– Экипаж, всем приготовиться! – прозвучал голос капитана. – Впереди Столица ВелиЦе – колыбель человечества!

В иллюминаторах ещё виднелись удлинённые хвосты звёзд, которые постепенно укорачивались. Геометрия изображаемого пространства космоса, которая казалась бесконечно вытянутой, постепенно возвращалось к исходной форме. Стремительный ещё мчался через кольца, которые заметно проскакивали мимо окон корабля. Скорость перемещения в кольцевом гипертуннеле сокращалась. Судно ещё несло вперед. Перед героями открывался вид на планету с золотистым оттенком и зелёными насаждениями. Вокруг её окружали золотые спутники с орудиями на борту. Таким уровнем охраны не мог похвастаться не один правитель Вселенной. И равноудалено, располагаясь друг от друга, стоял огромный боевой флот, готовый отразить любую атаку. Некоторые вставки кораблей были покрыты золотом.

– Вот она Столица ВелиЦе! – произнес бронированный. – А этот флот, с ума сойти!

– А как называется столица? – спросил Денис. – Ничего себе сколько кораблей. И опять золото. У Императора какой-то фетиш по золоту?

– Это и есть название, – ответила Альфа, мельком бросая взгляд в иллюминатор. – Золото признак жизни, знак первого творения, признак силы первородного, что есть солнце. Книжки нужно почитать, тогда бы понял.

– То есть столица системы Великой Центурии это планета под названием Столица?

– Ага, – ответил Тамерлан, что-то клацая по приборам управления.

– Вмешайся тогда Империя, может и дом не потеряли, – пробубнил Эхран. – У них столько кораблей, просто стоят без толку.

– А сейчас есть смысл это обсуждать? – бросая взгляд на брата, спросила Шанейра.

– Нет! – удручённо ответил брат-близнец.

– Произвожу снижение, – облокотившись о спинку кресла, сказал Тамерлан. – А я помню те времена, когда автоматики не было, – бросая взгляд на блондинку. – И трясло безбожно, да так, что руки отваливались после штурвала!

– Это, какие? – обернулась Шанейра в его сторону.

– Ну, это образное выражение, это мои времена. Я много где успел побывать. В каких только системах не был. Я и контрабандой занимался, – прошептав в сторону блондинки.

– Ой, да ладно тебе, – улыбнулась девушка. – Ты и контрабандой занимался?

– Тихо, не пали, – прошептал бронированный и подмигнул.

– Не смеши, – улыбнулась сестра-близнец, чувствуя внимание в свою сторону. – Какой из тебя контрабандист?

– Ты считаешь, что я не мог бы им стать?

– Для контрабандиста, внешне ты подходишь, они обычно очень симпатичные. Но ты слишком порядочный, чтоб заниматься подобным. Так что не выдумывай. Я тебе не верю, Таме.

– А из твоих уст это звучит приятно, – смотря в глаза Шанейры.

– Правда что ли? – смотря в глаза капитана.

– Что до контрабанды, это правда. Я доставлял зельгору и сырой репий в системы Сухья-Эбльюёр.

– Сейчас там за это смертную казнь дают, – добавил Люмьер. – Это ты ещё делал до закона Хлара?

– И до, и даже после. Я даже не был в курсе об их сухом законе. И вообще я не собирался об этом болтать. Тебе это слышать незачем было.

– Так это пойло? – заинтересовалась сестра-близнец.

– Не совсем, они имеет широкий спектр применения.

– Так, что ты возил-то? – заинтересовалась девушка. – Это что за зальгору?

– Нет, зельгору, – поправил капитан.

– А, и сырой репей?

– Нет, сырой репий, – опять поправляя.

– Ну, не важно, ты понял. И что это?

– Без понятия, я только названия и запомнил, – пожал плечами бронированный.

– Вот ты даешь! – засмеялась Шанейра. – А оно того вообще стоило?

– Да. На эти деньги я смог найти земли, где и обогатился и после приобрел это судно. На ГарОс я прилетел один в надежде найти бравых воинов в свою команду. Там ведь часто чествовали участников НеАр. Но потом повяз в ремонте Стремительного. Я хорошо разбираюсь в этих суднах и знаю, что такое ручное управление. И если честно, то меня достали корабли на ручной тяге. Потому и радуюсь, что здесь за тебя сделает всё автоматика. Стремительный первый мой корабль с автоматическими системами управления. Я потому и радуюсь, как ребёнок, потому как раньше у меня были только суровые, с ручным управлением. И не всегда с гидроусилителем штурвала корабля.

