Спешила она напрасно, разговор ясности не добавил. И она не могла сообщить полицейскому ничего стоящего, и он ей. Впрочем, он едва ли собирался делиться с ней результатами следствия.

Полицейский Власте понравился. Лет сорока пяти, с умными и понимающими глазами.

Разговор ничего не дал, но из отделения она вышла с чувством выполненного долга.

Что еще можно сделать, Власта не представляла.

Сделать нельзя было ничего, но она опять поехала в квартиру Лизы. Нужно выбросить продукты и проверить, везде ли выключено электричество, объяснила себе Власта.

Не заставлять же маму снова приходить в квартиру, где обнаружен труп.

Антон делать этого не станет. Даже отговорок искать не будет, скажет, чтобы сама поехала и не дергала его по пустякам.

К подъезду Власта подошла вместе с Лизиной соседкой. Ее Власта немного знала, она была чуть старше их с Лизой и иногда останавливалась около коляски Игорька, когда Лиза и Власта гуляли с малышом.

К детской площадке Лиза сына не подвозила. Дети Игорька не обижали, их родители старательно делали вид, что с малышом все в порядке, но во всем этом была такая фальшь, что от детской площадки Лиза старалась держаться подальше. Обычно она садилась на стоявшую в конце двора лавочку.

Спящего Игорька от обычных детей отличало только наличие коляски. Четырехлетние дети в колясках не нуждаются.

Когда ребенок открывал глаза, разница становилась очевидной.

Соседка, проходя мимо, улыбалась Игорьку, пыталась с ним заговорить. Перекидывалась парой слов с Лизой.

– Простите, вы из восемьдесят седьмой? – тихо спросила женщина, входя в подъезд вслед за Властой.

– Да, – обернулась Власта.

– Меня зовут Дарья.

Дарья! Как же Власта сразу не вспомнила, Лиза иногда называла женщину по имени.

– Власта.

– Примите мои соболезнования.

– Спасибо.

Женщина вызвала лифт.

– Я была потрясена, когда узнала…

– Я тоже, – грустно усмехнулась Власта.

Женщине явно хотелось узнать, что случилось с Лизой. Власта ее понимала, любопытство в данном случае вполне естественно.

Женщина оказалась умна, ненужных вопросов не задала.

Подошел лифт, обе вошли внутрь. Власта отвернулась от зеркала, в котором отразилось ее бледное лицо.

– Когда похороны?

– В субботу.

– Где? Я хочу прийти. – Женщина сбросила с головы капюшон пуховика. Темно-русые волосы на затылке были стянуты в пучок.

Власта с удивлением посмотрела на соседку. Она была уверена, что Лиза практически не общается ни с кем, кроме нее и мамы.

– И еще… Я бы хотела дать денег, – еще больше удивила соседка.

– Спасибо, – быстро покачала головой Власта. – У нас все в порядке с деньгами. Купите цветы.

Лифт остановился, Власта придержала дверь ногой.

– Позвоните мне завтра, я скажу, во сколько нужно приехать к моргу.

Власта продиктовала номер, соседка набрала в телефоне цифры.

Что-то удивило, когда она включила в прихожей свет.

Что-то казалось неправильным…

Она заглянула в детскую, потом в комнату Лизы. Обернулась, осмотрела прихожую.

Подошла к двери в кухню. Та была приоткрыта.

Ей казалось, что вчера дверь она закрыла плотно, как всегда при Лизе.

Кухня всегда закрывалась от ребенка. Игорек мог включить газ, достать нож, пораниться.

Когда Игорька не стало, в квартире все продолжало оставаться по-прежнему.

Она нервничает из-за смерти невестки, в таком состоянии можно придумать бог знает что.

Власта вернулась в прихожую, бросила на стул куртку, нашла в стенном шкафу мусорный мешок, принялась складывать в него продукты из холодильника. Их было немного, Лиза очень мало ела в последнее время и совсем ничего не готовила. Поэтому Власта старалась водить ее в кафе.

Надо было просмотреть Лизины документы, фотографии, но Власта, завязав мешок, быстро прошлась по квартире, вышла и с облегчением заперла дверь.

Отсутствие ключей от пустующей квартиры не то чтобы сильно озадачило, но некоторое любопытство вызвало.

