– Это нам нужна молодая кровь, – Себастьян многозначительно посмотрел на сына, а тот громче заскрежетал ножом по тарелке.

– Это все происки «МР», – громко закряхтел Хавьер, выудив сигару из кармана. – Они спят и видят, как бы нам дерьма на вентилятор подбросить!

Запыхавшись от избытка эмоций и раскрасневшись, Хавьер схватился за стакан воды, предложенный Рэем, и залпом осушил его.

– А теперь, будь посмекалистей, малыш, и дай деду чего-нибудь покрепче.

Рэй дотянулся до бутылки виски у бара и немного налил Хавьеру. Запах алкоголя едва не вывернул меня наизнанку, даже голова закружилась. Ни один мускул на лице Рэя не дрогнул, ничем не выдал его состояния, как будто он витал в своей галактике.

– А где Джинни? – я огляделась, недоумевая, куда она могла вдруг запропаститься. – Пойду, поищу ее.

– Я сам, – внезапно вызвался Паркер-младший и выскочил из-за стола, как будто только рад предлогу убраться отсюда подальше.

Я провожала его без единой мысли в голове. Только чувствовала себя мерзко. Словно невольно стала участницей странной игры, но меня не ознакомили ни с правилами, ни со стратегиями.

– Хорошо, что наша дорогая Диана догадалась заселить этого Рональдса в номер получше! – улыбнулся Себастьян, и я встретилась с его теплым взглядом.

– А толку? Цель его приезда, как и его жалкой статейки – унизить нас! Это – вызов, и мы должны на это жестко отреагировать! Нужно немедленно созвониться с пресс-атташе!

Оба старших Паркеров удалились в кондиционированную гостиную, что-то оживленно обсуждая. Я осталась одна за столом. Аппетита не было вовсе. Хотелось только пить. Я выпила чуть ли не три стакана апельсинового сока и, устав сидеть в одиночестве, решила прогуляться по яхте и осмотреться.

Сама не знаю, как я вышла на нижнюю палубу, туда, где стояли шезлонги вокруг бассейна. Упав без сил на ближайшее удобное место, я тяжело вздохнула и вытянула ноги. Виды вокруг и роскошь яхты больше не привлекали. За сутки сказка превратилась в кошмар наяву.

– Боже, когда это закончится?! – простонала я, потирая виски.

За спиной послышался чей-то тихий кашель.

Я обернулась, совершенно не ожидая увидеть Рэя.

– Там… Джинни. Мне нужна твоя помощь!

Встревоженно поднявшись с места, я не сказала ни слова и последовала за ним. Он не дал никаких подсказок о том, что конкретно произошло, просто пошел вперед, а я семенила позади него. Но по пути решила, что не должна вести себя, словно в чем-то виновата. Моя совесть абсолютно чиста, и я должна показать это в каждом слове, каждом шаге. Гордо вздернув подбородок, я следовала за ним к каюте его сестры, думая, насколько мультяшно выглядело мое воинственное лицо. Рэй пропустил меня вперед, предпочитая остаться за дверью.

Я нашла девочку в дамской комнате. Она сидела на унитазе и как-то отрешенно смотрела на меня. Я бросилась к ней, в панике сканируя все вокруг, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию. И только когда увидела пятна крови на ее спущенных до колен трусиках, все стало на свои места. Ей двенадцать, почти тринадцать.

– Вот черт! – сорвалось с языка, я быстро закрыла рот рукой, чтобы не показать улыбку, которая обычно возникает на лице взрослого, когда его умиляют проблемы младшего поколения. Для них каждое событие – целая трагедия, для нас – всего лишь очередной этап.

– И не говори… – согласилась Джинни, шмыгнув носом.

– Малышка, – я присела так, чтобы заглянуть ей в глаза. – В этом нет ничего страшного!

– Я знаю про месячные, – перебила она и посмотрела на меня, нахмурив брови. – У некоторых моих подружек они уже начались.

– Что ж… – я рассеянно огляделась, – тогда я, надеюсь, смогу тебе помочь. Я скоро вернусь.

Я выскочила из каюты и налетела прямо на Паркера, который собирался войти. Он выглядел растерянным, будто то, что происходит с сестрой, встряхнуло и вернуло его в чувства.

Меня всегда забавляло то, как старшие братья реагировали на взросление своих младших сестер. Их потерянные лица и полная прострация в мыслях – то еще зрелище!

