Он заботится обо мне. Несмотря на мои смешанные чувства к нему, я таю от этого.

— Спасибо тебе, Дах. Это действительно мило с твоей стороны.

Он касается моей щеки, а затем плотнее укутывает меня одеялом, затем протягивает мне одну из моих книг в мягкой обложке.

— Саша. — Он указывает на кровать, и даже с этим единственным словом я понимаю его. Сегодня мне нужно остаться в постели и прийти в себя. Я одариваю его искренней улыбкой.

— Думаю, я могу это сделать.

Я пью свою воду и при этом задаюсь вопросом, могу ли я как-нибудь приготовить кофе или горячий чай. Оооо. Я думаю, это то, что стоит попробовать на будущее. А пока я залпом выпиваю все, что есть в моей чашке, и Дах немедленно забирает ее и уходит с ней, чтобы снова наполнить. Я пропускаю банку фасоли и проверяю свои крекеры и арахисовое масло. Крекеры ужасно черствые, но я намазываю их арахисовым маслом пальцами и все равно ем. Думаю, это лучшее, что я когда-либо пробовала. Когда Дах возвращается с моим напитком, я делаю еще несколько глотков, а затем снова ложусь.

Он толкает мою книгу мне в руки, и я смеюсь над этим.

— Никогда не думала, что кто-то потребует, чтобы я читала. — Но я открываю ее и возвращаюсь к чтению, радуясь возможности погрузиться в книгу на несколько часов.

Конечно, немного смущает, что Дах ходит поблизости. Я осознаю его присутствие, даже когда пытаюсь сосредоточиться на своей книге. Когда он забирается ко мне в постель, мои чувства обостряются, но он только садится рядом со мной, и его рука гладит мои волосы, лаская их. Что… в некотором роде приятно.

Для девушки, которая поклялась, что ненавидит, когда к ней прикасаются, я, похоже, действительно наслаждаюсь всеми этими прикосновениями в последнее время. Может быть, я ненавижу не прикосновения, а то, что с ними связано — секс. Но когда меня гладят по волосам, это нормально. Когда Дах указывает, что я должна положить голову ему на колени, я так и делаю, и он продолжает перебирать пальцами мои кудри. Но это все, что он делает. Он не делает больше, не настаивает на большем, даже не разговаривает. Кажется, он доволен тем, что общается со мной, как будто знает, что я неважно себя чувствую и нуждаюсь в отдыхе.

Это удивительно, но в то же время и приятно. Сколько времени прошло с тех пор, как у меня был день, когда я могла оставаться в постели? Слишком долго. Я полна решимости наслаждаться этим. Я разглаживаю рукой одну из страниц в своей книге и возвращаюсь к чтению.

ДАХ

Мысли Саши полны удовольствия. Она все еще насторожена каждый раз, когда я двигаюсь, но она позволяет мне гладить ее по волосам и касаться ее лица, когда она смотрит на то, что она называет «книгой», и погружается в ее историю. И ее удовольствие делает меня счастливым.

Я не помню таких вещей, как «книги» из моего мира. Мои смутные воспоминания туманны и осквернены воронами, но кое-что я действительно помню. Сидеть у ног старейшин и слушать славные рассказы о битвах — одно из них, хотя я не помню ни одной конкретной истории. Возможно, это похоже на то, что чувствует Саша, когда смотрит на свою книгу. Это рассказывание истории в ее голове, а не вслух. И поскольку я нахожусь в ее мыслях, я тоже слушаю эту историю.

Это странный город, полный людей и вещей, называемых «кораблями», которые плавают по воде. Один человеческий самец ухаживает за самкой, но поскольку она сердита на него, он решает ухаживать за ней. Это в полной мере интересует меня, потому что я тоже хочу научиться ухаживать за своей женщиной.

«Дверь в каюту Офелии с грохотом распахнулась. Она села в постели, прижимая ночную рубашку к вздымающейся груди».

Что это? Я замираю, поглаживая волосы Саши, зачарованный. Эти слова рисуют историю в ее сознании. Я нахожу это захватывающим. Более того, я чувствую, как эта история заинтриговала мою пару. Я устраиваюсь поудобнее, испытывая любопытство.

«Дирк ворвался внутрь, его пристальный взгляд скользнул по Офелии. В руке он нес большой букет роз.

