Мы тогда с соседкой по комнате в общежитии, Аванти, восхищались им. Я даже нарисовала его портрет. Подруга надо мной посмеялась, сказав, что я запала на него. Но это было восхищение не самим Мораном, а его телом, как художественным произведением. Вскоре мы с ней переключились на всю эту шумиху с апокалипсисом. Даже посмотрели пару старый фильм о конце света. Но восприняли это, как очередной бред.
2 глава
Когда до столкновения с астероидом оставался год, нас отправили по домам. Вот тогда мы поняли – всё серьёзно, по-настоящему. Аванти уехала сразу, как отпустили, я осталась. Нам, студентам, предложили подзаработать, упаковывая картины. Их планировали отправить космическими кораблями на Мидгард. Связавшись с родителями, предупредила, что приеду позже. Мама, конечно, очень переживала и просила все бросить и возвращаться домой. Ей хотелось пройти через портал всем вместе. Но мы с папой её убедили, заявив, что до столкновения ещё год, а за год все может измениться. Да и деньги на новом месте пригодятся.
Работы оказалось много. Почти полгода мы занимались тщательным консервированием и упаковкой картин. Никто не знал, как поведут себя краски на старинных полотнах в космосе. Когда всё было готово, я, получив приличные деньги, отправилась домой. К слову сказать, нам заплатили драгметаллами.
Кто бы знал, что дорога, которая должна была занять восемь часов, превратится в четыре месяца. А все потому, что нас захватили пираты. Вы можете представить, что в 3055 году ещё могут быть пираты? Нонсенс, но это так. Они захватили не просто наш лайнер, а весь аэропорт и всех в нем находящихся.
Отобрав у пленённых все ценности, нас перевезли в самую настоящую тюрьму. Камера на четверых, прогулки по кругу в холе и скудная еда. Все то время, пока мы находились там, пираты требовали у мирового правительства золото. Много золота и драгоценных камней. Им хотелось быть очень состоятельными в новом мире.
Спустя долгих четыре месяца нас нашли и освободили. Жаль, многие не дожили, особенно пожилые. За все время, пока мы сидели в камерах, нам ни разу не оказали медицинскую помощь. Даже не разрешали разговаривать друг с другом. Жёстко, можно сказать, жестоко наказывая за любые провинности.
Единственное, что не позволило мне свихнуться – это живопись. Узнав, что я художник, в нашем информационном мире эта профессия была редкостью, пираты потребовали написать их портреты. Обязательно в стиле барокко. Если честно, они нашли в нейросети портреты мастеров старой школы: Рубенса, Караваджо, Венаскеса и потребовали «нарисовать» их также.
Я писала сутками, прерываясь только на еду и короткий сон. Мне приносили краски, холсты и все, что требовалось для создания портрета. За четыре месяца я успела создать пять портретов, шестой закончить не успела.
Все время, пока я работала, у меня были привилегии. Усиленное питание. Как сказал главный: «Ешь больше, а то ты своими костями распугаешь всех заказчиков…». Каждый день плюсом к тюремной еде мне давали кусок сыра с мою ладонь, столько же вареного мяса и три куска хлеба. Если честно, я этому была рада, как и мои сокамерницы. Большую часть приносимой еды я отдавала семилетней Лейли, дочери одной из женщин. Но беспокоило меня другое. Главарь часто говорил, что после того, как они получат желаемое, заберёт меня с собой «придворным» художником.
Освобождение было неожиданным. Я как раз писала портрет любовницы главаря, когда раздались взрывы. Затем сизый дым заполнил помещение, заставляя нас заснуть. Приходили мы в себя там же, где были без сознания. Открыв глаза, увидела много военных и его – Сайраха Морана. Он был одет в форменный комбинезон, который подчеркивал его рельефную фигуру. Сайрах был красив, как бог. Даже наросты на голове не только не портили его, наоборот, придавали ему какой-то нереально ошеломительный вид. Заметив мой пристальный взгляд, он подошел ко мне. Незаконченный портрет девушки привлек его, и он стал его рассматривать. Реакция мужчины меня приятно удивила. Его брови в удивлении поднялись, глаза расширились.
– Это вы написали? – спросил он меня своим хрипловатым голосом на всемирном языке Земли.
