Переодевалась девушка в бане. Ёля, который по каким-то причинам не показывался девушке на глаза, сладко посапывал в углу за вениками, чем вызвал улыбку.

Обув любимые сапожки из кожи какого-то редкого животного в магических мирах, Яра банально сбежала из дома.

– Впечатление, что мне пятнадцать и я убегаю на свидание с парнем, которого не одобряют родители!

Яра стремилась как можно быстрее достичь поляны, где росла вишня. Ей необходимо было убедиться, что с Герой все в порядке. А еще лучше, поговорить с ней.

И то возмущаясь, то вспоминая разговор с мужем, Ярослава не заметила, как добралась до места.

Когда она шагнула на полянку, залитую утренним солнцем, ветер донес ей голос мужа.

– И чего ему не спится? – поморщившись, шагнула к подруге.

Осмотрела кору, которая выглядела не совсем целой, но было видно, за вишенкой ухаживали. И раны, нанесенные дурными магами, выглядели как старые шрамы, а не свежие порезы.

– Молодец, Бердо, хорошо поработал.

Яра обошла подругу по кругу, радуясь, что дерево Геры выглядит крепким. Молодое, высокое, с гибкими ветвями. Но крепкое. Это вам не какая-то вишенка в саду ее бабули на Земле. Те деревья имели тонкий ствол, махни разик-два топором и упадут. Здесь все было иначе. Конечно, не дуб могучий, но обхвата ствола хватало на то, чтобы его можно было сравнить со стройной девичьей фигуркой. Да и неудивительно это, с учетом того, что дриады в деревьях растут, входят в силу, а потом отделяются от своей колыбели жизни.

Вишня все еще цвела и, насколько Яра знала, цвести еще будет долго. Ягоды на этом дереве не появятся никогда. А завершение цветения будет означать, что Гера готовится уходить на перерождение. В Брошенном лесу набрала силу молодая дриада и теперь тут будет расти почти вечно цветущая вишня.

– Привет, красавица.

Яра говорила шепотом. Погладила кору. Пальцами, едва касаясь, дотронулась до ближайшего цветка нежно розового цвета.

– Я так соскучилась, – с мягкой улыбкой Яра продолжала осторожно изучать вишню, которая за те полторы недели, что они не виделись, сильно изменилась.

Ярослава не обращала внимания на затихающие голоса птиц. На шелест травы. Даже на свое имя, которое время от времени приносил ветер. Голос мужа было легко игнорировать, особенно в момент долгожданной встречи. Пусть ругается, пусть показывает характер. Но Яра точно знала, что подруга ни за что и никому не даст ее в обиду.

– Представляешь, мы с тобой над всем лесом купол смогли поставить, Гер! Правда, Дан очень переживает, говорит, что я чуть не ушла за черту, а теперь осталась без магии и не понятно, как надолго. Даже к тебе не хотел пускать. Волнуется. Но я сбежала. Не могла не прийти к тебе, подружка. Как ты? Как твои раны? Жаль, что поговорить не получится, жаль. Ну, ничего, мы еще наверстаем, правда? Так много времени прошло с нашей последней встречи. Нам есть о чем поговорить. Мне есть что тебе рассказать. Но я вижу. Чувствую, что ты скоро сможешь выйти ко мне. И вот тогда…

Ярослава не смогла договорить, на нее вихрем налетели чертята. Меньше всего Яра могла ожидать, что всегда ворчливый, чем-то недовольный Казя будет так рад ее видеть, что с громким криком:

– Ярусик!

Подбежит к ней и подхватит на руки, чтобы несколько раз подбросить в воздух, а затем осторожно поставить на ноги. Ее! На руки! И кто? Казя!

– Ярусенька, пришла в себя! Наш, наш ты человек! – причитал черт, улыбаясь от уха до уха.

Лють почти не говорил, он просто обвил ногу Яры своим хвостом, а сам схватил ее за руку и смотрел на нее такими счастливыми глазами, что у Яры от переизбытка эмоций даже ком в горле встал.

– Лютик, ну ты чего? Я тебя тоже рада видеть.

Наклонившись, Яра обняла младшего из чертят.

– Ярочка, ты не представляешь. Я так волновался! Так переживал! Мы же думали, ты не выживешь! Я даже решил вырастить для тебя белые лилии! Красивы-ые!

– Правда? – Яра не смогла удержаться от улыбки.