Любопытство подогревалось тем, что пару раз Денису казалось, что в квартиру кто-то наведывается. Однажды ночью он услышал, как где-то близко хлопнула дверь. Был не то конец сентября, не то октябрь. Уже топили, в квартире было тепло, даже жарко. Шел дождь, сильный, с ветром. Денис покурил на балконе, зашел на кухню закрыть окно, а когда возвращался в комнату, услышал стук.

Он тогда решил, что Лиза вышла из квартиры, и выглянул на площадку. Та была пуста.

– Ты где ночью гуляла? – спросил он на следующий день.

– Нигде, – удивилась Лиза.

Ее дверь стучит иначе, отметил тогда Денис и тут же о происшествии забыл.

Спустя несколько дней он опять услышал стук захлопнувшейся двери, а перед этим шум лифта и тихие голоса. Он тогда пришел домой позже обычного и раздевался около двери, поэтому и услышал. Звукоизоляция в доме была хорошая, соседи друг другу не мешали. Судя по стуку, дверь хлопнула не Лизина, и выглядывать на площадку он не стал.

Находиться днем дома было непривычно. Денис подошел к книжным шкафам, равнодушно оглядел полки. Один шкаф был занят трудами по военной истории, эти книги собирал еще дед, потом отец.

Читать о войне не хотелось.

Он открыл другой шкаф, взял какой-то дамский детектив, до которых бабушка была большая охотница, уселся с книжкой в кресло и неожиданно увлекся.

Дочитал детектив, когда было уже совсем темно. Окна стоящего напротив дома давно светились редкими желтыми пятнами. Он немного посмотрел на окна, почувствовал, что проголодался.

Захотелось хорошей вкусной еды.

Денис сунул прочитанную книжку в шкаф, надел куртку. Выключать в прихожей свет не стал, вышел на площадку и увидел вчерашнюю Лизину родственницу.

Та спускалась от мусоропровода.

– Здравствуйте. – Денис вызвал лифт.

– Здравствуйте. – Она подошла, встала рядом.

Денис пропустил ее в подошедший лифт.

– От полиции ничего нового? – зачем-то спросил он.

Не надо было спрашивать, она не расположена с ним разговаривать.

Она покачала головой – нет. Помялась и неожиданно сказала:

– Похороны в субботу.

У нее были грустные темно-серые глаза. По-настоящему серые, такие редко встречаются.

Денис промолчал. Он не собирался идти на похороны.

Ради Лизы сходил бы, но Лизе было уже все равно.

– Лиза вам ничего не рассказывала про восемьдесят пятую квартиру?

Зачем он это спрашивает? Черт его, что ли, за язык дергает?

– Про пустующую? – Серые глаза посмотрели на него с удивлением. – Нет. А что не так с квартирой?

– Да так… Ерунда, – отмахнулся он.

Она поправила висящую на плече сумку. Пальцы у нее были тонкие, длинные. На безымянном обручальное кольцо.

Лифт остановился, она быстро пошла к подъездной двери. Денис хотел открыть ей дверь, но не успел. Двигаться так же легко, как до ранения, у него не получалось.

Уличные фонари отражались на мокром асфальте. Температура минусовая, асфальт мокрый из-за дряни, которой дворники его посыпали.

Денис дошел до соседнего дома, в котором находился ресторан, поужинал в полупустом зале. Как ни странно, аппетит пропал, и мясо он доел через силу.

Вернувшись домой, в грязной обуви прошел на кухню, налил коньяк в рюмку, отпил и только после этого начал раздеваться.

Стук чужой двери он услышал только потому, что находился в прихожей. Дверь хлопнула негромко.

И опять ему помешала невозможность двигаться легко и быстро. Когда выскочил на площадку, никого не увидел. Только откуда-то снизу доносился шум шагов. Да и в этом Денис не был уверен, могло и показаться.

Он постоял, прислушиваясь. В подъезде было тихо.

Варя проснулась, когда было еще совсем темно.

Она еще с вечера решила, что навестит родителей. Ехать к ним не хотелось, родители были, мягко говоря, не очень довольны, что она живет с мужчиной, которого с ними даже не познакомила. Но и не поехать было нельзя, она уже больше месяца у них не была.