— Ты просила меня показать тебе свою любовь? Что ж, я так и делаю.

Офелия ахнула от удовольствия.

— Цветы? Для меня?

— Только самое лучшее для тебя, моя дорогая. — Он протянул ей цветы. Она взяла их, а затем он подхватил ее на руки и вынес из корабельной каюты. Он вышел с ней на палубу, и она покраснела, услышав, как все матросы корабля подбадривают их. Но Дирк не остановился. Он спустился с ней по трапу и направился к пирсу, а затем дальше. Офелия чуть не потеряла сознание в его объятиях, возбужденная его силой и тем, как он сбил ее с ног. Так романтично. Это заставляло ее жаждать его, просто зная, насколько он силен».

Я фыркаю на это. Я много раз носил свою Сашу на руках, и она никогда не считала это романтичным. Эта история глупа.

Саша прерывает чтение и поднимает на меня взгляд.

— Что?

Я глажу ее по волосам.

— Ты только что фыркнул. Что-то не так?

Я глажу ее по щеке, делая вид, что не понимаю ее слов.

— Саша.

Она бросает на меня странный взгляд, а затем снова устраивается поудобнее, возвращаясь к своей книге.

— Странный дракон, — бормочет она.

«Дирк отнес ее подальше от пиратского корабля на песчаный берег. Там, в отдалении, он расстелил одеяло для пикника, полное вкусных продуктов, разложенных на прекрасном одеяле. Каким заботливым он был! Как романтично! Подумать только, что Дирк сделал все это для нее, вплоть до цветов. Она чувствовала себя любимой и обласканной. Она ощутила, что он действительно заботился о ней, раз выставил все напоказ. И это заставило ее захотеть обнять его за шею и целовать до тех пор, пока все ее тревоги о будущем не исчезнут. Это была самая милая, самая заботливая вещь, которую кто-либо когда-либо делал для нее».

Мой интерес усиливается. Самец расстилает одеяло на земле для самки, и она желает спариться с ним? Мысленные образы, которые я получаю из сознания Саши, похоже, согласуются с этим. Возможно, это еще один человеческий ритуал, который я пропустил?

«— Моя красавица, — сказал Дирк Офелии, укладывая ее на одеяло. — Я приготовил для тебя пикник со всеми самыми вкусными угощениями, какие только мог себе представить, но ни одно из них не сравнится со вкусом твоих губ.

— Дирк! — сказала она. — Как я люблю тебя! Возьми меня в свои объятия и никогда больше не отпускай меня».

Мысленно моя Саша счастливо вздыхает. Она довольна этой странной историей, и по мере того, как она продолжается, я вижу по изображению в ее сознании, что люди действительно начинают спариваться. Описания продолжаются, и я ловлю себя на том, что начинаю возбуждаться от того, как моя Саша представляет их — и как это влияет на нее. Когда Дирк стягивает трусики с Офелии и помещает свой рот между ее бедер, Саша возбуждается?

Это очень ясно дает мне понять, что я должен делать.

Я должен устроить своей половинке пикник. Я найду берег, несколько цветов и немного еды, чтобы лечь на одеяло. Тогда я буду ждать, пока она прижмется своими губами к моим и потребует, чтобы я спарился с ней.

Это звучит идеально.

***

На следующее утро, охотясь за едой, я думаю о пикнике для моей пары. Это будет прекрасно, решаю я. Я хочу, чтобы моя Саша была так довольна своим пикником, что не могла не упасть в мои объятия, ее брачный аромат ошеломлял.

Да, мне нравится эта идея.

Я начинаю с красочных растений, которые она называет «цветами». Я не могу найти ничего, что соответствовало бы визуальному образу, который был у нее в голове. Большинство растений засохли и побурели либо от драконьего огня, либо от холода в воздухе. Но я нахожу куст, он зеленый, с блестящими листьями. Конечно, это почти одно и то же. Довольный, я выкапываю его когтями и несу в поисках следующего предмета. Еда. Это просто. В той истории они ели что-то вроде птицы. Я хватаю одну из пролетающих птиц и проглатываю ее, пробуя на вкус. Это не более чем кусочек, но я полагаю, что он вкусный, если не возражать против перьев. Я догоняю другую группу из них и сбиваю одну огнем. Он камнем падает на землю, и я подхватываю ее.