– Давайте уже договоримся. Мы вас выпускаем, снимаем железки и бегите на все четыре стороны, если не хотите на остров. А вы никого не трогаете и больше не попадаетесь охотникам. – сказал Леон.

Освобождение продолжилось. Леон выпускал оборотней, а Таннира снимала ошейники и обрабатывала раны, потому что никому больше они не доверяли. Свет в помещении сильно потускнел и начал слабо мигать.

– Надо быстрее уходить. Охотники могут заметить нестабильность света и прийти проверить, что случилось. – сказал Нарвелл.

Все клетки уже были пусты. Леон подошёл к двери и открыл. Все оборотни выбежали в коридор и в замешательстве остановились. Вокруг было множество закрытых дверей.

– Идите за мной и не разбегайтесь. – предупредил Леон.

Оборотни немного поутихли, осознав, что до полного освобождения ещё далеко. Мы быстро добрались до комнаты с самым ярким освещением. Здесь мы немного притормозили. Таннира, Нарвелл, Денир и Леон упаковывали в рюкзаки яйца. Потом Леон открыл незаметную, окрашенную в такой же белый цвет, как и стены, дверь и немного приоткрыл. За дверью раздались писк, тявканье, скуление и много разных звуков, которые сложно описать.

– Это комната с детёнышами. – догадался Нарвелл.

Я заглянула и увидела несколько клеток с маленькими магическими животными. Клеток было всего три. В одной я увидела детёныша цербера, трёхголовой собаки, во второй было несколько (пять штук) тушканчиковых лисопрыгунчиков. В последней лежал щенок горной волчицы. Клетки были с колёсиками и легко катились по полу. Нарвелл, Денир и Таннира распределили клетки между собой и мы, наконец, двинулись дальше. Последнюю дверь почуяли все и началось волнение. Оборотни нетерпеливо толкали дверь лапами и головами и быстро выскользнули в открывшийся проём.

На улице шёл снег, мешая видимости. Где-то виднелись деревья и горы. Меньшая часть оборотней разбежалась в разные стороны, скрывшись за белой снежной пеленой. Оставшиеся, в том числе я, пошли за нашими спасателями. Дошли мы быстро, и впереди показалась огромная синяя конструкция с крыльями. Я и ещё несколько оборотней попятились назад и заозирались. Я разглядела сквозь снег высокую ель, хотела уже сорваться с места и спрятаться в её ветвях, когда меня поймали и приподняли над землёй.

– Куда собралась? У тебя до сих пор антимагический ошейник. Когда его снимем, ты сама передумаешь сбегать. – сказал Леон.

Вырываться я не стала. Угрозы не было, и конструкция уже перестала казаться такой опасной и громадной. Я огляделась, проверяя, кто из оборотней остался. Мы подошли к самой крылатой громадине. Леон обернулся и обратился к оборотням:

– На магическом острове есть свои правила. Нельзя никого убивать, есть можно только фрукты, растущие на деревьях и кустах. Магические животные, живущие на воле неопасны, а в вольеры соваться не стоит. Если кто-то не согласен с этими правилами, лучше поменяйте свои взгляды на мир, иначе в дальнейшем можете быть изгнаны с острова.

Оборотни переглянулись между собой, похоже, мысленно переговариваясь, а потом синхронно кивнули. От сорока шести осталось только тридцать девять. Ещё в самом начале отделились рыжие волки, барсук, одна из рысей и один медведь.

– Так как все согласны, можете заходить в аэролёт. – сказала Таннира.

Первыми зашли Леон со мной, Денир, Нарвелл и Таннира. Потом, осторожно ступая по ступенькам, начали подниматься и распределяться по аэролёту оборотни. Скоро все зашли и дверь закрылась.

– Большая просьба ко всем оборотням! Используйте свою магию, чтобы уменьшить вес, иначе мы можем не взлететь! – предупредила Таннира.

Я огляделась и заметила, что легендарного оленя Лекса в аэролёте нет. Когда он исчез, заметить я не успела. Зато увидела зелёных лисичек с семью хвостами, которые сейчас укладывались, прикрывались хвостами и исчезали.

– Семихвостые лисни сообщили, что если они становятся невидимыми, то при этом ещё и делаются невесомыми. – сказал Леон.

