М-да, не свезло короче, ребяткам, хех!

***

В общем, на следующее утро мы двинулись в путь, забрав из дома каннибалов все овощи, даже те, которые росли на грядке. Сундук я решил тоже бросить, так как заебало его таскать, а вот меч, который, к сожалению, оказался не зачарованным, а простым, просто выкованным специально для варвара, как мне рассказала Оливка, я повязал веревками, и пристроил у себя за спиной. Лолька была недовольна тем, что ей теперь не покататься у меня на спине, но мне было как-то пофиг на её хотелки. Зато свои я удовлетворял каждый вечер нашего пути на северо-восток, только так мучая суккуба, в какой-то момент даже начав строить из себя хентайного монстра, хех! Как? Выпустил несколько щупалец, превратив их в члены, и засунув во все щели суккуба. Ну чисто Накамура-стайл, епта!

…И вот, проблуждав дня четыре по чертовым лесам, мы, наконец, вышли из леса, и набрели на деревню, которая, как ни странно, была в порядке. Ну, по крайней мере, пока что, хе-хе!

- Мы сегодня будем ночевать в таверне? – спросила лолька, когда мы шли по деревне, привлекая к себе слишком много внимания. – Я уже устала спать на земле!

- Да-да! Причем, думаю, снимем две комнаты, а то мне тоже хочется выспаться нормально, а не сидеть на чертовом стуле всю ночь, - я бросил окурок под ноги, и поглядел на Оливку, шедшую слева, нервно потирающую свою правую руку. Она вообще была какая-то нервная, после того, как я отымел её тентаклями, и стала какой-то более… Спокойной и скромной, что-ли? Вот что членощупальцы мерзопакостные делают, ки-ки-ки!

Витая в своих похотливых фантазиях, неспешно двигаясь к таверне, что была самым большим и длинным домом в деревне, стараясь не обращать внимания на рожи местных, которые пялились на меня, явно думая, какого хера я иду без ошейника, тогда как баба-овца в ошейнике, и готовый в любой момент начать убивать, я вдруг увидел, как перед таверной открылся портал. А затем ещё несколько, по всей деревне, из которых стали лезть синежопые обезьяны… Полчища синежопых обезьян, которые, однако, не стали набрасываться на деревенских, а начали окружать нас троих.

- Нет покоя грешникам, - проворчал я, выхватывая из-за спины меч. Он был, конечно, пиздец какой тяжелый, но что для меня тяжесть, верно?

- Это он… Он пришел за мной… - прошептала Оливия, довольно улыбнувшись и даже немного засмеявшись. – Лорд Тьмы пришел за мной, мой господин… Аааа!

- Я тебе что сказал, сучка, твой господин – я, - фыркнув, я отвесил неслабый пинок по заднице суккуба, помимо затрещины. – Задание для тебя, падла, охранять Алисию! Ты ещё моя рабыня, и пока я жив, будешь выполнять мои приказы!

- К-как скажете, - пробормотала суккуб, и взяв Алисию за плечи, подтянула её к себе, едва не ткнув мелкую головой себе в промежность. Та немного испуганно смотрела на меня, когда я сделал несколько шагов к таверне, и тут прямо передо мной, метрах в пяти, открылся ещё один портал, из которого вдруг вышел скелет, одетый в черные одежды и с довольно богато выглядящей сиреневой накидкой на плечах. В правой руке скелет держал посох, которым он несколько раз стукнул об землю, и вперился в меня пустыми глазницами.

В то же миг, все синежопые макаки окружили нас с ним, не трогая, однако, Алисию, что уже было в плюс, ведь значит, о ней сейчас можно было не волноваться, и заняться долбанной нежитью.

- Я так понимаю, Лорд Тьмы, да? – усмехнувшись, я воткнул меч в землю перед собой, и раз уж такое дело, впервые за долгое время, возможно даже годы, хрустнул пальцами обоих рук. Ах, как же не хватало хруста костей, особенно с момента, когда я потерял левую руку!

- Может быть, ты тоже назовешься? – опуская и поднимая челюсть, глухим, немного жутковатым голосом произнес скелет. – Меня зовут Хейнз Ул Гоил, и я пришел вернуть свою верную соратницу, на которую ты одел рабский ошейник.

