Вслед за описанием физических характеристик Второго Тела очень важно рассмотреть вопрос, как реагирует на него разум.

То, что я не делаю даже попытки проанализировать феномен в терминах психиатрии, психологии или физиологии, может вызвать возражение представителей этих дисциплин, но у меня иная цель: изложить проблему так, чтобы данный раздел, равно как и предыдущие, адресованные ученым всех специальностей, послужил отправным пунктом для дальнейших исследований.

Чаще других мне задают такой вопрос: Откуда вам известно, что это не сновидения и ваши опыты не галлюцинации или сны наяву?. На это я могу ответить лишь контр вопросом: А откуда нам известно, что наш опыт бодрствования - реален? Как уже говорилось, вначале я долгое время и в самом деле был уверен в том, что это сны или галлюцинации. И лишь по мере накопления доказательств стал понимать, что все гораздо серьезнее.

От типичного состояния сновидения мои опыты отличаются прежде всего следующим:

1) ощущением непрерывности сознания;

2) интеллектуальными или эмоциональными решениями (а может быть, их сплавом), принимаемыми во время этих опытов;

3) многозначностью воспринимаемого через сенсорные каналы или их эквиваленты;

4) неповторяемостью одних и тех же ситуаций;

5) развитием событий в последовательности, что предполагает временную протяженность.

Можно со всей уверенностью утверждать: тот факт, что воспринимаемое в этом состоянии не снится, осознается столь же отчетливо, как если бы вы бодрствовали. Присущие бодрствованию характеристики применимы к этому состоянию в полной мере. Это-то и сбивает с толку на начальном этапе экспериментирования.

Проявляющаяся двойственность существования целиком противоречит всему, чему учат нас наука и опыт человечества. Полностью убегаться в реальности этого состояния можно, лишь пережив его самому.

Может быть, это результат самогипноза в сочетании с постгипнотическим внушением?

Весьма возможно, что метод, с помощью которого вызывается данное состояние, и в самом деле во многих отношениях схож с гипнозом. Впрочем, существо последнего само по себе едва ли понятно. Применяемое в гипнозе внушение может быть лишь частью процесса активации. Однако мною предпринимались огромные усилия, чтобы исключить любое косвенное внушение или раздражители, которые могли бы вызвать галлюцинации. Когда мы лучше постигнем природу гипноза, его отношение к описываемым здесь методам прояснится.

Если в этом состоянии разум действует иначе, чем обычно, то в чем суть этих различий? Складывается впечатление, что сознающий разум (т. е. целостность личности) проходит через процесс постепенного обучения. В результате происходит его эволюционная адаптация и подключение к скрытой части целого, итогом чего становится равномерное смещение сознательного, бессознательного и сверхразума (трансцендентного я?), каждое из которых полностью отдает себе отчет в существовании друг друга. Однако такая амальгама возможна только во Втором Состоянии, в физической же среде она доступна восприятию лишь в ограниченной мере.

На начальных этапах освоения Второго Состояния мысль и действие почти целиком подчинены бессознательному, субъективному разуму. Попытки рационального постижения оказываются погребенными под лавиной эмоциональных реакций. Все основные субъективные влечения резко выступают на первый план, требуя к себе внимания и/или своего удовлетворения. Игнорировать их невозможно. Первыми проявляются глубинные страхи, которые, казалось бы, должны были уже исчезнуть.

За ними или вместе с ними возникает столь же сильное сексуальное влечение (подробнее к нему мы еще вернемся). Вместе они представляют серьезное препятствие на пути последовательного развития Второго Состояния. На протяжении всей истории человечества страх и сексуальность были главными побудительными силами, подлежащими контролю со стороны любой формы социальной организации. Не удивительно, что они играют столь важную роль и во Втором Состоянии.

Не сразу, но все же сознающий разум начинает воздействовать на эту, на первый взгляд неупорядоченную и лишенную всякой логики массу, привнося в нее порядок и объективное восприятие. Поначалу эта задача кажется невыполнимой. Однако со временем сознающий разум приспосабливается и начинает сосуществовать в симбиозе с ней, лишь изредка теряя управление. Это не значит, что он полностью контролирует Второе Состояние. Скорее, он выступает в роли преобразователя воли хозяина или некоей побудительной силы. Кто же этот хозяин? Назовем его сверхразумом, душой, сверх-Я - само по себе это не столь существенно.

Важнее другое: сознающий разум автоматически и безоговорочно реагирует на команды своего хозяина. В физическом состоянии мы почти не отдаем себе в этом отчета. Во Втором же Состоянии это происходит само собой. Сверхразум не испытывает никаких сомнений относительно того, что есть правильно. Проблемы возникают только тогда, когда сознающий разум упрямо отказывается признать это высшее знание. Сверхразум прокладывает себе множество нисходящих путей, большинство из которых, похоже, выходит за пределы нашего постижения. Наиболее известный и наименее совершенный из них - наследственность.

По мере постепенной адаптации появляется возможность определить некоторые поддающиеся наблюдению закономерности, характеризующие среду Второго Состояния.

Синхронность мысли и действия. Тогда как в физическом состоянии действие следует за мыслью, здесь они тождественны одно другому. Механической трансляции мысли в действие не существует. Шаг за шагом приходит осознание мысли как самостоятельной силы, а не просто катализатора. Именно эмоциональная сила мысли постепенно обретает форму последовательного действия. Движение творится мыслью о движении. Конечный пункт движения определяется мыслью о том, кого намереваешься посетить. Точно так же перемещения в незнакомые области, часто происходящие без сопутствующего осознания их мотивов, оказываются подчиненными воле сверхразума.