– Что вы так смотрите на меня? Удивлены тому, что я вам рассказала?

– Да, очень, – легко призналась Валентина Сергеевна.

– Что ж, теперь вам есть, о чем подумать. Вам нужно поговорить с сыном. Но не сейчас, а когда он хоть чуть-чуть повзрослеет. Сейчас он вас не поймет и ему просто нужно запретить шататься по кино с симпатичными девчонками.

– Скажите, пожалуйста, а вот болезнь Саши…

– Это не болезнь, – быстро перебила Елена Петровна. – Эти некие особенности мужского организма и психики. Когда он женится – все пройдет. Точнее, не пройдет, просто в постели с законной супругой пусть целуется сколько захочет. Когда все будет идти своим чередом, и Саша просто забудет о том, что с ним было раньше.

– Простите, пожалуйста, а вы до свадьбы, ну, после того первого случая с Сережей… совсем не целовались?

– Вы считаете, что это немного странно? Но когда мы с Сережей все-таки оказались в постели один на один, а это было все-таки до свадьбы, то, как вы понимаете, мы словно с цепи сорвались. Но это опасно, понимаете? Опасно тем, что «олешки» слишком привязчивы. Они просто беззащитны. Да, я понимаю, если парень не пристает с поцелуями, это выглядит несколько странно, но Саша должен честно, то есть в глаза, объяснить девушке эту свою «странность».

– Он не сможет.

– Если не сможет, пусть не ходит на свидания. А примерно года через полтора, когда ваш сын все-таки повзрослеет, расскажите ему, что он – «олешка» и он должен опасаться своей особенной привязанности к человеку противоположного пола. Помните, как там у Пушкина?

…Пора пришла – она влюбилась;

Так в землю падшее зерно

Огнём весны оживлено.

Давно её воображенье,

Сгорая негой и тоской

Алкало пищи роковой…

– Да, ваш Саша – не Татьяна Ларина, но всегда помните, что он – «олешка».

– Я не представляю, как мне объяснить ему все это, – виновато улыбнулась Валентина Сергеевна.

– Сможете. Потому что вы любите сына. И не перепоручайте этот разговор мужу, он не справится с этим. Все эти психологические штучки – слишком тонкая материя для мужчин. Даже сейчас мой муж не очень-то верит в то, что он – «олешка». Вы представляете, недавно… – тут гостья, очевидно вспомнив забавный случай, коротко и глубоко хохотнула, но тут же резко оборвала фразу. – Впрочем, ладно. Знаете, у вас очень крепкий чай и у меня уже немного кружится голова.

– Да-да, я понимаю… – хозяйка дома вдруг тоскливо оглянулась вокруг и ее взгляд замер на двери в комнату сына. – Скажите, пожалуйста, а вы не могли бы…

Женщина смущенно замолчала.

– Поговорить с Сашей?

Валентина Сергеевна кивнула. Точнее, она кивнула только наполовину – опустила голову и, чувствуя, как у нее загорелись щеки, не решилась ее поднять.

– Нет, я не буду делать этого, – Елена Петровна немного подумала. – Но я могу встретиться с вами еще раз. Как сказал бы Ефим «Закадрович» Капелян в «17 мгновениях весны», вам нужна информация к размышлению. Если ее будет достаточно много, у вас будет выбор, как и что сказать сыну, а значит вам будет легче выстроить разговор. Давайте встретимся в среду в кафе «Ромашка». Вы знаете, где оно?

– Да.

– В семь вечера вас устроит?

– Да-да!.. – торопливо согласилась Валентина Сергеевна.

Правда, ее смутило, что названное кафе – единственное в районе – пользовалось дурной славной. Вечером там мало кто покупал мороженное, посетители предпочитали пиво или более крепкие напитки, которые они приносили с собой. А над замусоренными полами плавали тяжелые клубы табачного дыма…

Елена Петровна встала.

– Скажите, а я вам что-нибудь должна? – спросила хозяйка дома. Едва оправившись от одного смущения и переживая следующее, она даже немного побледнела.

