– Она замечательно разбирается  в академической музыке. Успокойся, – дирижёр вмешался.

– Успокоится? – Он переспросил смотря на девушку, которая не торопилась подниматься и всё безуспешно искала ручку.

– Мало этого, что она чуть не угробила мою скрипку, так не успели её взять на работу а она уже шпионит за мной! – Он опустился на корточки рядом с ней, девушка уставилась глазами в пол, чтобы не встречаться лицом к лицу с концертмейстером.

– Простите, – тихо сказала она, пытаясь встать, но случилось то, чего невозможно было избежать, взглядом она пересекалась с концертмейстером. Его цвет глаз, напоминал горький кофе а от него исходил древесный аккорд парфюма, напоминая запах стружки заточенного карандаша.

– Ты, – указательным пальцем он ткнул в плечо девушки, – зачем подсматривала за мной? – Его тёмные глаза, чуть ли не сверкали молниями.

– Я не подсматривала. Услышала, как играет скрипка и захотелось посмотреть, – девушка нашла свою ручку и теперь крепко сжимала её в руке.

– Думаю, нужно закругляться. – Директор молча наблюдавший за происходящим, не выдержал и встал с места где сидел.

– Янлинь, ты принята на работу. Иди, твоя сестра потом всё тебе подробно объяснит. Девушка быстро поднялась с пола а концертмейстер вместе с ней. Она опять встретилась с ним глазами, а затем схватив сумку выбежала в коридор.

Рабочий день, в оркестре начинался всегда по-разному. Всё зависело от настроения концертмейстера и дирижёра, которые иногда вели себя дружелюбно между собой, но спустя минуту начинали бурно спорить, из-за разных взглядов в интерпретации, одной и той же музыки.

В такие моменты, даже сдержанный директор Ито Исао, временами был втянут в их молниеносный конфликт. Ему приходилось метаться с одной стороны на другую, чтобы успокоить двух хищных лис, из-за которых мог пострадать весь оркестр.

Инициатором таких выяснений отношений, чаще всего выступал дирижёр, который постоянно цеплял концертмейстера своими неуместными шутками. А тот, в силу вспыльчивости не медля переходил в словесный бой. Весь оркестр боялся каждый раз, что ещё чуток и их словесная драка, перейдёт в настоящую. Янлинь, тоже страдала от их рук, так как она являлась теперь ассистентом концертмейстера и после каждой его ссоры с дирижёром, он ходил угрюмый и язвительно себя вёл. Злой и вспыльчивый концертмейстер, изнурял её своей манерой иронично и саркастично говорить, каждый раз указывая на её недостатки в работе. Не смотря на свой молодой возраст, концертмейстер разговаривал и вёл себя, будто ему уже много лет. Всегда одетый в классический стиль одежды, с серьёзным лицом, он напоминал преподавателя академической музыки.

За месяц работы с ним, Янлинь была свидетелем его перепадов настроения, но ни разу не видела, чтобы он смеялся или просто улыбался, как например это делал тот же дирижёр, директор или другие музыканты оркестра. Девушка, лёгкая на подъём, не понимала, откуда в таком талантливом скрипаче такая чёрствость, ведь музыка по сути должна окрылять человека а не вгонять в бесчувственное состояние. Концертмейстер был неординарным человеком, он всегда пытался найти несколько вариантов игры одной и той же музыки, всегда поступал как ему хочется, никто в оркестре не мог перечить ему, в итоге все делали так, как решил он. Даже дирижёр, который постоянно любил спорить с ним, по итогу всегда поступал как скажет концертмейстер. Ну а директор сдувал с него пылинки, постоянно интересовался его делами, здоровьем и планами.

Сама Янлинь очень любила музыку, хоть не умела играть на инструментах. В детстве на день рождение, родители подарили ей игрушечную скрипку, на которой она играла целыми днями, хоть звучание у игрушки  было не самое приятное. Увидев её заинтересованность в музыке, родители начали ей включать классические произведения. В уютные домашние вечера, она организовывала им небольшие концерты, включала классическую музыку, становилась в центре комнаты, кланялась артистично держа в руке скрипку а затем начинала играть на ней под музыку, будто она знаменитая скрипачка. Родители были в восторге от её выступлении, в конце игры громко хлопали в ладоши прося сыграть на бис. Но к сожалению, такое увлечение музыкой осталось лишь развлечением, так как у семьи не было финансовых возможностей, отдать дочь в хорошую музыкальную школу. А сейчас появись возможность, прикоснуться к мечте, она решилась хоть как-то очутиться в ней.

