– Да, я знаю. Правда вчера до протокола дело не дошло. Я сам отвез Наталью в больницу, ни скорую ни ГИБДД вызывать мы не стали. Опять же ощущаю себя виноватым. Поэтому, давайте оставим наш договор, как есть. Мне сейчас немного не до этого.

– Да-да, конечно, я понимаю. Но мы все равно там кое-что скорректируем и пришлем вам договор в течение часа.

– Хорошо, спасибо.

Закончив с Захаровичем, Герман снова решил заехать в больницу. Но там к Наталье его снова не пустили.

– Спит она, – ответила ему медсестра в преклонном возрасте. – Приходите вечером.

– Хорошо. Могу я тогда поговорить с ее лечащим врачом?

– А вы ей кто?

– Брат, – пришлось соврать, чтоб не отказали. – Самый близкий.

– Ладно, ждите, – ответила та, придирчиво оглядев его с головы до ног.

В итоге хоть чего-то он все-таки добился, и лечащий врач пригласил его лично в свой кабинет.

– Нина Павловна, – представилась ему молодая женщина в белом халате.

– Герман, очень приятно.

– Мне тоже, – ответила ему та и тихонько улыбнулась, пока усаживалась за свой стол. – Признаюсь честно, меня приятно удивляет ваше рвение попасть к Наташе. Другой бы на вашем месте и носа не сунул, а то и вовсе сбежал с места преступления.

– Я ответственный гражданин, – признался он с лукавой улыбкой. – К тому же, мне правда жаль, что Наташа из-за меня потеряла ребенка.

– Ребенка?! – удивилась Нина Павловна, стирая с лица свою приятную улыбку. – Откуда вы о нем знаете?

– Услышал от кого-то в коридоре вчера вечером.

– Ясно. Вот именно поэтому я не думаю, что вам стоит к ней заходить. Может, я просто могу ей что-то от вас передать? Ваши извинения, например.

– Нет, я хочу сказать ей это лично, – решительно ответил он.

– В таком случае, попробуйте зайти чуть позднее.

Конечно, он обязательно зайдет еще раз. Да он вообще теперь от нее не отстанет, пока они не поговорят. А то и ребенка лишил, и правосудия избежал. И вроде помочь хотел, и сделать как лучше, когда сам решил довести до больницы, а в итоге просто… мерзавец какой-то.

Я наконец-то смогла немного поспать. Очнулась уже вечером. Тихо так, спокойно, только за дверью иногда слышны голоса и легкий топот. В двухместной палате без соседа и рядом с подругой-врачом вообще хорошо. Я немного прошлась по палате, доела свой остывший ужин, который оставили для меня на столе. Позвонила родителям, которые и не знали, что я в больнице, и кому вообще лучше мало что надо знать. Немного погрустила возле окна. Правда, о чем-то думать вообще не хотелось. Ни о своем ребенке, который у меня мог бы быть, ни о муже, которого, скорее всего, скоро уже не будет, ни о дочери, которую не воспитала. Еще пару дней назад у меня было все отлично. А сегодня не осталось ничего, кроме работы.

Но тут на глаза попался пакет, с которым сегодня утром пришел Андрей. Я сначала повредничала и оставила его без внимания, а сейчас заглянула. На удивление – там оказались мои вещи: трусы, носки, халат, пару маек и мыльно-рыльные принадлежности. Сам, что ли, догадался принести или подсказал кто? Зато мне сразу захотелось переодеться. А то второй день хожу в халате Нины. Достав из сумки свои вещи, я сняла халат и уже собиралась надеть белую майку на голое тело, как вдруг… в мою палату резко открылась дверь… и в нее забежал мужчина. И ни кто-то, а тот самый, который вчера меня сбил. И его глаза уставились на меня, когда и прикрыться не чем, если в руках одна майка.

– Вы?! Вы что здесь делаете? – спросила я первое, что пришло в голову, прикрывая майкой промежность, а голую грудь всего лишь своей рукой.

– Простите, что без стука. Меня опять не хотели к вам пускать. Пришлось импровизировать, – ответил тот, так и продолжая бесстыдно меня разглядывать.

А я ведь даже не в супер-красивых трусах, я в одноразовых гинекологических панталонах.

– Вы что делаете?! – возмутилась я уже вслух.

