И вот после того, как Хидэсато получил этот меч, его сердце ещё больше исполнилось отваги и ему многое открылось. И из тех, кто носил меч, и из тех, кто владел луком, никто с ним не мог сравняться. Он так ревностно исполнял свой верноподданнический и сыновний долг, что в качестве награды ему были дарованы земли в Симоцукэ,^[660] так что его решение уехать из столицы имело радостные основания.^[661]

А тем временем заговорили, что на мосту Сэта в провинции Оми^[662] разлеглась огромная змея. И знатные господа, и простой люд не могли перейти через мост. Хидэсато не поверил слухам и решил пройти по мосту, но там и вправду лежала огромная змея, достигавшая в длину двадцати дзё. Её глаза сверкали, как солнце на небе. Двенадцать острых рогов были похожи на ветви засохшего зимнего леса. Между кривыми железными зубами высовывался алый язык, так и чудилось, что змея сейчас дохнёт огнём. Если бы такое увидел обыкновенный человек, он от страха так бы замертво и свалился на землю, но Хидэсато был человеком большой твёрдости, он нисколько не сробел, быстро прошагал по спине этой огромной змеи и перешёл на другую сторону реки. Однако и огромная змея признаков особого удивления не выказала. Даже не поглядев вслед Хидэсато, она уползла прочь.

Хидэсато отправился дальше по дороге Токайдо. Когда солнце уже скрылось за горами на западе, он остановился на ночлег в гостинице. Спустилась глубокая ночь, но сон не шёл к нему, он вертелся в постели, и тут услышал, как хозяин гостиницы сказал: «И кто бы это мог быть? Какая-то странная женщина стоит у ворот, говорит, что ей нужно к вам».

Хидэсато удивился. «Странно! Но кто бы она ни была, раз она говорит, что хочет увидеть меня… Ничего не понимаю. И всё же, наверное, у неё есть какое-то дело, если она сюда явилась. Раз уж ей что-то от меня нужно, пусть войдёт».

Хозяин передал это женщине. Она сказала: «Я не доставлю ему большого беспокойства. Я пришла из столицы, у меня есть небольшая просьба. Прошу прощения, но мне хотелось бы, чтобы он сам вышел к воротам».

Хидэсато не стал отказываться и сделал, как она его попросила. Он вышел за ворота и увидел там женщину лет двадцати. Лицом она была красавица, и всё в ней было прекрасно. Волосы восхитительные. Она не походила на людей этого мира. Это было очень и очень странно. Хидэсато задумался.

— Тот, кто забыл рассказать свою историю днём, приходит поздней ночью. Странно как-то… — пробормотал он.

Женщина приблизилась к нему и тихо сказала: «Ты, конечно, меня не узнаёшь. Я не обыкновенный человек. Я — змея, но я превратилась в женщину. Ты видел меня сегодня на китайском мосту Сэта».

Хидэсато подумал, что это похоже на правду.

— И зачем же ты превратилась в женщину и пришла сюда?

Женщина ответила: «Наберись терпения и выслушай меня. Я живу в озере Оми. Давным-давно появилась Небесная дорога, земля затвердела, на свет появилась страна Акицу,^[663] с тех пор я и обитала в водах этого самого озера. Даже когда разрослись тутовые сады, мы, змеи, людям не показывались. Но когда пришло сорок четвёртое правление земных государей, во времена государыни Гэнсё,^[664] японские божества снова сошли на землю^[665] на пик Миками,^[666] что расположен рядом с нашим озером. Тогда и пришла в эти горы сколопендра,^[667] которая уже долгие годы поедает зверей в горах и долинах, а рыбу — в реках. Она сожрала одного за другим всех моих сородичей. И это кроме положенных змеям „трёх страданий“!^[668] О, у меня от скорби не просыхают слёзы! Во что бы то ни стало уничтожить сколопендру и вернуться к прежним спокойным временам — вот чего я хочу. Но даже обманом нам, змеям, невозможно справиться с этим врагом. Вот если бы среди людского рода нашёлся богатырь, я бы обратилась к нему с просьбой — вот почему я легла на мосту Сэта: хотела присмотреться к тем, кто проходил по мосту. Но никто даже не приблизился ко мне. И только ты сегодня повёл себя как поистине отважный человек. Ты выглядишь так, будто способен победить любого врага. Вот я и пришла просить тебя. Будет ли в моей стране спокойно или она пребудет в опасности, зависит от твоего слова».

