Ментальное тело и наше сознание представляет собой полевую структуру – что-то вроде воздушного шарика, имеющего определенную форму. Которая в большей степени задана извне – матрицами этого мира. В первую очередь его обыденным Описанием. В меньшей степени – в мышлении некоторых людей прослеживаются вибрации их индивидуальности. Но сам «шарик» мы ощутить не можем потому, что наше Я сродни молекуле, движущейся внутри него почти случайным образом. Форма «шарика» устойчива, а движение молекулы нет. Не дело даже не в устойчивости – будучи молекулой мы не можем ощутить «шарик» (ментальное тело) целиком, а уж тем более не можем подчинить его себе. Хотя моменты погружения в него нам знакомы.

Это состояние сна без сновидений – что-то происходит, непрерывность сознания сохраняется, но мы ничего из произошедшего не можем вспомнить. Как погружение в темноту, в пустоту, в которой мы можем пребывать какое-то время. Ощущение вращающегося калейдоскопа, который в какой-то момент времени останавливается – тогда мы попадаем в миры сновидений. У нас снова появляется Я, появляется тело, появляются какие-то воспоминания и линейное Знание. Потом мы снова погружаемся в сон без сновидений и так далее. Но здесь важно другое – полностью проснувшись мы можем вспомнить не только последний сон, но и те, которые мы видели раньше. То есть принятие формы «шарика» не стирает полностью «линейную информацию». А это значит, что между нашим обыденным Я и тем Я, которое связано с метальным телом есть связь – теоретически мы можем переходить из одного в другое. Можем занять место Истинного Я, способного прикасаться как к Большому Я, находящемуся в ЗЗ, так и к пространственному Я, в котором мы взаимодействуем с внешним миром.

Пространственное Я связано с линейным уровнем мышления. Оно привязано к словам, связанным в предложения почти во всех случаях. Понятно, что мы можем испытать сильные эмоции – в таких случаях слова иногда полностью исчезают. Но вместе с ними исчезает и Я – когда человек действует в состоянии аффекта обычно он ничего не может вспомнить. Его Я не принимало участия в действии. Но ситуацию можно превратить в противоположную – использовать действие не для растворения Я, а для его поддержания – без всяких слов.

То, что наше Я опирается на множество двигательных ритуалов, на множество неосознанных действий почти очевидно. Есть множество двигательных стереотипов, которые мы не контролируем, но которые используются для поддержания нашего Я. При общении с другими людьми, каждый человек принимает определенную форму – например, складывает руки на груди – так он чувствует себя уверенней. Если заставить его опустить руки, уверенность уменьшится. А если поставить его совсем в непривычную форму, способность общаться может полностью исчезнуть. И это только вершина айсберга – даже наедине с собой мы совершаем множество бесцельных движений, являющихся основой для нашего пространственного Я – для той его части, которая связана с этим миром. Понятно, что эти движения могут усложняться – иногда формируется то, что называют «вредными привычками» – человек вроде решил бросить курить, но оказавшись в привычном Узоре закуривает вновь. Здесь человек все так сохраняет целостность своего Я – он понимает, что желание закурить исходит от него. Но иногда действия такого рода становятся компульсиями – для того, чтобы что-то сделать что-то «разумное» – дойти до магазина, человек должен совершить ряд абсурдных действий – например, обойти столб десять раз. Такого рода действия тоже становятся точкой опоры, но для Я сущности, которая смогла с ним соединиться. Я понимаю, что в существование сущностей верят не все, но попробуйте как-то по-другому объяснить существование сложнейших и бессмысленных ритуалов. Которые люди вынуждены выполнять несмотря на то, что это им очень мешает. И что они осознают искусственность движений такого рода. Это общее правило – когда мы вынуждены совершать бессмысленные действия, мы питаем те структуры, которые приказывают нам это делать. Отсюда «строевая подготовка», мытьё пола зубной щеткой и прочее.

