Максим настолько освоился на корабле, что поспешил определить основные показатели и данные о местоположении. Тем более, сейчас он уже был не хухры-мухры, а юнга!

– Север там! Значит, примерно зюйд-зюйд-ост наш курс! – Стал мальчик больше сам для себя указывать направления руками. – А сейчас же ещё и около двенадцати часов. Волнение моря. – он закрыл один глаз. – Четыре балла! – взял юнга цифру из головы.

Максим на мгновение замолчал и смотрел внимательно на волны. Вода его слегка гипнотизировала и нагоняла в душу счастье и радость. Какая удача, что мальчик смог оказаться на настоящем морском фрегате! Да ещё и с волнением моря в четыре балла!

Хотя… На фрегате… Максим критически наклонил голову и стал внимательно смотреть то на палубу, то морские пучины.

– Нет! Четыре балла! Точно четыре балла! И скорость четырнадцать узлов! У фрегата. Точно: у фрегата!

Максим отлично помнил, что для измерения скорости в море пользуются специальным устройством с названием "линь". Он о таком читал в книгах. Но сейчас линь на борту отсутствовал. Или был, но такого вида, что нельзя было узнать: "О! Вот это – линь!" Может, и был в трюмах или где-то в кладовке. А искать не было ни времени, ни желания.

– Нет! Точно четырнадцать! Не может разве определить юнга точную скорость? С волнением моря я же не ошибся!..

И мальчик кивнул, словно ответил сейчас на свой собственный вопрос. Он был крайне рад, что сейчас имеет возможность идти в море на таком быстроходном корабле с такими отличными мореходными качествами. Наверняка, корабелы постарались при строительстве и оснастили фрегат отличными крепкими парусами.

Нет! Одним парусом! Одним большим зелёным парусом. Этот огромный кусок ткани казался бесформенным. Он просто крепился какими-то застёжками примерно в полуметре от палубы и на самом верху мачты. Где-то на высоте метров шесть. Парус выделялся шириной – даже шире самого корабля. Максим, как профессиональный юнга, оценил этот параметр примерно в восемь метров. Конечно, мог бы сделать и в футах. Но он же моряк российского флота! Ширина же фрегата была около пяти метров. Чтобы парус не просто висел, вверху ткань была одета на большую жердь. Она составляла вместе с мачтой невообразимо огромный крест.

Помимо всего мачта могла вращаться. Словно она являлась огромным флюгером. И Максима поразило это замечательное решение. Потому что так фрегат мог ловить ветер легко и непринужденно. В каком бы направлении тот не дул. Но для того, чтобы следовать нужным курсом, у основания мачты был специальный фиксатор. И с его помощью можно было установить мачту так, чтобы она постоянно не вращалась.

– Настоящий фрегат! – восхитился Максим. – И он покорит и сто морей и три океана!

Мальчик вспомнил тот самый небольшой стишок, который оказался заклинанием. И вспомнил в этом стишке все слова до единого! И даже те, что были про соль.

Максим глубоко вдохнул через нос, чтобы почувствовать эту самую соль. Воздух в море действительно другой. Но соли никак не ощущалось. Тогда мальчик сделал несколько глубоких вдохов сквозь рот. И вот тогда уже ощутил и соль, и что-то ещё, противное. Причём столько, что даже показалось, будто небольшие крупинки просто оседают во рту – на языке, на губах, на нёбе и щеках.

06

– Чего ты стоишь тут с открытым ртом? – недовольно буркнул в этот момент Сашка.

Мальчик только что вышел из трюма, что был на носу корабля. Сашка еле волочил ноги – словно он только что пробежал многие сотни километров, чтобы оказаться на борту.

– Да я просто так… – Максим вновь подошёл к борту и встал рядом, наблюдая за волнами в море. – Просто хотел подышать простым морских воздухом.

– А я уже подумал, что ты просто так удивился, когда море увидел!

– А ты разве не удивлён?

– С чего бы?! Море – как море. И корабль самый обыкновенный. Обыкновенней просто не бывает! Было бы в сто раз лучше, если бы мы попали на настоящий флагман!

– А чего ты так поздно появился?

– Да я с этим стариком спорил. Понимаешь ли: я позабыл точное заклинание для боцмана. Потому что я всегда оказывался на корабле исключительно боцманом и только им! И как я ещё мог появиться на корабле в любой иной роли? Тем более – в качестве простого юнги!