Я только закивала, не в силах что-либо сказать, настолько была шокирована его нахождением здесь. Переведя взгляд на меня, он улыбнулся. «Боже, какая красивая у него улыбка»,– думала я, неотрывно смотря на него.
– Как вы себя чувствуете? – протягивая мне руку, чтобы помочь встать, мягко спросил мужчина.
Вместо того, чтобы ответить, я неожиданно выпалила:
– Что вы тут делаете?
Он улыбнулся, нечего не ответив. В этот момент к нему подошел командир спецподразделения. Прежде чем что-либо сказать, проследил за тем, как Сайрах Морано помогает мне встать, бережно придерживая за руку.
– Господин Сайрах Морано! Мы нашли его, – отрапортовал он.
Мужчина, тут же попрощавшись со мной, ушел. Больше я его не видела. По мере того, как люди приходили в себя, им предлагали пройти к порталу для эвакуации с планеты. Но если кто-то изъявлял желание вместо портала отправиться к родным, их на аэромобилях отправляли в аэропорт. Желающих было много, и я в их числе.
Я надеялась, что и родители меня ждут. За все время пребывания в тюрьме связаться с ними не было возможности. До дома добралась быстро, но поздно. Дом был пуст, как и весь город. Оказалось, всех уже эвакуировали. Так было написано в записке, оставленной для меня мамой. Они с отцом оставили мне аэробайк и несколько заряженных батарей, чтобы я смогла добраться до портала самостоятельно. Пространственный переход находился прямо посередине таёжного озера «Черное». Сам водоём было в шестьсот километрах от нашего города. А на аэробайке это какие-то семь – восемь часов.
Как бы мне не было страшно бродить по абсолютно пустынным улицам города, все же решила задержаться на пару дней. Мне требовался отдых. Перекусив тем, что нашла в холодильнике, легла спать. Сон продлился почти двое суток. Вставала только раз – перекусить и по нужде. На третий день проснулась бодрая, полная сил. Позавтракав, вышла на улицу. Впервые за последние четыре месяца взглянула на небо. Нет, конечно, как только нас освободили, я смотрела на него, но оно было затянуто тучами. А в лайнере весь полет проспала. И только здесь увидела его – астероид. Теперь его можно было рассмотреть.
Он был огромный, размером с луну. Вот только у этой «луны» был красно-голубоватый хвост. Из-за того, что астероид был так близко, вся техника сбоила, поэтому использовать навигатор было бессмысленно. Пришлось вспомнить, как ориентироваться по карте. Мне папа ещё в детстве объяснял. Тогда я думала, что это бесполезное занятие, но вот сейчас пригодилось. Правда, чтобы вспомнить, провела около часа за её рассматриванием. Натянув купленный мне ещё на шестнадцатилетние комбинезон со специальной защитой, отправилась в гараж.
Там стоял аэробайк отца. На полке лежали несколько заряженных батарей. Уложив их в багажник моего транспорта, вернулась домой. Сложила в походный рюкзак сменные вещи, немного еды, карту с координатами портала и пару альбовов с художественным набором. Для меня было важно взять их с зарисовками, да и чистый, чтобы по дороге сделать несколько набросков земных пейзажей на память. С этим всем вернулась в гараж.
Пока ехала по пустым улицам города, было не по себе. Стоило выехать на федеральную трассу, как начали встречаться аэромобили с людьми. Все торопились к порталу, за исключением меня. Ехала я не быстро. Часто останавливалась на отдых, перекус, а ещё, чтобы сделать зарисовки. Только к исходу второго дня подъехала к портальному центру. Народу здесь было очень много. И их все подвозили и подвозили. Встав в длинную очередь, ведущую к порталу, стала ждать.
Очередь двигалась не очень быстро. В среднем на одно перемещение требовалось от одной до двух минут. К порталу подходили по одному, иногда по два или три человека, не больше. А все из-за размеров островка, на котором он размещался, и ширины моста, ведущего от берега озера до острова. Перемещение происходило простым касанием рук портального камня. При соприкосновении с ним камень ярко вспыхивал, перенося в конечную точку того, кто прикоснулся. Только после этого мог подойти следующий.
