Меня еще никогда так не обижали. Я чувствовала себя так, словно меня обокрали. Я ощущала себя грязной и преданной. В голове крутился лишь один вопрос: За что?!

В порыве эмоций, я схватила телефон и набрала первого, о ком подумала.

Я не помнила, сколько сейчас времени. Только когда услышала в телефоне его хриплый, сонный голос, поняла, что творю. Посреди ночи с такими новостями…

– Морковка, ты в порядке? – в его голосе звучала тревога.

– Пап, забери меня, – сумела проговорить сквозь ком в горле, прежде чем меня скрутило новой волной слез.

– Пиши адрес. Выезжаю.

Он сбросил вызов, а у меня сердце сжалось. Такой простой и незамысловатый ответ. Вот он – мужчина. Именно таким должен быть тот, кому можно подарить свое сердце. Защитник. Наша с мамой стена нерушимая. Всю жизнь он носит маму на руках. И нас с сестрой и братом холит и лелеет. Я не родная ему, но ни разу в жизни он не дал мне повода усомниться в любви к себе. Я никогда не испытывала ревности к близнецам. Наоборот. Мне всегда казалось, что именно я его любимица.

И теперь, сидя в отеле абсолютно чужого мне города, преданная тем, кого любила, я дала себе обещание больше никогда не размениваться на подобных Ярославу. Он не заслужил даже слезинки моей, а я рву душу.

***

Папа приехал в четыре часа дня. Я понятия не имею, каким чудом отец так быстро добрался до города. Представить страшно, сколько он на спидометре выжимал.

Я спала. Удалось вырубиться только к десяти утра. А разбудил меня громкий стук в дверь.

Он стоял на пороге. Не успела я и пикнуть, как папа сгреб меня в объятия. Он так крепко прижал меня к груди, что дышать было нечем.

Почувствовав его тепло, вдохнув аромат его духов, я снова расплакалась. Только теперь не от боли, от облегчения.

Без лишних слов отец помог собрать мои вещи и взяв меня за руку, помог спуститься вниз. Все это время он ни единого вопроса мне не задал. В этом весь папа. Ему не нужен пустой треп, он человек дела. Всегда четко и по существу.

Он погрузил мои вещи в багажник и устроился на водительском. Папа посмотрел на меня, а я вдруг засмеялась. В голове всплыла вчерашняя сцена.

– Я врезала ему, – озвучила свои мысли в ответ на его недоумевающий взгляд.

Папа улыбнулся. Откинул голову на подголовник сидения, посмотрел на меня прищурено.

– Умница. Но еще лучше было бы пулю в лоб.

Я усмехнулась. Вот он любимый отцовский юмор. Оказывается, я дико скучала по нему.Папа выехал на проезжую часть.

– Он не монстр…

– Да, он просто кретин, которого стоило бы кастрировать как кота-зассанца.

Мои глаза едва не выпали из орбит. Повернулась к нему, не зная, то ли мне возмутиться, то ли рассмеяться в голос.

– Па-а-ап, – протянула сердито.

– Прости, – улыбнулся, сжав мою руку. – У меня предложение, – проговорил с хитрой улыбкой.

– Какое?

Он резко затормозил, паркуясь у какого-то здания. Ни слова не говоря, отец вышел на улицу. Открыл дверь с моей стороны и помог выбраться.

Я посмотрела на вывеску.

– Бар? Ты серьезно?

По всей видимости, он был абсолютно серьезен. Даже больше – горд собой. То, каким довольным у него было лицо в этот момент, заставило меня улыбнуться.

Папа обнял меня за плечи, притянув к себе.

– Хорошая дочь хотя бы раз в жизни должна нажраться со своим отцом. Так что, пошли, Морковкин. Будем залечивать твои душевные раны.

– Ты же понимаешь, что мама тебя прибьет.

Папа улыбнулся, подмигнув.

– А мы ей не скажем.

Как только вышел из здания аэропорта, телефон ожил. Отец прислал адрес клуба Никиного хмыря. Забил его в навигатор.

На обочине дороги, у припаркованного неподалеку от выхода из здания джипа, стоял Марк.

– Привет, Монтана, – улыбнулся приятель. Обнял его, похлопав по плечу. Я был искренне рад видеть его здесь.

– Здоров Марк, как сам?

Посмотрел на друга. Изменился сильно. В живую виделись лет пятнадцать назад. Все это время поддерживали связь по сетям. Голос то его помню, а вот внешне он словно другой человек.