Между рядами сидений стояли три клетки с магическими зверями. У тушканчиковых лисопрыгунчиков маленькими факелами горели кончики хвостов. Детёныш цербера и горный волчонок затихли, улёгшись на четыре лапки.

Гудение аэролёта и небольшой толчок отвлекли меня от наблюдений за пассажирами. Я выглянула в окно и увидела удаляющуюся вниз землю. Мы поднимались вверх, оставляя охотничью базу вдалеке, и скоро уже летели над горами. Снег закончился, а на горизонте показалась светлая полоска восхода.

Леон, сидящий рядом со мной, решил воспользоваться моей отвлечённостью. Но, как бы за окном не было интересно и красиво, я всё равно видела боковым зрением каждое его движение. Весь мой страх и недоверие остались где-то внизу, в горах. Поэтому я сделала вид, что ничего не заметила и продолжила смотреть в окно, пока Леон открывал ножом замки на моём ошейнике. После двух щелчков ошейник перестал впиваться в кожу и отпал на сиденье. На нём, как и на всех остальных, были острые небольшие шипы, через которые из крови изымалась магия. Именно от этих шипов образовались раны, которые сейчас обрабатывал фиолетовой водой Леон.

Без колючей железки дышать сразу стало легче. Я свернулась клубочком на своём сиденье и прикрыла глаза, чтобы легче было воспринимать воспоминания, нахлынувшие потоком. Сломанные когти восстановила магия, перестав уходить на охотничью базу.

– Да будет у охотников тьма! – сказал Нарвелл.

Перед глазами мелькали образы, постепенно складывающиеся в общую картину. Спокойная жизнь у меня закончилась в семь лет. Родители исчезли, передав меня своим знакомым. Начались частые переезды, смены имён, окрашивание волос и линзы, скрывающие необычный для людей оранжевый цвет глаз. Стоило кому-нибудь узнать о моей настоящей семье, сразу случался переезд к друзьям или родственникам знакомых. Последний переезд произошёл после восемнадцатилетия. У меня случился первый оборот и я переехала на окраину города, к лесу. Там я снимала комнату в небольшом доме, сначала за счёт родственников чьих-то знакомых, в которых я сама успела запутаться.

Потом я нашла себе несколько подработок, для которых не нужно было на кого-то учиться. Днём я работала, а по ночам, с наступлением полной темноты, оборачивалась и бегала по лесу. Учиться мне было некогда – с вечера до утра первый год после оборота я каждый раз проводила в лесу. А днём работала и отсыпалась. Следующий год прошёл проще. Каждую ночь бегать не было необходимости, достаточно стало и оборота раз в месяц.

В двадцать я всерьёз задумалась о создании места, где можно будет укрыть от охотников магических животных. Властей проблемы массового истребления необычных созданий совсем не тревожили, многие даже считали, что без них будет лучше и безопаснее. Начала заниматься проектом о создании парка мистических животных. Писала о необходимости места, где люди смогут посмотреть на магических существ, и где будут лучше изучены их повадки и возможности. Потом отправила проект властям города Лазурь и ещё нескольких городов, расположенных поблизости. Из всех ближайших городов мне пришёл отказ на следующий день, а из Лазури ответ пришёл только через неделю, когда я всерьёз задумалась, найдётся ли вообще город, где подобное разрешат. Но ответ пришёл неожиданно положительный. Мне отдавались земли, на которых раньше были поля, но теперь они были заброшены из-за обеднения почвы. На самом краю располагался небольшой лесок из берёз и сосен. Министр города даже расщедрился на грант, на который я покупала вольеры и ставила забор вокруг немаленькой территории.

Потом было первое сообщение о магическом звере и набор команды. Команду я тогда набирала не только по умениям, но и, отчасти, по интуиции. Из всех меня больше всего вначале напрягал специалист по магическим животным, Леон. Его родственники – охотники, которые прогнали моих родителей и других оборотней из городов, они же поставили под угрозу жизнь всех мистических животных. Но он не был похож на других охотников, которых мне уже несколько раз доводилось встречать, и тревоги при его появлении в парке у меня не возникало, хотя остальных охотников я чувствовала волной резко накрывающей тревожности.