Ну же, Рэй, соберись! Ты же медик! Кому, как не тебе, лучше знать о половом созревании?

Не глядя ему в глаза, я попросила принести сумочку из нашей каюты. На словах «наша каюта» у меня ком в горле застрял. Потребовалась неимоверная сила воли, чтобы не потерять лицо и воинственный запал.

***

Скоро мы с Джинни вышли на палубу, смущенно и заговорчески перешептываясь. Нужно будет поблагодарить Лауру за небольшой комплект прокладок в сумочке-подарке. Поскольку девочка еще совсем юная, я не стала посвящать ее в прелести использования тампонов. Сомневаюсь, что ее мама одобрила бы это.

– Эх, а я так хотела сегодня поплавать! – с разочарованием вздохнула Джинни и печально оглядела панорамный бассейн. Вода в нем так и манила окунуться.

– Ну… позагорать можно, – я наблюдала за тем, как Джинни упала на шезлонг, и недовольно прорычала: – Такой день хороший, не запираться же теперь в каюте!

Этими словами я как будто уговаривала себя, а не девочку. Печально усмехнувшись, я подошла к борту. Теплый ветер растрепал по плечам волосы, раздувал воздушное платье, нежная ткань приятно касалась ног.

Карибское море не зря считается самым красивым в мире. При свете дня оно переливалось изумительными оттенками ярко-синего, даже аквамаринового цвета. Потрясающее, необыкновенное, теплое и манящее солнце окутывало, словно обнимало. Шум волн ласково нашептывал «все будет хорошо», успокаивая, обещая…

Я закрыла глаза и запрокинула голову, подставляя лицо под лучи солнца.

Кто-то подошел ко мне со спины так близко, что я ощутила легкое покалывание по коже, как маленькие электротоки по всему телу.

– Спасибо, – прозвучал тихий шепот Рэя и прошелся горячим ветерком по моему обнаженному плечу, – на счет Джинни.

От его близости кровь превратилась в лаву. Паркер стал совсем вплотную. Я громко сглотнула и схватилась за перила обеими руками, чтобы удержать равновесие, если тело решит предать меня в самый неожиданный момент.

– Я хочу попросить прощения, – сказал он после долгого молчания и прошелся кончиками пальцев по моему плечу и ниже по руке. Мурашки потянулись вслед за его прикосновением, как положительно заряженные частицы за магнитом с отрицательным полюсом.

Я задержала дыхание. Слишком свежи воспоминания о тех волшебных пятнадцати минутах в нашей каюте. Ну почему, почему я не попросила в ней остаться? Тогда бы наше короткое, но чудесное уединение переросло в настоящую первую брачную ночь, и мы бы никогда не вышли оттуда и не встретили Мэтта.

Эх, мечты, мечты…

– За что именно? – ну надо же, и как я не потеряла дар речи?

– За то, что произошло вчера, – в его голосе не было теплоты, с которой он обычно говорил со мной. – Я… не хотел, чтобы все получилось вот так…

– Я тоже.

Он молчал. Но руку с моего плеча так и не убрал, продолжая водить по нему вниз и вверх. Садист.

Пока он собирался с мыслями или с духом, я продолжала сосредоточенно смотреть на карибское море. На то, как игривое солнце играло лучами с мелкими озорными волнами. Виды за бортом яхты погрузили меня в медитативное состояние. Я сосредоточилась на воде и всеми силами пыталась оградить себя от негативных мыслей, от страха и от… Рэя.

Но у меня не получалось.

– Это ты меня раздел? – озвучила я первую мысль, пришедшую в голову. – Я проснулась в одних трусах.

– Я.

И все? Никаких объяснений?

Я думала, стоит ли поблагодарить за это или сказать что-то колкое, но в итоге так ничего и не ответила, и молчание затянулось. Наконец я решилась узнать ответы на мучавшие все утро вопросы:

– Почему ты ведешь себя как ни в чем ни бывало? Почему не рассказал о том, что произошло своей семье?

 Его пальцы на секунду, всего на секунду замерли и сдавили мою кожу.

– Ты хочешь, чтобы я рассказал им о твоем любовнике?

Я не нашлась, что ответить. Больше всего на свете хотелось оправдаться, но сейчас это была не лучшая идея.