Марк улыбнулся украдкой, ничего не ответив. Я знал, что жизнь потрепала его. Нелегко пацану дается то, что мне было подарено судьбой. У него толком нет семьи, последние пару лет до совершеннолетия он провел в детском доме.

Мать алкоголичка, кончившая жизнь где-то в темной подворотне в собственной блевотине. Отец еще хуже. Смылся за границу, от очередных разборок с бандосами. А сына просто кинул. Проснувшись однажды утром, в захудалой квартире на окраине города, где жил с отцом, Марк обнаружил, что он абсолютно один. Несколько дней побродил по улицам, помыкался по знакомым. Но в итоге оказался никому не нужным, вот и приперся сам в органы опеки.

Мы уселись к нему в тачку.

– Вот адрес, можешь подбросить? – протянул ему телефон с открытым сообщением.

– Не успел на родную землю ступить, сразу по делам, – улыбнулся приятель. – Поехали, оттянемся. Я тебя со своими парням познакомлю.

– Марк, давай сначала с сестрой разберусь. А потом и оттянемся.

***

Клуб был закрыт. Ясен пень, явился сюда средь бела дня. Потарабанил в дверь, спустя минут десять на порог вышел худощавый блондин.

– Мы закрыты, – буркнул, окинув меня недовольным взглядом.

– Хозяин твой где?

– В кабинете.

Потеснив его в сторону, прошел внутрь. Поднялся наверх по лестнице. Кабинет Никиного бойфренда был прямо по курсу. Открыл дверь, пройдя внутрь.

Он сидел на диване. Я устроился в кресле, расположенном напротив.

Он выглядел удивленным. Отложил в сторону какие-то бумаги, посмотрел на меня с вопросом. Я молча пялился на этого придурка. И что в нем Ника нашла? Тощий, разодетый как попугай.

– Мы знакомы? – не выдержал напряженного молчания.

Я подался к нему навстречу. Посмотрел в его глаза.

– Значит так. Моя сестра – Ника. Она улетает домой. И ты больше не звонишь ей, не пишешь и вообще, забываешь о том, как ее зовут.

Ухмыльнулся. Сел расслабленно на диване, видимо решив, что от меня не стоит ждать опасности.

– Да что ты говоришь. А ты у нас кто, нах*р, такой?

Он вытянул из кармана сигарету, закурил. Внутри все вскипело в момент. Отец просил сделать все по-тихому. Задумался на пару мгновений, ища лазейки. А потом улыбнулся про себя. А мы шумихи то и не будем устраивать. Покалечим его слегка, чтобы вкурил лучше.

Поднялся. Вырвал из его рук сигарету, отбросил в сторону. Схватил за грудки м*дака и скинул с дивана, долбанув головой о твердый пол.

Ну вот, улыбки больше нет, как и этого наглого взгляда. Его сменил страх.

– Я твой чертов кошмар, – присел на корточки, напротив его головы. Посмотрел задумчиво на то, как он барахтается на полу.

– Любая телка в твоем распоряжении, но не моя сестра. Понял?

Он упрямо молчал. А спустя мгновение сзади открылась дверь.

– Паша! – я услышал крик сестры. Обернулся.

Она стояла в проходе. Испуганная, а спустя пару секунд уже злая.

– Не трогай его! – Ника налетела на меня, словно чертова фурия. Бросилась мне на спину, пытаясь спасти своего недоумка.

Поднялся на ноги, скинув ее с себя. Она тут же бросилась к мажору. У того была разбита губа – слабак чертов.

– Славик, ты в порядке?

Он поднялся с пола, вытер рукавом рот.

– Все нормально, Ник. Не переживай. Твой брат имеет полное право злиться. Я же говорил тебе, лучше сказать твоим, где ты… – он обнял сестру.

Черт, что за дичь он гонит? Неужели она верит его россказням? Тоже мне, рыцарь на белом коне.

Ника поцеловала своего недоумка, а потом посмотрела на меня. В ее глазах полыхал гнев.

– Вот поэтому и не говорила.

Сестра отодвигает идиота себе за спину. Наступает на меня.

– Потому что знала, не дадут мне возможности выбор сделать. Знала, что отец не выпустит из Штатов.

Черт, да чем она только думает?!

– Ты хоть понимаешь, что в этой стране нам не безопасно?! Или совсем с катушек слетела? – схватил ее за плечо, попытавшись вывести в коридор. Я не хотел, чтобы этот ушлепок был свидетелем нашего разговора. Но Ника оттолкнула меня. Теперь я был зол на нее.