– Конечно. На могилке бы твоей и вырастил. Чтобы ты всегда красивая была.

– Сп…кхм… спасибо, Лють. Это очень…

– Идиот, – Казя закатил глаза и отвесил братцу подзатыльник, – кто же такие вещи людям говорит?

– Чего ты дерешься? – тут же возмутился Лють. – Я же как лучше хотел! А ты! А она…

– Опять ругаетесь?

Из-за деревьев вышел Газиз и сверкнул белозубой улыбкой.

– Ярослава, свет души моей, очень рад видеть тебя в здравии.

– И я рада вас всех видеть, Газиз. А где Абу?

– Успокаивает твоего мужчину. Пока он не начал выкорчевывать деревья в лесу в поисках своей неуловимой и быстроногой жены.

– Яр-ра! – громкий окрик и на небольшую полянку выбежал Дан.

Взъерошенные волосы, та же рубашка, в которой он спал. Даже не заправил ее в брюки! Губы поджаты, в глазах сверкает обещание скорой расправы.

– Газиз, – еле сдерживая смех, громким шепотом позвала Яра старшего из джиннов, – кажется, Абу не справился со своей задачей.

– Ну что ты, прекрасная, сейчас это всего лишь недовольный волк. А до встречи с нами твой муж был как разъяренный медведь. Ничто не может так вывести из себя сильного мужчину, как беспокойство за его слабую женщину.

– Яра, – старательно держа эмоции под контролем, проговорил Дан, – почему ты ушла из дома одна?

– Вероятно, потому, что ты не отпустил бы меня к подруге?

– Да, дьявол тебя побери! И я, кажется, вчера доходчиво объяснил, из-за чего!

– Тебе только кажется, – Яра махнула рукой.

У нее было прекрасное настроение и ругаться ей совсем не хотелось. Тем более ругаться на глазах лесных приятелей. Какими бы случайными ни были они в жизни друг друга с Даном, но Яра искренне считала, что муж с женой должны выяснять отношения и ругаться наедине, а не перед всеми знакомыми и друзьями.

– Тебе было что-то непонятно в моих словах? – Дан прищурился и шагнул ближе к рыжей занозе.

– Я тебе обязательно расскажу, что именно мне было непонятно, но не сейчас.

– Ну почему же. Я бы с удовольствием послушал. Именно сейчас. Иначе, видят создатели, я сорвусь. Сорвусь, Яра!

Кто знает, к чему привел бы зарождающийся спор, если бы на Дана, впрочем, как и на Яру, не зашипели чертята.

– Смотрите, смотрите! – дергал Яру за руку Лютик.

– Эй, упрямцы, я бы на вашем месте обратил внимание на то, что происходит… – вмешался Казя.

Яра с Даном продолжали обмениваться недовольными взглядами и, может, они и дальше бы игнорировали слова чертят, если бы над поляной не пронесся восхищенный шепоток. Шептали джинны, черти, деревья, птицы, кажется, даже трава и та присоединилась к всеобщему восхищению. Это игнорировать было сложно и супруги перевели взгляды туда, куда смотрели все остальные. На вишневое дерево. На дриаду.

От ствола отделились женские плечи, обнаженная спина, голова с плотно прилегающими волосами, лицо, но с закрытыми глазами…

Пока еще вся покрытая корой, Гера впервые выходила из вишни.

Знакомство Геры с лесными жителями проходило… странно. Да, по мнению Ярославы, это слово было самым подходящим. Но бывшая студентка Академии Межмирья смогла признать, что первый “выход в свет” дриады на нее произвел не меньшее впечатление, чем на остальных. Да, Ярослава много раз видела, как подруга сливается с деревьями, чтобы перемещаться по парку Академии или на уроках защиты, когда она демонстрировала умения маскироваться. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что испытали все присутствующие на поляне, стоило Гере повернуться к ним лицом, покрытым молодой корой, и внезапно распахнуть глаза.

Медленно она отталкивалась от вишневого дерева, не сводя мшисто-зеленых глаз с Яры. Ни улыбки. Ни блеска узнавания во взгляде. Гера вообще выглядела как инопланетное создание. Или красивый, но крайне опасный монстр из фэнтези сказок, которые так любили снимать на Земле. Кинематограф.

– Ярусик, – шепотом, не шевелясь и даже не дергая ухом, позвал Казя, – а ты уверена, что твоя подруга безопасна для нас?