– Эй, – концертмейстер позвал ассистентку, которая стояла возле дверей, поливая цветы на стойке. Но она сделала вид, что не слышит его.

– Ты что оглохла? – Недовольно он спросил. Янлинь, продолжила заниматься цветами, никак не реагируя на начальника. Ей не нравилось, что он обращается к ней неформально, постоянно придирается и принижает значимость в работе. Недовольный таким отношением к себе, концертмейстер подошел к ней вплотную сзади. Янлинь почувствовала его дыхание на макушке головы, испугавшись она развернулась к нему. Он стоял в своей любимой манере, руки сложены на груди и вечно недовольный взгляд из под густой чёлки.

– Что вам нужно? – Девушка спросила, делая шаг в сторону от него.

– Слушай сюда, – он повернулся к ней, убрав руки за спину. Он всегда так делал, когда хотел отчитать кого-то. Янлинь, достаточно хорошо изучила привычки концертмейстера за месяц работы с ним, поэтому тяжело вздохнула закатив глаза.

– Вот это да, – саркастично произнёс он, на такую её реакцию, – ты хоть понимаешь где работаешь? – Спросил он, разглядывая её лицо.

– Так что вы хотели? – Она подняла свои большие щенячьи глаза на него.

– Что я хотел? – Янлинь раздражала его манера отвечать вопросом на вопрос.

– Что же я хотел? – Он сделал вид, что задумался взявшись за свой подбородок. – Ах да. Я хотел сказать, что ты бестолковая!

– Вы мне утром об этом уже сказали.

– Тогда почему ничего не поменялось с утра? – Спросил он громко, тряся указательным пальцем над её головой.

– Что вы хотите от меня? Что я опять не так сделала? Я вам не мусорное ведро, с которым можно обращаться как вздумается. – Девушка произнесла на одном дыхании, не отдавая отчёта своим словам. Концертмейстер, все это время молча наблюдал за ней, приподняв одну бровь удивлённо. Выговорив эти слова, она повернулась к нему спиной и продолжила поливать цветы. Ей стало стыдно, что она показала эмоции, перед этим чёрствым грубияном.

– Лан Янлинь! – Обратился он к ней. Твой испытательный срок ещё не закончился! – Его глаза были словно чёрные угольки, но лицо было таким же невозмутимым. Он развернул девушку к себе, которая была меньше ростом на целую голову.

– Может ты недостаточно хороша для этой работы? – Он грубо потряс указательным пальцем перед её лицом.

– Что вы хотите сказать? – Янлинь вопросительно уставилась на начальника.

– Я говорю, что нужно добиться совершенства в работе, чтобы поддаваться лени! Скажи, ты добилась совершенства в своей работе Лан Янлинь? – Он скрестил руки на груди.

– По крайне мере, я всегда делаю что в моих силах! Но вы постоянно чем-то не довольны! Может проблему нужно искать не во мне а в себе? – Обойдя его, она зашла в репетиционный зал.

Концертмейстер возмущённо взмахнул руками в воздухе. Он никогда не слышал, столько слов о себе, при этом от сотрудника.

Репетиция шла второй час, оркестр играл без передышки. Это была последняя групповая репетиция, перед предстоящим выходным концертом. Весь оркестр был серьёзно настроен. Концертмейстер ходил из угла в угол, держа руки по бокам, наблюдая за игрой каждого музыканта. Оркестр закончил играть произведение, все были измотанные репетицией, поэтому дирижёр предложил концертмейстеру объявить о завершении репетиции. Музыканты начали складывать инструменты и потихоньку тянуться к выходу. Дирижёр подошёл к концертмейстеру и протянул руку в знак благодарности, пожав другу-другу руки, они направились к выходу.