- Кимура Хидео, - вытащив из пачки сигарету, я пафосно щелкнул зажигалкой, и выпустив облачко дыма, которое рассеял подувший ветерок, злобно улыбнулся, схватившись за рукоять меча. – И я пришел на эту планету, чтобы захватить её! Так что, может… Начнем представление?

- Господин Хейнз… - услышал я умоляющий голос суккуба, и злобно фыркнув, бросил недокуренную сигарету в сторону, вытащил из земли меч, и держа его обеими руками, встал в нечто вроде боевой стойки. С моего лица не сходила злобная ухмылка, ведь я ясно чувствовал, что этот сраный скелетон будет действовать нечестно. А кто вообще действует честно, в наше-то время, а?

- Для начала, Хидео… - начал было Хейнз, но я сплюнув на землю, недовольно воскликнул «Эй». – Кхм… Тебя следует звать Кимура?

- Мне фамилия моя больше нравится, да и вообще на моей родине, земля ей пухом, принято звать по фамилии тех, кто не является тебе другом. А ты мне, сучок, не друг!

- Что ж, ладно…

- Хуядно и прохладно, блять! Заебал тянуть резину! – крикнул я, и бросился было на Лорда-хуёрда, взмахнув мечом, но тот сделал несколько шагов назад, ударил посохом о землю, и все обезьяны, что были в деревне, бросились на меня. Услышав крик Алисии, я ударил плашмя лезвием ту тварь, что прыгнула на меня первой, и обернувшись, уже собирался было рвануть к ней, но через окруживших меня мартышек, увидел, что она в порядке, и сейчас просто в страхе жмется к суккубу, которая смотрела на меня с огромной ненавистью и злостью. Ну, раз лольке пока ничего не угрожает, то…

Пришло время Кимуры! Ух, как давно я этого ждал!

…Взмахнув своим довольно непривычным оружием, я снес башку первой твари, затем резко нырнув под вторую, вонзил лезвие ей в пузо, распотрошив его и выпустив кишки, которые вывалились мне под ноги. Отпрыгнув, одновременно с тем вытаскивая из неё меч, я резко развернулся, и отрубил лапу третьей, затем проткнем ей голову, ударив лезвием снизу и тут же стал ощущать, что меня начало крыть… Кровавая пелена вновь встала перед глазами, а моя пусть расплылась в «ангельской» улыбочке сама собой, отчего несколько мартышек, увидевших мою злобную рожу, попятились назад.

- Ну всё, сучары! Понеслось психологическое воздействие! – я гнусно захихикал, и выпустил все двенадцать щупалец, услышав громкий треск, с которым порвалась рубаха. Когда два тентакля перехватили меч, который я поднял над головой, я выставил в сторону правую руку и призвал духовное оружие, в виде бензопилы, от звука вечного мотора которой, у меня по спине пробежали приятные мурашки. Убивать… Убивать… Убивать!

В этот раз уже я первым набросился на обезьян, которые всё ещё были в легком шоке, испугавшись моей коронной улыбочки, и отпилив первой голову, взмахнул щупальцами с мечом, и перерубил пополам вторую. А затем… Затем я просто устроил кровавую баню!

Прыгавшие было на меня монстры, отчасти подыхали прямо в воздухе, расчлененные мечом, отчасти откидываемые в сторону щупальцами, которыми я беспорядочно махал, с максимальной скоростью, на которую только был способен. И ещё при это сам резал бензопилой тех тварей, кто умудрялся увернуться от меча или других щупалец, или тех, кто нападал на меня спереди. За минуту, вся земля вокруг обагрилась кровью, повсюду валялись кишки, головы и различные конечности синежопых обезьян. Сами они, или их трупы, только так летели во все стороны, отбрасываемые щупальцами, которые были в форме сжатых в кулак ладоней.

Короче, веселье стояло полное! Не хватало ещё только какого-нибудь хэви-металла на заднем фоне, чтобы прямо вообще…

…Один монстр свалился с отрубленной башкой, второму я выпустил кишки, и когда они выпали, разбросал их ногами. И это при том, что обезьяна ещё была жива, бу-га-га! Ещё одному монстру, я отрубил две руки мечом, когда он высоко подпрыгнув, хотел добраться до меня сверху. Другому бензопилой, в подкате, я отпилил бензопилой левой ногу, и затем подняв её одним из щупалец, ушатал ему ей же по морде, отчего бедняжка отлетел в сторону, повалившись на своего мёртвого собрата.