома разберетесь! Есть ли другие способы разворота? – спросил строго Алексей Алексеевич.

– Есть, но они опасные! – заметил нехотя капитан.

– А разбиться о скалы не опасно? – вскричали в один голос путешественники.

– Ладно, тогда вставайте по номерам, и на три делаем разворот, – вдруг оживился Миф.

Припадок его алкоголический депрессии сменился яростным возбуждением. Все мысли путешественников были направлены только на спасение. Четыре раза новая команда «Фимы» мужественно осуществляла попытку за попыткой развернуть яхту против ветра, и небеса вознаградили усердие путешественников: с пятой попытки яхта взяла курс назад, в заветную бухту спасения.

– Вот видите! А так волновались! Со мной не пропадешь! А теперь я пошел спать! Часа через три меня разбудите! – капитан из последних сил передал руль Николаю. Миф не шутил. Он встал и неуверенной походкой направился в кубрик.

Прошло еще около часа. Яхту непреодолимо несло под всеми парусами в направлении берега.

– Ветер встречный! Нам надо делать маневры косым вектором то к берегу, то в озеро, и так, пока не дойдем до бухты! – предложил Алексей Алексеевич.

В этот момент откуда ни возьмись перед взором путешественников из кромешной тьмы показался силуэт скалистого острова. До него оставалось не более ста метров.

– Ну все, приехали! – крикнул Алексей Алексеевич. – Не успеем развернуться!

– Все по местам! Беру командование на себя! Приготовиться к развороту по команде три! – неожиданно громовым голосом возвестил Николай и сам удивился новым, доселе неизвестным тонам своего голоса. Он читал, что такие команды давали в войну солдаты, когда погибал командир…

– Раз, два, три! – Николай рванул изо всех сил руль, и яхта подчинилась – скорее, уже не людям, а воле всевышнего, решившего спасти незадачливых путешественников от гибели!

В нескольких метрах от скалы яхта сделала поворот и на всех парусах помчалась в просторы озера…

Семь часов длилась борьба стихии с импровизированным экипажем. Несколько раз только чудо спасало их от неминуемой гибели…

В восемь часов утра яхта подошла к заветной бухте яхт-клуба. Маня разбудила любимого. Миф мастерски ввел «Фиму» в объятия парусной стоянки.

– Да, такой экстрим сложно было себе представить! – с улыбкой воскликнул Алексей Алексеевич, расплачиваясь с Маней. – А лодка-то почему «Фима» называется?

– Да это же Миф, но наоборот, – ответила с улыбкой матрос, бережно пряча деньги.

– Да, все в России наоборот. Капитализм, конкуренция – там, а у нас все наоборот.

– А у нас-то что? – глуповато спросила Маня, не понимая значения услышанных слов.

– У нас, Маня, ветер одинокой души в паруса и полет в неизвестность, к каким-то таинственным рисункам, которые никто никогда и не видел… Ну да ладно, обещай мне, что Мифу денег не дашь. Если б не дети… Воспитывай детей моряками, Маня.

Маня плакала от счастья, радуясь не столько спасению, сколько полученным деньгам, и нежно ощупывала усталыми руками уже не пустой кошелек.

Николай и Алексей Алексеевич, выпив по полстакана водки по случаю чудесного избавления от гибели, поехали отдыхать и готовиться к заключению контракта.

Из удаляющейся машины еще некоторое время была видна яхта «Фима» и две одинокие фигуры Мифа и Мани: они сидели на корме, глядя на горизонт, в неведомое будущее, скрытое за утихающими порывами стихии.

«Да, не ценим мы свою прекрасную жизнь, дарованную нам случайно. Не ценим мы гостеприимство всевышнего», – блаженно думал Николай, еще долго улыбаясь в душе.