Хидэсато слушал её речи и думал: «Да уж, плохи у них, видно, дела. Когда просит необыкновенное существо, отказывать стыдно.

К тому же, если я проявлю доброту к божеству, которое обращается ко мне с просьбой, ко мне устремятся люди из всех шестидесяти земель Японии. Ведь страна Дракона и Япония — это две части Алмазного мира и Утробного мира, и великая богиня Аматэрасу является воплощением будды Дайнити. Когда божества являются в облике бога-дракона, тут уж возражать не приходится». Он решился. «Не теряя времени, сегодня же ночью, я покончу с вашим врагом», — пообещал Хидэсато.

Женщина несказанно обрадовалась и тут же пропала, будто растаяла.

И вот Хидэсато, чтобы не опоздать к означенному часу, препоясался мечом, передаваемым в его роду из поколения в поколение, взял под мышку лук, покрытый чёрным лаком и оплетённый поверх тростником,^[669] — такой тугой, что только пятерым натянуть его пеньковую покрытую лаком тетиву, потом взял лук, обмотанный кручёной лаковой нитью.^[670] Ещё он взял с собой три стрелы из трёхлетнего бамбука длиной в пятнадцать ладоней и в три пальца толщиной, увенчанных наконечником длиной в половину стрелы. После этого он заспешил в сторону Сэта. На берегу озера он огляделся. Он увидел, как над горой Миками засверкали молнии. Не иначе сейчас появится чудище! Хидэсато стал пристально вглядываться. Через какое-то время обрушился ливень и поднялся страшный ветер. На вершине Хира зажглись две или три тысячи факелов, а гора Миками затряслась и будто даже задвигалась. Движения горы отдавались таким громом в долине, как не гремят и сто раз по десять тысяч громов. Это было так страшно, что не описать словами.

Но Хидэсато был известным храбрецом, поэтому он нисколько не испугался и решил так: «Вот он — враг страны Драконов!» Он вложил первую из трёх своих стрел и стал ждать, когда приблизится оборотень. Когда тот оказался на расстоянии выстрела, Хидэсато до упора натянул тетиву и выстрелил чудищу точно в середину лба над переносицей. Тут послышался такой звук, будто стрела угодила в лист железа — стрела отскочила. Хидэсато забеспокоился. У него осталось всего две стрелы. Он вложил в лук вторую стрелу, прицелился, как и прошлый раз, изо всех сил натянул тетиву и выстрелил. И эта стрела тоже отскочила, не вонзившись в тело сколопендры. Из трёх стрел, которые он взял с собой, двух уже не было. Теперь у него осталась всего одна стрела. А что он будет делать, если лишится и её? Хидэсато поплевал на наконечник последней стрелы, вложил её в лук, произнёс молитву Хатиману и, снова прицелившись в лоб чудищу, до отказа натянул тетиву и — у-у-у-и-и-и — выстрелил. На этот раз вышло вот что: мало того, что он попал в цель, но в мгновение ока исчезли тысячи огней, а раскаты мириадов громов разом смолкли.

Хидэсато понял, что покончил с чудищем. Он велел слугам взять факелы и внимательно осмотрел его. Это, несомненно, была сколопендра. То, что казалось ему раскатами грома, оказалось звуком страшного сотрясения земли. То, что он принял за факелы, оказалось лапами. Голова сколопендры походила на голову чёрта с головой быка^[671] и была такой огромной, что её и сравнить не с чем. Последняя стрела вонзилась точно в середину лба над переносицей и прошила чудовище до самой глотки. Хидэсато попал куда надо, и огромное чудище погибло от одной стрелы — вот с такой силой она была пущена.

Первые две стрелы отскочили, будто попали в железо, а последняя стрела пронзила чудовище потому, что её наконечник был смазан слюной. Следует сказать, что слюна является для сколопендр ядом. Хидэсато подумал, что чудище было такой сильной тварью, что, не ровён час, опять нападёт. Поэтому он разрубил сколопендру на маленькие кусочки и бросил их в озеро. После этого Хидэсато вернулся в гостиницу.