– Ай, бросьте, пожалуйста. Я уже говорила, что «олешковские» проблемы вашего сына очень похожи на проблемы моего обожаемого супруга, – молодая женщина весело подмигнула. – А от «олешек», – увы! – просто так не уходят…

– Боже мой, как же с вами все просто, – радостно заулыбалась Валентина Сергеевна. – Вы просто удивительный человек.

… Они встретились еще раз в назначенный день. Больше всего Валентину Сергеевну поразило резко изменившееся внутреннее убранство кафе «Ромашка»: полы если и не сияли первозданной чистотой, то все-таки были хорошо вымыты; в воздухе не было ни следа табачного дыма, а с десяток посетителей совсем не напоминали дешевых выпивох.

Возле большого витражного окна стоял высокий, полный милиционер. Он смотрел на улицу, а его руки, заложенные за спину, вертели в ладонях фуражку. Когда женщины вошли в кафе, он оглянулся и внимательно посмотрел на новых посетителей. У милиционера были холодные, жестокие глаза профессионала, выполняющего свой долг на ответственном посту.

Елена Петровна и Валентина Сергеевна купили кофе и мороженное, причем врач взяла двойную порцию последнего.

– Обожаю все холодное! – весело пояснила она. – Если бы не мороженное, люди простужались гораздо реже и врачи лишились зарплаты. А с другой стороны, простуда – это не самое страшное, что может случиться с человеком.

Взгляд милиционера замер на большой горке мороженного в вазочке перед Еленой Петровной. Он посмотрел на часы и присел за ближайший пустой столик.

– …В сущности, все просто, – между тем продолжала свой монолог Елена Петровна. – Вы видели старый, советский фильм «Начало»?.. Ну, тот самый, с Инной Чуриковой?

Валентина Сергеевна кивнула.

– Тогда вы должны помнить, что подруга главной героини, по ходу действия, вышла замуж. Перед свадьбой ее спросили, мол, ты уже целовалась со своим женихом? Та ответила, что нет и назвала причину. Не помните какую?

– Помню, – обстановка в кафе казалась настолько умиротворяющей, что Валентина Сергеевна наконец немного расслабилась, откинулась на спинку стула и пока еще робко улыбнулась. – Там, в кино, подруга сказала, что ей нельзя целоваться, потому что она млеет…

– Как чудесно, что вы это запомнили! – Елена Петровна победно улыбнулась. – Но ваш Саша все-таки не слабая на перед… простите!.. не слишком чувствительная в сексуальном плане женщина, он – мужчина. Саша – сильный человек и в физическом и моральном плане. Тем не менее, он на всю свою жизнь останется большим ребенком, понимаете?.. Суть именно в этом. Саша – умный, но его ум не практичен, возможно, он в чем-то талантлив, но Саша никогда и никому не будет рассказывать, как он талантлив. Я бы не назвала такие особенности психики аутизмом, но что-то общее – какие-то нотки схожести – тут определенно есть. Повторяю еще раз: вы должны рассказать Саше об этом. Нет, не просто рассказать, но и убедить. Вы – мама и вы должны защитить своего сына. Знаете, быть «олешкой» в наше время – это, примерно, то же самое, что принести огромного – ростом с теленка – зайца в город и выпустить его на свободу. Да, возможно, такой большой зайчара сумеет отбиться от стаи бродячих собак, но он сам никогда не станет хищником. Саша – не хищник уже по своей природе. Его сила – это сила пахаря, но не воина. Правда, на месте его врагов я бы предпочла обойти такого Илью Муромца за пару километров. Поучить по башке многопудовой сохой или улететь от пинка на Луну это, знаете ли, не самое лучшее приключение. Все как-то так, понимаете?..

Валентина Сергеевна искательно, с какой-то светлой надеждой, заглядывала в глаза Елены Петровны и часто кивала головой. Женщины проговорили до девяти вечера. Под конец разговора Валентина Сергеевна окончательно пришла в себя и рассказала несколько забавных историй о сыне.

– Ну, вот, ну, вот!.. – благожелательно улыбаясь, отреагировала Елена Петровна. – Сами же воспитывают «олешек» и самых простодушных «зайчиков», а потом жалуются. Нет, что у нас за страна?!

Валентина Сергеевна едва ли не первый раз, – нет, не возразила! – а осторожно высказала иную точку зрения:

– Какая страна? Нормальная страна, в общем.