– А ты действительно вот так уже был? – с некоторым пиететом, совершенно позабыв про подозрения и сомнения, что были раньше, поинтересовался освоившийся на фрегате юнга.

– Естественно! Неужели ты думаешь…

– Наконец-то и я тут. – в этот момент из того же самого трюма, что и чуть ранее Сашка, появился дядя Коля. – А то я уже подумывал, что не попаду.

– А вы кого-то ждали? Думали, что этот корабль не выдержит нас всех? Фрегат же достаточно большой.

– Фрегат!? – хмыкнул дядя Коля и закурил свою очередную сигарету. – Нет! Это никакой не фрегат. Это отличная батеяра. Клянусь самыми глубокими морями, где я только ходил, что это – отличнейшая батеяра. Бойкая и весьма шибкая. Не рискнул бы я на такой отправиться в кругосветное путешествие. Но зато на такой посудине не грех покорить пару серьёзных бурь баллов в семь-восемь!

– А сейчас какой шторм? – с некоторой робостью произнёс Максим, который решил проверить свою интуицию и морские умения.

– Шторм? – рассмеялся дядя Коля. – Да море спокойное, как кофе, когда на него дуешь. Волнения в пару баллов не наберётся. Но я смотрю, что твоему товарищу и этого хватает с избытком!

Дядя Коля ещё сильней рассмеялся, показав на Сашку. Мальчик стоял сейчас рядом с мачтой, сильно прижавшись к ней. Мальчик боялся потерять под ногами твёрдую основу. Лицо выражало крайнюю степень своего неудовлетворения. И было, как говорится, практически настоящего зелёного цвета.

Максим не стал спрашивать, что и как с его товарищем. Он и так прекрасно понял, что Сашка уже через пару минут после появления на корабле стал страдать морской болезнью.

– Дядя Коля! Дядя Коля! – подбежал Максим к пожилому моряку-сапожнику.

– Называй меня капитан! – дядя Коля посуровел и заговорил грубым тоном с наигранной хрипотцой, но почему-то казалось, что всё это была именно наигранность. – Юнга!

– Капитан! – тут же принял такие правила игры и обращения мальчик. – А куда мы плывём?

– Плывём? – чуть ли не взревел капитан. – Да как ты говоришь, юнга?! Как могут бравые моряки плавать?! Знаешь, что плавает в воде?

– Какашка! – произнёс Сашка с явным трудом, некоторое время, испытывая после этого пару небольших приступов рвоты. Словно мальчик представлял перед собой эту самую какашку.

– Какашки! – также фыркнул капитан. – Плавают только они. А моряки только ходят.

– Ходят?

– Ходят!

– Как Иисус ходил по воде? – тут же вспомнил мальчик Библию, которую частенько читал вместе с мамой.

– Нет! То – байки, пусть и из серьёзной литературы. А моряки ходят действительно. И отнюдь не понарошку. На кораблях славные добрые моряки прошли не одну сотню миллионов миль.

– Да-а-а… – протяжно произнёс Максим. – Это, наверное, очень много! Столько проходить!…

– Потому моряков и прозвали морскими волками. – начал громогласно вещать капитан, встав у руля ялика. – Конечно, только тех, кто прошёл в море слишком много! Как волк на суше – он тоже бродит чуть ли не всю свою жизнь в бескрайних полях, лесах и горах.

– А если моряки в море ходят, почему тогда капитаны называются дальнего плаванья? – Максим вспомнил рассказы своего товарища. – Если они ходят. Они не ходят что ли?

– Капитаны? – мгновенно замялся и засмущался капитан дядя Коля. – Капитаны ходят в море дольше и дальше всех. Иначе они не были бы выбраны капитанами.

– Капитаны дальнего плавания часто называют простых капитанов сухопутными крысами! – Очнулся Сашка.

Мальчик взял себя в руки или быстро оклемался и перестал испытывать приступы морской болезни. И даже начал ходить по палубе батеяры, продолжая при этом называть его то бригом, то шлюпкой. Хотя во время ходьбы и держался за борт. Однако даже это убедило Максима, что Сашка действительно неоднократно бывал в море. И сейчас лишь временно потерял свою ориентацию в пространстве. Но довольно быстро акклиматизировался и пришёл в себя.