– Если ты готов отдаться автоматике, то чего штурвал держишь? – Шанейра улыбалась, продолжая смотреть на Тамерлана.

Чувствуя взаимную симпатию, капитан улыбнулся. Он хотел ей что-то сказать, но опять улыбнулся.

– Я ей не доверяю, – наконец, ответил он.

– Неужели? – улыбалась блондинка.

– Я ей не доверяю, – повторил Тамерлан. – Конечно, когда из-за дня в день штурвал корабля передает все колебания двигателя, это начинает выматывать. Однако, привычка остаются. Наверно она останется до конца жизни, – продолжая удерживать управление кораблём. – Конечно, я радуюсь, но не доверяю. Я привык считывать руками малейшие колебания штурвала. Мне нужно понимать, как идёт процесс снижения.

– У тебя наверно чувствительные руки, – сказала Шанейра, вновь смотря в глаза бронированного.

– Как-нибудь я тебе покажу, на что я способен, – прошептал капитан.

– Интересно будет взглянуть, – подмигнула блондинка.

– Что до автоматики, может это обманчиво, и я зря нагнетаю. Но, Шулёс его знает, как система может себя повести при сбое.

– А что может сбой дать? – напряженно спросил Люмьер.

– Ты всё подслушиваешь?

– Вы воркуете слишком громко.

– Автоматика штука непостоянная. Всё возможно. Мне просто спокойней, когда я обнимаю штурвал, – ответил Тамерлан, не отрывая глаз с Шанейры.

И пока Тамерлан и Шанейра весело флиртовали, Альфа вспоминало последние события на Эльвазо. Она никак не могла забыть увиденное. В её голове ещё звучали автоматные очереди, полыхало пламя. Доносились крики мужчин и женщин, детей и стариков. Десятки, а то и сотни тел, в лужах собственной крови, бездыханно лежали на чёрном асфальте. Проходя мимо, переступая тела, шли золотые стражники с автоматами. За ними следовала другая группа золотоносцев с мечами. Они добивали и просто кромсали всех, кто ещё был жив. Кто-то вскрикнул, пытаясь притвориться мертвым. Меченосцы протыкали каждого, не пропуская не одного тела.

– Папа, почему здесь такие зверства? – спросила она тихо, что её никто не услышал.

Она закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Массовые расстрелы и сжигатели тел работали, как ненормальные. А тех, кому повезло быть удостоенным жить, клеймили. Раскалённый кусок металла глубоко уходил в плоть. Доносились душераздирающие крики. После чего их грузили в грузовые корабли и отвозили прочь.

– Давно меня здесь не было, – прошептала брюнетка, и её опять никто не услышал. – СНИЖАЕМСЯ! – громко огласила Альфа, и вытерла слёзы. – Не отвлекайтесь! Возможны воздушные ямы.

– Да, точно! – добавил капитан. – Всем оставаться на местах, а то вдруг тряханёт!

Мягкий толчок и судно уже стояла в парковочном доке. Ремни были отстегнуты, экипаж направлялся к выходу, к главному шлюзу.

Раздался шум моторов сдвигающих крышку входной двери. И из приоткрывшегося шлюзового проёма, сразу же повеяло приятными ароматами. Теплый воздух вперемешку с запахом сирени почувствовали сразу все. У Дениса этот запах всегда ассоциировался с весной. Что прибавляло оптимизма и окрыляло его. Он вспомнил детство, школу, и костыли. Дальше уже вспоминать не хотелось.

– Тамерлан, задавать вопрос о том, куда нам идти, будет неуместен, – сказал Игоревич. – Так ведь?

– Конечно! Ты смеешься? – улыбнулся капитан, рассматривая фрагмент города, который виднелся в открытом шлюзе. – Я здесь никогда не был. Мы же в Столице! Сюда без паспорта не попасть. Вообще никак.

– Мне рассказывали, что существует несколько степеней защиты, – добавил Люмьер. – Как бы ты не пытался, сюда „не гражданам“ путь закрыт.

В стороне стояла Альфа, она достала из кармана капсулу, одну из семи, которые им раздавал Савредий. Она ещё раз взглянула на неё и убрала обратно в карман.