Холодное отчужденное лицо Даниила Николаевича озарила мальчишеская ухмылка, он игриво приподнял одну бровь и скользнул взглядом по всему Катиному телу, подмечая необычные детали в образе.
– Ирина Леонидовна, а все дизайнеры так остры на язык? Или только особо талантливые и перспективные?
Вопрос оказался риторическим. Ирина Леонидовна сложила руки на груди и с неподдельным интересом наблюдала за разворачивающимся диалогом. Она молча радовалась тому, что в ее кабинете собралось сразу два человека, которым явно небезразлична судьба «МаксиМоды». Сердце ликовало от предвкушения: что же будет дальше?
«Ну все. Молодец. Доигралась. Сейчас они тебя пошлют. Надо было просто пообещать, что ты честно подождешь месяц. Это ведь всего месяц.» – Катя старалась сохранить самообладание. Собеседование становилось похожим на издевку, а хищный взгляд Даниила Николаевича откровенно напрягал. Уж лучше бы он и дальше делал вид, что ее здесь нет. Мужчина выждал мхатовскую паузу, не желая уводить внимание от Катиного лица.
– Катерина, да вы, оказывается, еще и убеждать умеете. И брать самое лучшее. А острый язычок мне очень пригодится. Вы приняты. В течение ближайшего месяца сможете развлечь себя в роли правой руки начальника-абьюзера. Потом две недели испытательного срока в отделе дизайна. И если все будет гладко, работа мечты в кармане. Завтра ждем вас в 8:50 на планерку. – Даниил Николаевич не спеша встал со своего стула и протянул руку будущей помощнице.
– Про абьюзера, это я погорячилась, простите, – Катя слегка поморщилась, тоже поднялась со стула и крепко пожала большую ладонь новоявленного начальника.
– На правду не обижаются, – серьезно ответил Даниил Николаевич, вызвав расслабленный смех Ирины Леонидовны.
– Вот и славно, мои хорошие. Катенька, на сегодня вы свободны, а завтра ждем.
– Спасибо! Спасибо вам огромное! – девушка пожала руку Ирине Леонидовне и поспешила покинуть кабинет.
Сразу за дверью ее встретила обеспокоенная София и участливо протянула стакан воды:
– Как все прошло? О, Боже, вы вся красная! Вот, попейте.
Катя жадно выпила предложенную живительную жидкость.
– Могло быть и лучше.
– Идемте со мной.
София потянула ее за собой и привела в зону для отдыха. Несколько больших уютных диванов, расположенных возле огромных окон, утопали в зелени. Разнообразные цветы и растения создавали атмосферу обволакивающего уюта и напомнили Кате о том, что пора выдохнуть и расслабиться.
– Вас приняли? – София усадила ее на диван и присела рядом.
– Да. Давай на «ты». Тем более, мы теперь коллеги.
– Давай. Можешь звать меня Соня. Подожди, вакансий сейчас нет. Кем же тебя приняли?
– Помощником Даниила Николаевича, директора по… чему-то там.
– По развитию. Не завидую я тебе, коллега. Ходит слух, что он – конченный трудоголик, а в работе – просто дьявол. У нас все очень напряглись после его назначения. Говорят, он будет перетряхивать всю структуру.
– Я назвала его абьюзером, – Катя негромко рассмеялась и прикрыла лицо ладонями, – и после этого он согласился меня принять.
Соня тоже рассмеялась:
– На правду не обижаются.
Незатейливая беседа с Соней помогла окончательно успокоиться после волнительного разговора с руководством, и Катя торопливо вылетела из офиса «МаксиМоды». Сразу достала телефон, чтобы написать сообщение Дэну.
Катя: «Дэн! Ты волшебник? Или может быть мой крестный фей? Что же я такого хорошего сделала, что ты появился в моей жизни? Меня взяли в «МаксиМоду»! Пишу и не верю. Как такое возможно? Я так тебе благодарна. Обязательно пришли свое фото, я и твой портрет нарисую»
Дэн был не в сети, и Катя решила позвонить кадровику «Милены» Анне Петровне. Сейчас хотелось отлепить от себя прошлую жизнь резко, словно пластырь.
Глава 4. С принцами покончено.
Пританцовывая под любимую музыку, Катя смешивала краски, чтобы продолжить писать портрет девушки Дэна. Набросок готов, настало время поработать цветом.
