Путих теперь не так часто думала о маме, как это было в детстве. Взрослая жизнь каждый день ставила новые задачи, которые необходимо было решать. Так получилось, что она рано осиротела. Любимый отец попал под камнепад на склоне горы в туристической местности, куда ездил с экскурсией. Накануне шестнадцатилетия Путих, у них с Ваяном состоялся разговор про маму. Папа рассказал, как Алесю депортировали и установили запрет на въезд на Остров. Он попросил сделать Пути татуировку "Пассир Путих" – белый песок. Так отец звал маму, и так, в конце концов, так назвали Пути. Только сделать её нужно не на языке островитян, а на языке, котором говорят люди с материка. Так Алесе будет легче узнать её, если они все же встретятся.

Зачем Пути в столь взрослом возрасте нужна была встреча с мамой? Видимо желание получить ответы на свои вопросы, душевные переживания, посмотреть на ту, кто тебя родила, были сильнее всего. Ничего так не изнашивает душу, как состояние неопределенности. Вот, вроде, все внешне нормально, но внутри вопросы, вопросы, вопросы… без ответов… Через три месяца после разговора о маме, отец погиб. И вот, не достигнув 17 лет, девушка осталась одна. За аренду дома она не могла платить, и братья отца, вместе с бабушкой забрали её в их родовой дом. Самое сложное было найти тело отца и предать кремации, чтоб его дух жил в их родовом храме и мог ждать своего перерождения, так как из-за камнепада тела оказались под завалами. До сих пор не было никаких возможностей их с туристами оттуда извлечь. У Пути была небольшая комната в родовом доме. Она перешла из школы учиться в колледж, но чего-то не хватало в её жизни. Каких-то интересных событий, новых впечатлений, и, вместе с тем, спокойствия и удовлетворения. Все девушки в этом возрасте хотят влюбляться, нравится, испытывать эмоции, но никто из сверстников не привлекал Путих. Она воспринимала островитян, как братьев, знала их язык, но не видела возможности создания отношений ни с одним из них. Девушка любила читать. На Острове было немного книг, и её любимыми стали те немногочисленные книги, которые привозили туристы с Материка. Она хорошо выучила язык этих людей, и с жадностью читала про любовь в тех романах, которые отдыхающие женщины оставляли на пляжах или отелях… Островитяне поклонялись духам и считали, что жизнь и судьба зависит от их воли. Они доверяли судьбе. Каждый день делали подношения, а раз в неделю все собирались в храмах. Пути разговаривала с духами деревьев, цветов, растений животных. Она признавала духов. Но особенно любила духов Океана и Острова. Но ее дух не был покорен. Внутренняя свобода, которая так была присуща Пути, не давала смириться с обычаями и устоями Острова. У Пути плохо получалась монотонная работа. Когда бабушка попросила ей помогать на рынке, энтузиазма хватило на пару месяцев, потом она стала заниматься водорослями, но и тут её усердия тоже не хватило надолго. Пути могла петь, рисовать, читать, заниматься творчеством, вести беседы… Ей тяжело давалась монотонность. Можно было бы заниматься с туристами, как отец, но у островитян не было принято, чтобы их женщины были гидами или переводчиками. На Острове к этому плохо относились. То, что было позволено туристам и приезжим, местным жителям было запрещено. Такую работу могли простить иностранке, но не островитянке. В общем, жизнь текла своим чередом: колледж, помощь на рынке бабушке, домашняя работа, прогулки с друзьями… Вечером Пути ходила к Океану, говорила с ним, думала об отце. Изредка пыталась вспомнить лицо мамы. "Почему папа так и не женился? " думала она.

В одно недоброе утро Путих проснулась под звуки сирен, извещающих об эвакуации. На соседнем от них Острове проснулся вулкан. Начинающиеся землетрясение, могло вызвать цунами, и Остров нужно было срочно освободить от людей. Прилетали вертолёты, маленькие самолёты, чтоб людей отвезти в безопасное место. Нарастала паника, подземные толчки и вибрация земли только усиливала атмосферу ужаса. Сначала эвакуировали детей и женщин. Потом стариков и мужчин. Путих, как следует, даже не попрощалась с родными. Её, братьев и детей с соседнего дома отправили на вертолёте на другой остров. Телефонов не было, когда все это закончится, было неизвестно. Никогда ещё Пути не было так страшно. Неизвестность. Стихия. Чужие люди… На вертолёте они пролетали остров, где просыпался вулкан. И это тоже было завораживающе и очень страшно. Пути била себя по лицу, чтоб проснуться, ей казалось, что все это не может быть реальностью, все это какой-то дурной и очень страшный сон. Вертолёт стал издавать странные звуки. Потом что-то произошло и его стало кренить вниз. Путих вжалась между сиденьями. Зачем-то она крепко пристегнулась, как будто её могло это спасти. Она закрыла глаза и стала молиться. Просила папу увидеться, просила духов помочь ей в перерождении. Вертолёт летел вниз, но все произошло так стремительно, что Пути открыла глаза только на берегу. Её вертолетное кресло вылетело из салона, и она повисла в джунглях. Постепенно лиана не выдержала, и кресло, как и было, соскользнуло прямо на песочный берег. Очень болели ноги. Удар пришёлся на них, но все было цело. Вертолёт лежал неподалёку, и Пути больше всего боялась подойти к нему и посмотреть, что и как с пассажирами. Там были её братья, её друзья, соседи.

