– О, Нора, это ты вовремя посуду перебила, – хихикнули с последней парты, – есть чем заняться на домоводстве.

– Нам всегда есть чем заняться на моем предмете. И, вообще, хочу напомнить некоторым, что мой предмет один из самых важных в нашей школе… – Азалия Мстиславовна замолчала, прошла и села за учительский стол.

В школе опасались драконить эту милую женщину. Шепотом рассказывали, что она легко может превратить карету в тыкву, а человека в крысу. Конечно, правила запрещали применять запретную магию в отношении учеников, но кто знает, что может совершить разгневанная колдунья, даже самая добрая во всем их мире? Сколько ей лет тоже никто не знал, но если она была знакома со многими учеными и магами из самых разных миров, то, наверное, много, очень много.

– Раз уж это случилось, и вы это сотворили, то не будем откладывать на потом то, что мы можем научиться исправлять сейчас.

Азалия выставила вперед руку с каменным цветком, направила его на кучу стекла.

– Приступим?

От цветка вдруг протянулись светящиеся нити и окутали сверкающим облаком битую посуду.  И, о чудо! Тяжелая мясорубка нехотя взмыла в воздух и вернулась на полку. Следом с мелодичным звоном стали соединяться осколки и черепки, срастаясь и превращаясь в целые тарелки, чашки, бокалы и блюдца. Они поднимались над кафельным полом и возвращались в шкаф, укладываясь в аккуратные стопки.

– Вот это да! – не сдержала восхищение Томила, – это же просто находка для меня и моей мамы. Мы такие косорукие, – посмотрела она на одноклассников, – это… папа так гов…ворит… – Томила покраснела, поняла, что сболтнула лишнее, замолчала.

– Кто б сомневался, – съязвила Нора.

Азалия Мстиславовна повела цветком в обратную сторону, и посуда с громким звяканьем и дзиньканьем снова посыпалась на пол. В довершение сверху свалилась старинная железная мясорубка, попутно расколотив еще несколько тарелок.

– Упс! – прокомментировал происходящее Марик.

– Не упс, а верни ложки в ящик! – указала Азалия Мстиславовна на соседнюю кучу столовых приборов. – И вилки с ножами тоже. Или ты думаешь, если пролил кровь, то теперь тебе все с рук сойдет? – сверкнула она черными глазами на Марика. – Заодно покажи, чему ты научился самостоятельно.

– И как она это узнает, – ворчал Марик, пробираясь по проходу к учительнице.

Он взмахнул руками по-дирижерски, щелкнул пальцами, и столовые приборы по очереди вернулись в ящик. Китайские палочки на прощанье дзинькнули, зацепившись за край ящика и столкнувшись.

– Простите, – наклонил Марик голову, – можно сесть на место?

– Подожди, – остановила его учительница. – Кто научил тебя колдовать без амулета? Это древняя магия, которой владеют не все ведьмы в нашем мире. Ты откуда ее знаешь?

Марик пожал плечами.

– Как-то само получается… – На его губах мелькнула неуверенная улыбка. Он опустил голову и стал внимательно рассматривать свои белые кроссовки. – Можно я сяду на место? – пробурчал он тихо, но в наступившей тишине был слышен каждый шорох и вздох.

Азалия Мстиславовна снова поправила прическу и недоверчиво покачала головой.

– Садись, конечно, Марик. Ты сегодня звезда цирковой арены, – проводила она ученика задумчивым взглядом. – Многие фокусники из немагических миров мечтают иметь твои навыки, но им это не дано…

Марик прошел между столами к своему месту с опущенной головой, стараясь ни с кем не сталкиваться взглядом, сел. На его щеках выступил румянец, он сжимал и разжимал кулаки, словно о чем-то сожалел.

– Ну что ж, продолжим наш урок, – бодрым голосом заявила Азалия Мстиславовна. – Запоминайте заклинание на возврат – будем тренироваться.

Она произнесла фразу три раза, четко проговаривая каждый звук.

– Кубак склеиц я хачу, мне такое па плячы, вы аскепки збирайцеся и й посуд вяртайцеся!

Азалия Мстиславовна потребовала повторить трижды каждого ученика заклинание.

Эвелин и все ведуны уже привыкли к главному правилу в школе – триединству. Все нужно повторять не меньше трех раз: хоть практические, хоть теоретические знания по волшебству. Азалия знала в совершенстве предмет и являлась ярым приверженцем соблюдения древних традиций.

