– Что за пьесу ты готов поставить для моих гостей летом? – продолжал Генри. – Я бы хотел пригласить труппу Хенсло на один из обедов в ближайшее время. Неплохо бы увидеть что-то новое. Ты можешь им отдать свою пьесу?

– Я пишу о Ричарде Третьем, – ответил Уильям. – Скоро закончу.

– Отлично! Очередной король, – усмехнулся граф. – Я же говорил, их хватит на несчетное количество представлений. Передай Хенсло, что я бы хотел видеть на сцене именно эту пьесу.

Представление прошло с успехом. Уильям опять играл одну из главных ролей. Бербридж выступил в роли Ричарда. Когда Шекспир писал пьесу, то королем мог себе представить только его. Хенсло не возражал – Бербридж был лучшим актером труппы, одинаково хорошо игравшим как в комедиях, так и в трагедиях.

– Тебе стоило бы возвратиться в театр, – сказал Уильяму после спектакля Джеймс. – Роль приживалы при графе тебе не к лицу. Ты пишешь прекрасные пьесы, ты отличный актер. Зачем тебе сытая, но совершенно никчемная жизнь у богатого покровителя?

– Мы с Генри друзья, – возразил Уильям. – Я посвятил ему поэму и недавно написал несколько сонетов. Может быть, стоит попробовать заняться поэзией всерьез?

– Твое призвание – театр. Подумай об этом, Уильям. Мой отец собирается организовывать собственную театральную труппу. Я ухожу от Хенсло. В любой момент ты можешь присоединиться к нам.

– Спасибо, Джеймс, – Уильям пожал руку друга и вернулся в изысканную гостиную графа.

Он понимал, что во многом Бербридж прав. Но теперь возле Генри его держало не только богатое содержание, но и женщина, чье изображение он однажды увидел на портрете. Она не выходила у него из головы, она жила в его сердце. И сонеты, написанные Уильямом, были, конечно, посвящены ей. Темноволосой, смуглой красавице, которую он и не надеялся покорить.

– О чем вы говорили с Джеймсом? – поинтересовался граф, заходя в комнату.

– Он зовет меня обратно в театр, – честно ответил Уильям.

– Тебе не стоит этого делать, – взгляд графа стал жестче, – здесь ты имеешь все, что нужно человеку искусства: деньги, возможность писать, признание, – он выразительно посмотрел на Уилла, – и, конечно, мою дружбу.

– Я понимаю и всегда буду благодарен тебе за все, что ты для меня сделал, – Уильям не возражал графу, в душе признавая его правоту.

– Кстати, твои сонеты мне понравились. Мне посвящают стихи и другие поэты, Уильям. Не забывай про это. Пока то, что ты пишешь, превосходит все остальное. Но времена меняются. Твое место может занять кто-то другой.

– Я же сказал, Генри, что не собираюсь бросать тебя, – возразил Уильям.

– Главное, чтобы ты также думал, – граф внимательно посмотрел на своего друга. – В том, что ты умеешь красиво произносить пустые слова, я и не сомневался…

Обычно планы, мечты, надежды рушатся в одночасье. Ни один, ни другой не предполагали, что их разговор не имел никакого смысла, потому что в жизни порой происходят события, которых не ожидает никто.

Все началось с приезда к Уильяму в Лондон его собственной семьи. Он редко бывал в своей комнате у берегов Темзы, практически все время проводя у графа. Но письма шли из одного места в другое медленно. Да и делиться с женой новостями Уильям не спешил. Все, о чем он упоминал в письмах, касалось лишь приветов от Ричарда Филда, да краткого описания того, что происходило в театре. На письмах стоял адрес дома, в котором находилась комната Уильяма, а вовсе не название замка Генри Ризли.

Анна приехала в Лондон с детьми, не предупредив Уильяма заранее. Да, пожалуй, и сложно было бы ее в таком внезапном приезде обвинять. Она долго не решалась написать ему письмо, а когда решилась, стало понятно, что, скорее всего, она доберется до Лондона быстрее.

Хозяйка дома открыла дверь и увидела перед собой полную, довольно красивую, высокую женщину, рядом с которой стояла девочка лет десяти и восьмилетние близнецы, мальчик с девчушкой.

– У меня комнат свободных нет, – сразу заявила хозяйка, предпочитавшая сдавать комнаты актерам близлежащих театров.

