– Всегда готова, Жорж. – Целую его в щёку и скрываюсь в раздевалке. Для меня становится откровением, что она совмещённая для мужчин и женщин. На несколько секунд я замираю, пытаясь переварить картинку.

Парни и девушки в темпе переодевались, не обращая внимания ни на мою шокированную фигуру, ни на друг друга. Одна девушка стояла лишь в трусиках с голой грудью и надевала белоснежные носки с грацией кошки. Никто не смущался и не чувствовал неловкости.

Ладно. Ничего страшного в этом нет. Если все девушки тут переодеваются, значит, и я смогу.

Я медленно прошлась в самый тёмный закуток и поставила сумку на деревянную лавку, стараясь сохранять спокойствие. Хотя, меня немного потряхивало от перспективы оказаться голой перед всеми.

– Ты новенькая? – ко мне сразу же подошёл изящный парень с точёной фигурой. Он был сладко красив и ладно сложен, что-то подсказывало мне, что у него не было проблем во внимании противоположного пола, но он был не в моём вкусе. Типичный танцор с модельной внешностью.

– Да. – коротко отвечаю ему, не решаясь начать при нём переодеваться. Парень стоял очень близко ко мне.

– Никогда раньше не видел тебя. Ты модель? Не танцовщица, да? Или певица? – Его вопросы веселили, они все не попадали в цель.

– Нет. – Отвечаю ему, пряча смех. – На все вопросы, нет. Если ты не против, мне нужно переодеваться к репетиции.

– Конечно. – Протягивает парень и откровенно ждёт, когда я останусь в трусах и лифчике. Всё-таки нельзя раздевалки делать совместными. – Хотел пригласить тебя на ужин, давай сходим куда-нибудь, выпьем. Я расскажу тебе про нашу труппу, как у нас тут всё устроено.

Парень мне не очень нравился, но отказать я всегда успею. Мало ли, вдруг он мне ещё пригодится.

– Я подумаю. – Спроваживаю его и поворачиваюсь ко всем спиной. Хорошо, что я решила ещё дома надеть спортивный лифчик. Быстро стягиваю толстовку и прячу в шкафчик, надеваю широкую футболку и переодеваю штаны. Заставляю себя не думать, что любой извращенец может видеть мой зад в трусиках, пусть и не откровенный, но трусиках!

Закончив, закрываю шкафчик и иду в студию. Слышу шёпот за своей спиной.

– Ты знаешь кто это?

– Нет, видела её вчера с Жоржем, всю ночь пробухала в гримёрке Шерр.

– Ставлю сто евро, что она долго не задержится у нас. Не выдержит.

– Надеюсь, ты видела какие у неё сиськи? Интересно, у кого она их делала?

– Мне не понравились. Дешёвые… Такие же, как и она.

Я вышла в студию и стала разминаться, у меня не было навыков танцевальной техники, я просто прогревала мышцы, как всегда, это делала на боксе. С простейших упражнений мы с Ярославом всегда начинали тренировку, им меня учил парень, говорил, что так хорошо прогреваются все группы мышц.

– Прекрасная растяжка. – Парень из раздевалки не собирался успокаиваться и начинал меня раздражать. – Очень надеюсь, что у такой красотули нет постоянно партнёра.

Кривлю нос и молча отхожу от него. Господи. Неужели кто-то ещё использует дешёвые подкаты? Кто-то на них покупается?

Жорж стал хлопать в ладони, привлекая всеобщее внимание к себе. Парень приобрёл очень серьёзный вид, смотрел строго и требовательно. Все стали притихать и прислушиваться, что он скажет.

– Хочу всех поприветствовать на первой и самой главной, по моему мнению, репетиции. Давайте похлопаем друг другу и познакомимся поближе, нам предстоит огромная работа в очень ограниченные сроки. Уже через месяц у нас премьера кабаре – шоу «Ночь». За это время Вам будет необходимо выучить ваши па в шоу, текст песен, кто будет петь, и вжиться в роль. Я уже говорил, что шоу «Ночь» – история знакомства девушки с Парижем. Это история любви и страсти с самим собой, окружающим миром и Парижем. Главную роль у нас исполнит Ви. Она впервые в танцах, в кабаре и в Париже. Прошу любить и жаловать. – Жорж сделал паузу, а я почувствовала ненависть по отношению к себе, исходящую от девушек. – Надеюсь, что каждый из Вас вложит частичку себя в эту историю, чтобы история наполнилась душой и жизнью!