– А теперь попрактикуемся, – предложила учительница. – Кто смелый? Желающие есть или как обычно? По алфавиту? – обратилась она к ученикам, усаживаясь за учительский стол.

– Я хочу! – выкрикнула Эвелин.

– И я! И я! А можно я! – раздались голоса со всех сторон, и в воздухе замелькали ладошки.

– Эвелин! Вперед! – скомандовала Азалия Мстиславовна. Она достала из верхнего ящика стола учебную палочку-цветок и вручила в руки Эвелин.

В конце прошлого учебного года Эвелин и ее одноклассники во время инициации получили свои цветки, но магическими амулетами такие цветы становились не сразу. Каждый растил личный цветок, ухаживал, пропитывался энергией, срастался душой. И только через длительный срок, когда ведьма и растение становились единым целым, цветок мог стать амулетом. Никто наверняка не знал, чем станет его Цветок, превратившись в камень: каменным цветком или перстнем, браслетом или диадемой. Никто не ведал, что подарит, по какому жизненному пути поведет магия сегодняшнего ученика, в какой мир отправит будущего ведуна или ведьму.

С Эвелин совсем другой случай. Ей пришлось прятать главную ценность этого мира, частичку Королевского Букета, символ власти в этом мире – Цветок Желаний. Когда же были спасены настоящие Хранители, ее родители, она вернула цветок на Королевскую Клумбу в столицу Флорении. А сама осталась без цветка.

Да, она выполнила важную миссию для этого мира, но осталась без амулета. Она ждала следующую инициацию, словно второгодник пересдачу сложного экзамена.

Да что там греха таить? Школьный детский коллектив разделился на две половины. Одни считали ее неудачницей и, что ей случайно повезло прославиться на весь этот мир.  Другие смотрели с опаской и держались подальше. Лишь самые близкие друзья не перестали с ней дружить и всегда находились рядом, поддерживая в трудные минуты и защищая от нападков недоброжелателей.

В любом случае, пока у каждого появится свой амулет, в классе лежали учебные палочки-цветки.

– Ну, смелее! – поторопила Азалия Мстиславовна замешкавшуюся Эвелин. – Вся магия у нас здесь. – Она постучала указательным пальцем себя по лбу. – Произносим заклинание и представляем, чего хотим. Поверьте, все исполнится. – учительница мельком глянула на смурного Марика.

Эвелин взмахнула каменным цветком, одновременно произнося заклинание, и чуть не уронила его. Палочка загудела, заплясала в пальцах и чуть не выскочила из ладошки. Эвелин чудом ее удержала. Яркие сверкающие искорки брызнули и разлетелись по комнате. Тут же осколки посуды стали срастаться и возвращаться в шкаф. Но, о ужас! Синяя тарелка срослась с белой, а красная фаянсовая чашка в белый горох со стеклянным граненым стаканом.

Эвелин напутала, что-то сделала не так и породила посудных мутантов.

О Флора! Эвелин почувствовала, как дрожат руки, и цветок выпал из пальцев. На глазах выступили слезы, но она сцепила зубы. Ничего! Как говорит бабушка: “Магия и труд все перетрут”.

Азалия Мстиславовна махнула своим цветком, проговорила возвратное заклинание, и посуда рассыпалась осколками по полу, а сверху снова плюхнулась старая мясорубка.

– Можно еще раз? – спросила Эвелин учительницу и, дождавшись утвердительного кивка, снова попробовала свои силы. В этот раз тарелки соединились правильно, но чашки снова слиплись со стаканами. Так что все-таки хоть маленький, но результат.

До конца учебного дня весь класс отрабатывал возвратное заклинание. Никто не считал сколько раз мигрировала посуда между полом и полками, каких посудных монстров-мутантов создавали ведьмочки и ведуны за время тренинга, но получилось, конечно, не у всех. У Эвелин не получилось.

Когда они высыпали дружной толпой из Чайного Домика после занятия, Иван не сказал ни слова. Он знал, что Эвелин терпеть не может, когда ее успокаивают или жалеют. Они молча шагали по городу. Иван чуть впереди, Эвелин отстала на шаг. Смотрела как смешно болтается Ванькина светлая косичка. Кажется, она стала длиннее и толще? И чего он так с ней носится? Эвелин вспомнила, что однажды предложила ему постричься, как Михась. Иван тогда, кажется, обиделся.