В то же время у Геринга возникли натянутые отношения с другим руководителем СА …. Им оказался тот самый – Эрнст Рём.

Так же Геринг участвовал в «Пивном путче» 9 ноября 1923 года, во время которого шёл рядом с Гитлером и прикрыл того от пуль полиции.

При этом сам Геринг был тяжело ранен.

И именно Штеннес дотащили раненого Германа до надёжного убежища, спасая того от смерти и полиции. А затем… в тяжёлом состоянии… вместе с женой Геринга… вывез их нелегально в Австрию для лечения.

Поэтому мы с Вальтером пришли к выводу, что Геринг не откажет другу в помощи.

А я уже соображал куда потом пристроить с пользой такого незаурядного человека.

В Берлине, куда мы отправились на следующий день, Германа Геринга нашли довольно легко – в рейхстаге.

И так же без проблем попали к нему на приём, представившись сочувствующими НСДАП студентами.

При этом предварительно договорившись с Вальтером, что я тоже немец… из Литвы. Поэтому и имя Серж и фамилия Козырёфф. Ну это если спросят.

***

Разговоры, что верхушка НСДАП погрязла в роскоши, оказались правдой.

На Геринге был полувоенные мундир, весь шит золотом. Я подозреваю, что и пуговицы тоже были золотыми.

Кабинет весь просто сверкал, как гнездо вороны-воровки от золотых и просто блестящих предметов, стащенных сюда со всех концов Света.

Сам хозяин был грузным и не вызывал ассоциаций ни с фронтовиком, ни тем более с лётчиком-ассом, как его преподносила нацистская пресса.

Вот по поводу него, мне весьма сложно было сдержать неприязнь. И видимо это каким то образом у меня отразилось на лице, так как Геринг прервал свою дежурную тираду-заготовку для таких вот случаев и заговорил по-другому.

– Вот… сразу вижу юристов… Раскусили меня…

– Всё это…, – обвёл Геринг небрежно рукой, – для западной прогнившей дипломатии и прессы…

– А для своих комрадов, я всё такой же «старина-Герман»…

Тут выручил меня Вальтер…

Он вскочил и подобострастно взметнув руку в гитлеровском приветствии крикнул: «Хайль Гитлер!».

Мне ничего не оставалось, как повторить. А в голове всплыла странная фраза «… ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу…».

– Что за Штирлиц? Какой провал?, – мелькнуло у меня.

А тем временем Геринг, широко улыбнувшись, вальяжно махнул ладонью на уровне плеча вверх и просто ответил: «Хайль».

Тут нам подали чай в роскошных… видимо китайских… фарфоровых чашках и кое-какие закуски.

И вот… расположившись за удобным столиком, мы поведали Герингу настоящую цель своего визита.

Он внимательно выслушал нас, хмурясь при этом, потом буркнул что-то себе под нос. Я еле расслышал: «…говорил ему… что так кончится…».

Потом в молчании мы допили чай и прощаясь, стали двигаться к выходу.

Не доходя шага до закрытых дверей, Геринг неожиданно проворно для его полноты нас нагнал и тихо спросил: «Вы где остановились?».

Мы с Вальтером посмотрели друг на друга, так как «ни где» мы ещё не останавливались и вообще планировали уехать назад в Бонн вечерним поездом.

Геринг всё правильно понял и незаметно, как бы прощаясь, сунул мне в ладонь картонку.

Затем распахнул дверь в приёмную и играя на публику, разразился очередной банальщиной «о великом будущем Германии под руководством национал-социализма».

Мы быстро прошмыгнули мимо немногих ожидавших посетителей, и не помня себя оказались на улице перед рейхстагом, переводя дух.

– Ну, что там? – с нетерпением спросил Вальтер, кивая на мою сжатую руку.

Я честно говоря и забыл уже про передачу Геринга.

Разжав кулак, мы обнаружили на моей ладони чистый бланк визитки, где был вписан какой то адрес. Улица, дом и квартира.

Куда мы и направились…

Даже не задумываясь, что это может быть не в Берлине.

Конечно, без помощи справочного бюро и карты города мы вряд ли с этим заданием справились бы. Столица Германии была одной из самых больших в Европе.

Но как бы то ни было, в одном из рабочих кварталов искомый адрес мы нашли.