Придя в себя, убедившись, что все цело, Пути решилась отстегнуть ремни. Она ещё постояла, потрогала голову и решилась исследовать останки вертолёта. Но все было слишком печально. Ее взору были представлены тела людей, которые были ей дороги. Братьев, друзей, таких молодых, любивших жизнь. Тела спасателей, членов экипажа у которых, скорее всего, за плечами семьи: родители, жены, дети. Всех их ждали домой. Что такого произошло, что их постигла такая участь? Это потом, когда пройдет год, Пути узнает, что накануне вертолет был неисправен. Какие-то неполадки с двигателем. Но его спешно починили, так как техники для эвакуации не хватало, и было принято решение, что вертолет способен к совершению полетов. А сейчас, проходя мимо них, бывших еще час назад живыми, Пути рыдала и думала, зачем так? Зачем она осталась в живых? Единственный уцелевший, чудом спасшийся пассажир вертолета. Иногда людей что-то держит в этом мире, даже когда кажется, что жить особо нет смысла: незавершенные дела, незаконченные события. Что держит Путих? Одна, шестнадцатилетняя девушка-сирота, на чужом острове. Для чего нужно было выжить? Чтоб стать добычей диких местных животных? Пути замёрзла, устала и ослабла. Сил не было ни думать, ни бежать. Она легла прямо на землю, неподалёку от останков вертолёта с её родными пассажирами, и слабость сморила ее.

Было жарко. Солнце пекло и Пути проснулась от жары, и от того, что по ее коже кто-то полз. Она мечтала, чтоб все произошедшее оказалось сном, и не сразу пришла в себя. На Острове, часто просыпаешься от звуков природы, птиц или насекомых. Они – часть жизни. Вот и сейчас по руке всего лишь прополз паук. Девушка давно не боялась насекомых и стряхнула их с себя. Предстояло снова принимать решения. Нужно было куда-то идти, искать помощь, находить воду и еду. Пока не хотелось ничего, но следует понимать, что это пока… Пути встала с уже привычного спасительного кресла, проверила еще раз, все ли у нее двигается, и горько посмотрела в сторону вертолета. Лучше бы она была там с ними. Что сейчас делать ей, выжившей на незнакомом острове? В любой непонятной ситуации Пути шла к Океану. В джунглях и непроходимых лесах шанса выжить практически нет, а Океан манил и давал надежду. Выбрав дерево, на которое можно забраться вверх и осмотреться, Пути полезла, чтоб посмотреть, в какой стороне виден Океан. И да, действительно, он был совсем недалеко, даже странно, что они упали не над ним, а именно в лесу. План был дойти до Океана, разжечь огонь и попытаться привлечь внимание других самолетов или вертолетов. Ведь наверняка эвакуация продолжается до сих пор. Осталось самое сложное: еще раз зайти в потерпевший крушение вертолет, и найти хоть что-то, чем можно было бы разжечь огонь. И вообще, может быть, на судне было что-то полезное: аптечка, еда, нож… Идти туда не хотелось. Возникла даже мысль обойти эту ситуацию и пойти как есть, ни с чем. Но, во-первых непонятно, как долго ей придётся идти, расстояния часто выглядят обманчиво. Во-вторых, сейчас, в этом вертолёте, возможно, она найдет то, что поможет выжить дальше. Ведь зачем-то же она сейчас спаслась? Стараясь не думать и особо не всматриваться в своих братьев, друзей, членов экипажа и спасателей, Пути интуитивно начала исследовать пространство самолета: рюкзаки спасателей лежали на полках, там она нашла фонарик, жгут, теплую большую кофту. В бардачках пилотов нашлись сухарики и нож. Все это она сложила в один рюкзак и потихоньку, прихрамывая, двинула к Океану. Нога все- таки болела. Но, по сравнению с масштабом случившейся катастрофы, это была мелочь. До Океана Пути дошла часа через два. Несмотря на больную ногу, жару и усталость, увиденная вода взбодрила ее. Захотелось окунуться в Океан и смыть все события, произошедшие с ней за последнее время. Так она и сделала. На Острове никого не было из людей, и Пути позволила себе искупаться нагой и предаться забвению на несколько минут. Подальше, вдоль берега была видна большая пристань. Пути напилась воды, которую нашла на упавшем судне, одела теплую кофту и взяла курс к этой пристани. Еще два часа она шла по берегу. За это время она увидела несколько вертолетов, которые прилетали на площадку в районе пристани, к которой она шла. Такое чувство возникло у Пути, что эвакуация людей все еще продолжалась, и, видимо, сюда же должны были прибыть и они. Правда, оказалось загадкой, почему их экипаж подлетал с другой стороны острова, а не стой, где она сейчас наблюдала другие вертолеты. Сил не было совсем. Цель была близка, уже можно было различить людей и слушать голоса. Такое чувство, что она подошла с какой-то необитаемой стороны острова, тогда как дальше, уже, казалось, была жизнь. На прилегающей к пристани территории уже были лавочки, везде ходили люди. На Пути никто не обратил внимания, и она опустилась без сил на ближайшую поверхность для сидения. Сейчас она не чувствовала ничего. Цель достигнута. Даже если ей станет прямо сейчас плохо, помощь уже будет получена. Сейчас все были заняты эвакуируемыми, и она просто казалось одной из них. Что, впрочем, так и было.