Все стали хлопать Жоржу.

ХХХ

– Ви, ты когда-нибудь любила? Вот так, до дрожи в груди, до немого крика? Чтобы чувства раздирали грудную клетку, трепали нервы и ничего не оставляли тебе? Чтобы физически было больно! – Жорж срывался на крик, кричал. – Я хочу, чтобы ты вместе со мной это переживала. Чтобы чувства струились по венам, чтобы я смотрел на тебя и видел, как тебя терзает «люболь»!

Пот стекал по мне ручейками, я давно сбросила футболку и стояла в топе. Жорж выжал меня как лимон. Гонял по студии как сумасшедший, ему было мало танцев, он жаждал эмоций.

– Закрой глаза, Ви. Представь мужчину, с которым ты хочешь быть. Вы созданы друг для друга, но не можете быть вместе. Ты оставляешь его, обрубаешь связь… становится больно. Тебе будто руку отрубили, вот так, да! Ты бежишь, от себя, от него, от любви…Ты бежишь в город любви!

Если Жорж знал историю моей жизни, то стал бы находу редактировать свою шоу под события моей жизни.

Я послушно закрыла глаза и делала всё как говорил мне Жорж. Отдалась музыке, вкладывала всю себя, чтобы показать нужные эмоции.

«Банальная постановка в театре кабаре поразила своей не банальностью.

Танцевальный этюд масштабировался в целую постановку, где сцена весь Мулен Руж, а герои – парижане. Новые лица, новое дыхание, новый жанр… Это точно стоит вашего времени. Послевкусие после просмотра очень вкусное.»

Жорж читал пост известного парижского блогера на своём телефоне с невероятной гордостью.

– Мы произвели фурор! – Все стали аплодировать друг другу, выражая восхищение командному результату. Каждый в этом зале выложился на двести процентов, не меньше. – И больше всех выделилась, Ви!

Жорж поднял со стула газету и показал всем, заставляя меня закатить глаза от недовольства. Я уже говорила, что светиться лишний раз мне не хотелось.

На первой полосе газеты, кто их вообще читает, пестрела моя фотография со сцены в весьма откровенном наряде – прозрачном платье, мало что скрывающим на моём теле.

Теперь в сети была сотня моих фотографий в разных позах. Об этом я не подумала, когда соглашалась на спектакль.

Костюмы были весьма откровенными, дерзкими и провокационными.

Если бы меня увидели друзья в них, то закидали бы камнями.

– Давайте поаплодируем ей отдельно, потому что Ви не профессиональный танцор и не певица, но она справилась так круто, что журналисты разорвали мне телефон с просьбой встретиться и взять интервью. – Десяток глаз впился в меня маленькими кинжалами.

– Я не даю интервью. – Говорю резко и категорично. – Никому и ни на каких условиях.

– Как скажешь. На этом никто не настаивает.

Сразу после тренировки у нас спектакль. Постановка так зашла публике, что администрация Мулен Руж решила ежедневно выводить постановку. Желающих хватало, билеты раскупались до sold out.

У меня договор с Жоржем был на три месяца, согласно ему я должна была подстраиваться под график трупы и не могла отказываться от спектаклей. Платили очень хорошие деньги, потому я не возмущалась. Три месяца можно потерпеть.

Опыт для меня был новый, да и деньги не лишние. А через три месяца я уйду из постановки и займусь чем-нибудь новым. Может быть, съезжу на море или к океану.

Играть на сцене было непривычно, но мне нравилось. Чем чаще я выходила на сцену, тем легче было петь и танцевать при таком количестве незнакомых людей. Из-за софитов я не могла даже рассмотреть их лица, все сливались воедино. Это было плюсом, не было видно эмоций, от этого меньше волнения.

Сегодня я вышла на сцену как обычно, делала всё, как репетировали, но меня отвлекла одна мелочь.

Моё внимание привлёк парень за столиком в первом ряду, он сидел с суровым видом и курил, хотя в заведении запрещено курить. Из-за прожекторов его лица было не видно, никак не могла разглядеть.

Воинственный вид никак не вписывался в весёлую обстановку заведения.