Консьерж дома без лишних слов в обмен на визитку с адресом дал нам ключ.

Квартира была типичной «явочной», для тайных встреч.

Но тем не менее, три её комнаты, прихожая, кухня, и ванна с туалетом были оборудованы всем необходимым и полностью меблированы. Даже была посуда и запас еды… как в буфете, так и в холодильнике – предмете мечтаний хозяек всего мира.

Приготовив себе кофе, мы с Вальтером принялись ждать. Разумно рассудив, что сейчас кто-то должен сюда прийти. Скорее всего сам Геринг…

Но мы ошиблись. Когда в дверь позвонили, и я метнулся её открывать, то единственное, что я обнаружил, так это конверт на коврике перед ней. Даже шагов не было слышно того, кто его подложил и позвонил в звонок.

Там была короткая записка.

В ней говорилось, что мы можем переночевать в этой квартире и пользоваться всем, что тут есть. А так-же… нам предлагалось… для известного нам дела… быть ровно в одиннадцать вечера на углу улиц у главного входа в Шарите.

Я понятия не имел, что это за «шарите»? Но Вальтер заверил меня, что знает где это.

Далее в записке говорилось, что мы должны будем без промедлений сесть в подъехавший к нам там чёрный Мерседес.

Вечером мы воспользовались знаменитым берлинским метро, которое довезло нас почти до нужного нам места. Станция так и называлась «клиника Шарите».

Метро Берлина на меня произвело хорошее впечатление своей чистотой. Ни в Нью-Йорке, ни в Париже и ни в Лондоне такого не было.

Более того… В парижском метро можно было справить нужду прямо под стенкой. Женщины налево, мужчины направо.

Как и было условлено… в одиннадцать к нам подъехал чёрный Мерседес и мы проворно… без всякой задней мысли о засаде или ловушке… туда запрыгнули.

Там был за стеклянной перегородкой только водитель.

Сорвавшись с места, мы около часа носились по ночному городу.

Это было захватывающее зрелище, особенно для моего друга из провинции.

Мне тоже приходилось играть роль и восторгаться огнями ночного Берлина. Хотя…повторюсь… после Америки… меня тяжело было чем то удивить.

И вот… после очередного крутого поворота, с визгом… наша машина юркнула в подворотню и остановилась там в глубине городского «колодца», а шофёр сразу же погасил фары и внутренний свет в салоне.

Посидев так в кромешной темноте около десяти минут, водитель вышел и открыл нашу дверцу и махнул молча рукой в сторону неприметной и обшарпанной двери.

Мы это поняли, как знак к действию и быстро покинув авто, побежали в указанном направлении.

Не успели мы сообразить, что нам делать дальше, как одновременно с отъездом машины распахнулась и дверь. Из темноты нам приказали следовать за проводником.

Потом после нескольких поворотов в полутьме, которая всё больше просвещалась, мы вышли в богато украшенный зал, больше похожий на варьете.

Там была сцена, столики, и даже ложа с отдельными кабинетами.

Как я понял… имея опыт жизни в САСШ… с их подпольными казино и барами… это было наподобие тех… и вот-вот скоро оно наполнится посетителями и начнётся веселье.

Тут нас встречал вполне себе обычный официант и уже он провёл нас в один из закрытых кабинетов.

Там мы и обнаружили Германа Геринга в обществе трёх ярко наряженных смазливых девиц неопределённого возраста, что выдавало в них актрис. Все они мне были смутно знакомы… Потом моя догадка подтвердилась. Это были известные киноактрисы Германии. И конечно же я видел их раньше в кино.

Тут Геринг чувствовал себя более раскованно и с порога предложил нам выпить за своего друга и спасителя Вальтера. Так как фамилия Штеннес произнесена им не была, мы сделали вывод, что и нам не следует её называть.

Потом было обычное время препровождение…

То есть… питье и закусывание… Просмотр развлекательной программы местного кабаре и танцы под джазовый оркестр, где были даже негры. Что меня весьма озадачило, зная нелюбовь нацистов к ним.

Между всем этим… Геринг отчего то именно мне изложил свой план спасения «друга Вальтера»… Видимо моему другу, тоже Вальтеру, он пока не доверял… К тому же… тот уже изрядно напился… на дурняк…ха-ха.