Небольшая квартирка была пропитана уютной творческой атмосферой. Катя сняла ее четыре года назад, еще до знакомства с Максом, и сразу же обставила все так, как считала нужным. С тех пор в интерьере мало что изменилось.
На стенах красовались самые любимые картины: в основном городские пейзажи, абстракции и минималистичные натюрморты. Небольшой диван песочного цвета с яркими желтыми подушками. Мольберт у окна – Катин любимчик, наедине с которым она обожала проводить все свободные вечера.
Между письменным столом и стеной лежало множество листов ватмана, свернутых в большие белые цилиндры. Они хранили наброски, черновики и то, что никогда не допишется. Отчего-то Катя не спешила прощаться с некоторыми работами, и те годами ждали прикосновения автора.
Особого внимания заслуживало спальное место. Большая кровать, отделенная от комнаты белым стеллажом с книгами, стала для хозяйки квартиры воплощением мечты о восточных сказках. Постель украшало множество подушек и воздушный шифоновый балдахин. На тумбе рядом красовалась маленькая деревянная статуэтка Будды и медный поднос с подставкой для благовоний.
Только Катя поднесла кисточку к холсту, готовясь сделать очередной мазок, раздался звонок в дверь.
«Кто там еще? Я ж никого не жду. Может соседка?»
Девушка отложила кисти и палитру, вытерла руки, отключила музыку, бесшумно подошла к двери и посмотрела в глазок. Макс.
«Так. Сидеть и отмалчиваться дальше нет никакого смысла, да и глупо. Пора расставить все точки над «ё» и покончить с этим. Давай, Катя, пора оторвать пластырь!» – Катя попыталась сама себя замотивировать на взрослый разговор, выдохнула и решительно открыла дверь.
Макс так же решительно шагнул через порог, не сказав ни слова, сходу схватил ее за лицо и попытался поцеловать.
– Не трогай меня, ублюдок! – Катя с силой оттолкнула его и отшагнула назад.
– Что на тебя нашло, Котенок? – Макс настойчиво приблизился вплотную и положил руки на ее бедра, но девушка снова сделала резкий шаг назад. – На телефон не отвечаешь. В офисе сказали, что ты заболела. Что-то случилось?
– Случилось, Макс. Мы расстаемся.
– Что? У тебя появился кто-то?
– Скорее, это у тебя кто-то появился.
– И ты веришь каким-то слухам?
– Я верю своим глазам, любимый, – язвительно выдавила из себя Катя и не смогла справиться с подступившими слезами. – Я видела тебя вчера с какой-то девицей, ты уехал с ней, а мне сказал, что встретил друга детства.
Макс громко цокнул языком и закатил глаза.
– Да ты не так поняла. Я просто подвозил знакомую, нам было по пути.
– Макс, прекрати врать. Ты меня совсем за дурочку считаешь? Целовались вы тоже потому, что вам было по пути?
– Котенок, ну прости. Я, на самом деле, виноват, – Макс сделал шаг вперед и опустился перед Катей на колени. – Это бывшая. Настя. Какое-то минутное помутнение, честное слово. Она недавно начала мне написывать. Я поддался. Слабак. Такого больше не повторится. Я только тебя люблю.
– Настя?! Боже, Макс! Ты же говорил… Она ведь… Поверить не могу. Вот ты конченный, – Катя отбросила его ладони от своей талии и сложила руки на груди.
Все тело пронзила боль, словно каждый орган медленно разрывали. В ушах оглушительно звучало имя «Настя». Сердце билось в западне терновника предательства. Настя – бывшая девушка Макса, с которой он частенько сравнивал Катю. Много вспоминал, особенно в начале отношений. Тогда пришлось приложить не мало усилий, чтобы донести до любимого простую мысль: «это не приятно».
– Котенок, я все понимаю. Я – козел, и сделал тебе больно. Но ты же не могла не заметить, что наши отношения в последнее время были не в лучшей форме.
Быстро осознав, что стояние на коленях не работает, Макс поднялся на ноги.
– Не заметила! Потому что дура. Верила тебе. Смотрела на тебя, а видела только иллюзию. Не понимала очевидного. Все пыталась соответствовать такому шикарному мужчине. Быть хорошей, покладистой девочкой. Все о свадьбе мечтала. Не видела, что тебе со мной стало тупо скучно.