Но есть и другая сторона этого вопроса. Когда мы полностью погружаемся в действие и делаем это добровольно, действие становится способом поддержания нашего Я, которое при этом принимает невербальную форму. Я говорю не о танцах, хотя танцы – это очень близко – особенно ритуальные танцы. Если точкой опоры становится общий ритм, сознание многих людей может перейти в невербальную форму и решить те задачи, которые стоят «магическим» способом. Но есть примеры ближе – танцевальная импровизация, останавливающая мысли. Спуск на лыжах с крутой горы – удовольствие, которое человек при этом может испытать не имеет отношения к телу – это ощущения соединения Я с довербальным уровнем мышления.

Не исчезновения Я, а именно его соединения – что-то общее мы помним. То же самое и при занятии другими экстремальными видами спорта – удовольствие здесь связано как раз с переходом Я на довербальный уровень мышления, с его соединением с ментальным телом.

Понятно, что с экстримом мы сталкиваемся не так часто – в качестве тренажера лучше использовать обычные действия.

Начать стоит с отслеживания тех механических движений, которые привязывают нас к здешней версии мира. Их совершают все люди – непонятные прикосновения к лицу, движения пальцев или рук при общении с другим человеком, неестественность позы или голоса при общении и так далее. Проще всего их найти представив, что выступаете при большой аудитории – или действительно выступить перед ней. Здесь ненужные движения окажутся ярко видимыми.

У движений есть противоположная сторона – «зажатость». Позы, которые принимает человек почти всегда искуственны и неудобны. И это не случайно – они связаны с мышечным Узором, делающим нас частью этого мира. Но при рассмотрении любой Узор растворяется – это проявление Силы Наблюдателя. Её в данном случае нам и нужно использовать.

Секрет в том, за чем наблюдать. Нет смысла пытаться прекратить «стучать пальцами» или «горбиться» произвольно – если получится, то только на несколько минут. Надо переключить объект концентрации – наша цель «мышечный узор» в той области, в которой локализуется внешнее воздействие. Если мы не знаем «куда деть руки», концентрируемся на мышцах рук, участвующих в их движении, если «сутулимся» – концентрируемся на мышцах спины – так и во всех других случаях. И делать это каждый раз при обнаружении «зажатости» или «суетливости». Первоначальная цель здесь – научиться справляться с привязанностью к искусственным Узорам в течении несколько минут, потом в течении несколько секунд. А потом научиться «выключать» их по щелчку пальца.

Цель первого этапа – извлечение той Силы, которая соединяет нас с неосознанными действиями. Именно эта часть делает неуклюжими большинство людей, не позволяет им соединиться с Узором своих действий – поэтому люди движутся как бы рывками. Здесь есть прямая и видимая связь – чем грациозней движется человек, тем меньше он «зажат» и тем меньше «суетливых движений» он совершает. Но высвобождение Силы может привести и к другому результату – к избыточным движениям. Мы приучены делать все быстрее, чем это необходимо – слишком быстро идем, едим и так далее – стремимся закончить большинство действий как можно быстрее. А нам нужно научиться осознавать их так, чтобы они смогли стать альтернативной точкой опоры уже внизу – это не ментальное тело, это Тело Тени. То есть задняя сторона этого тела, сотканная из Узоров движений – есть основные движения – это как ноты – если мы сможем на них сконцентрироваться они начнут звучать правильно. И тогда наши движения обретут внутреннюю гармонию. Но главное в другом – двигаясь гармонично, мы действительно гармонизируем Тело Тени, которое может стать ещё одной точкой опоры. Привести к формированию формы, которую в Даосской Йоге называют формой водяного БЕССМЕРТНОГО. Тело существует не только как пространственный объект, оно существует и как замкнутая часть пространства. Две формы – Земля как шар и Земля как орбита. Форма водяного бессмертного – это соединение в единый Узор всех простых движений, которые совершает наше тело. А когда движения становятся грациозными, они соединяются сами собой.