– Я ищу Уильяма Шекспира. Я его жена, – пролепетала Анна. – Он присылал мне письма, на которых был указан ваш адрес.

– Уилл! – всплеснула руками женщина. – Не знала, что у него есть жена и дети. Проходите. Я провожу вас в его комнату. Но самого Уильяма нет. Он здесь в последнее время появляется редко. Впрочем, платит исправно. А больше меня ничего и не интересует.

– Как мне его найти? – спросила растерявшаяся еще больше Анна.

– Не знаю, – пожала плечами хозяйка. – Попробуйте сходить в театр. Может, они что-то знают. Тут совсем недалеко. Пока располагайтесь в его комнате.

– Спасибо, – Анна устало опустилась на стул.

В театре сведения оказались столь же скупы.

– Уильям бывает здесь редко, – отводя глаза, отвечали его друзья. – Он ставит спектакли графу Саутгемптону, поэтому проводит в замке много времени. Когда появится, не знаем.

И Анна решила просто ждать. Денег, которые она взяла с собой, должно было хватить на некоторое время. Она надеялась, что Уильям в какой-то момент все-таки появится у себя дома до того, как она потратит последний пенни.

Однажды Уильям зашел домой, чтобы заплатить за комнату.

– Вас ждут, – заговорчески прошептала ему хозяйка.

– Кто? – опешил Уилл.

– Ваша жена и дети. Они уж недели две живут в вашей комнате и ждут, когда вы, наконец, объявитесь. Даже в театр ходили. Но, видимо, без особого успеха.

– Жена и дети? – с тех пор, как Уильям большую часть времени стал проводить у графа, он начисто забыл об их существовании.

Быстро поднявшись по лестнице, он застыл у двери, не зная, что делать дальше. Больше всего хотелось сбежать обратно вниз и сделать вид, что его здесь и не бывало. Потом, Уильям глубоко вздохнул, собрал волю в кулак и вошел в комнату.

– О, Боже! Уильям! – закричала Анна, бросаясь ему на шею. Дети стеснительно топтались рядом.

– Анна, зачем ты приехала? Да еще привезла с собой детей? – отстранился Уильям.

– Я думала, прошло достаточно времени с тех пор, как ты уехал, – торопливо стала объяснять она. – Эти четыре года ты исправно отправлял нам деньги, и я подумала, раз у тебя все в порядке, то можно нам и ехать. Тут еще мой дядя собрался в Лондон на ярмарку. Он согласился взять нас с собой. Так, знаешь, мне показалось будет безопаснее.

– Это точно, – подтвердил Уильям, – вот в этом ты права.

– Ты не рад нашему приезду? – глаза Анны наполнились слезами.

Уильям вспомнил, как это бывало раньше: он не мог выносить вида ее печальных глаз, в которых как по мановению волшебной палочки появлялись слезы. Если Анна начинала моргать, то они катились по ее лицу, и Уильям всегда в этот момент ей уступал.

– Хорошо, хорошо. Оставайтесь. Я не рассчитывал тебя увидеть. Понимаешь, неожиданно получилось. Я живу по большей части у графа Саутгемптона. Он мне дает заказы. Я пишу для него пьесы, поэмы, сонеты, – сбивчиво объяснял Уильям, – но коль вы приехали, то конечно оставайтесь, – он понимал, что погибает, что рушится вся его жизнь, только недавно начавшая меняться к лучшему. – Надо снять квартиру побольше. Здесь мы разместиться не сможем.

Анна оглядела небольшое помещение. Она спала вместе с детьми на кровати Уильяма. Но впятером им, на самом деле, не уместиться в комнате никак.

– Я отправлюсь на поиски квартиры прямо сейчас, – объявил он. – Если сразу не найдется ничего подходящего, то поеду обратно к графу. А вы пока живите здесь.

Внизу Уильяма поджидала хозяйка.

– Представляю, как вы обрадовались приезду семьи, – сказала она. – Но что вы будете делать дальше?

– Иду искать квартиру, – ответил Уильям печально, – другого выхода нет.

– Возле городских ворот живет моя подруга. Она вам может сдать несколько комнат. До вашего театра оттуда даже чуть ближе.

– Могу я пойти к ней прямо сейчас?

– Конечно. Скажите, что от меня, и она вас устроит наилучшим образом, – заверила Уильяма хозяйка.