– Я хотел поговорить…

– У вас совесть есть?! Хватит уже на меня смотреть! Отвернитесь.

– А, вы об этом, – ответил он и посмел нагло ухмыльнуться, прежде чем выполнить мою просьбу.

Наконец-то быстро надев майку, я накинула на плечи уже свой халат и туго завязала пояс.

– А вы в хорошей форме, – зачем-то сказал он мне, вроде комплимента, пока еще стоял лицом к двери.

А я зачем-то ответила:

– У меня муж фитнес-тренер.

– Да, я вчера заметил. Мышцы есть, а вот с остальным проблема, – ответил он, уже поворачиваясь лицом ко мне, когда краем глаза так и следил – оделась я или нет.

– И вы еще смеете оскорблять моего мужа. Вчера меня машиной сбили, сегодня ему в нос дали. Что дальше? Что нам еще от вас ожидать?

А он вдруг таким серьезным стал. Подошел чуть ближе и заговорил:

– Мне искренне жаль, что вчера произошла такая ситуация…

Ну да, конечно, ему жаль, мне жаль – всем жаль. Только ситуацию это не изменит. Но… я просто не могла не отметить, что вблизи он еще интереснее. Такое мужественное лицо с легкой щетиной, широкие плечи и крепкая шея за расстегнутым белым воротничком рубашки. И крепкие руки со сбитыми костяшками пальцев. А его шикарный аромат парфюма буквально пытался лишить меня чувств. Вчера в машине от него дурно было, а сегодня так и хотелось занюхнуть побольше.

Но правда же – я так бессовестно отвлеклась!

– Я из-за вас ребенка потеряла, – гневно заявила ему, упираясь ладонями в бедра.

– Я понимаю, – ответил он, делая шаг еще ближе и глядя мне прямо в глаза, словно в самую душу посмотрел. – И поэтому хочу спросить – что я могу для вас сделать?

А у меня, при взгляде на этого симпатичного самца, только одна мысль в голове возникла: «Сделай мне нового ребенка, чего уж». Но вслух почему-то спросила:

– Вы женаты?

А он так опешил от моего вопроса, что заметно дернулся.

– Это как-то относится к делу?

– Нет, просто интересно, – сказала ему и поспешила спрятаться под одеялом на своей кровати.

В самом деле, зачем мне эта информация? Веду себя, как дура, которая первый раз в жизни увидела такого обаятельного мужика.

– Я в разводе, – тем временем признался тот.

– Дайте угадаю – вы ей изменили, и она вас бросила.

– Не совсем – она мне изменила, и я ее бросил.

– Ой, ну что вы врете? – вырвалось из моего рта.

Совести никакой у этого человека. Стоит тут, весь из себя красивый, и еще смеет говорить, что это ему изменили – ему!

Но он на это лишь нагло усмехнулся. А потом взял стул, поставил рядом со мной спинкой вперед и оседлал его.

– А вы забавная.

– А вы чего это уселись? Вы здесь надолго?

– Могу и до утра остаться.

Хотела бы я сказать, что его отсюда выгонят. Да только – кто? За окном вечер, у меня уже ни уколов, ничего. Нина ушла домой еще после обеда. Ко мне и заходить сейчас незачем, если ни что-то вдруг.

– Что, дома совсем никто не ждет? – спросила у него.

Должен же быть хоть кто-то. Подружка, например, с которой он спит. Кошка, в конце-то концов.

– Рыбки считаются? – опять пошутил он.

Я хоть и улыбнулась ему, но внутри вдруг стало очень грустно. Меня вот дома явно никто уже не ждет. Хоть Андрей и звонил два раза, пока я спала, но потом оставил сообщение «перезвони», и на этом успокоился. А этот Мерзавец приехал ко мне и прорвался в палату, несмотря на все запреты, лишь бы только поговорить.

– Зачтем. А дети хоть есть?

– Нет.

– А я вот о втором ребенке мечтала, – сказала, в этот раз даже не подумав, что именно этого мужчину отчасти виню в своей беде.

– Вы так говорите, будто все потеряно. Попробуйте с мужем еще раз забеременеть. Это же не мешки грузить, очень даже приятный процесс.

Я лишь горько улыбнулась. Потому что он меня не понял. Потому что с мужем я уже ничего не могу и не хочу пробовать.

– Кстати. Хотите, я оплачу ваш семейный отдых на побережье?

– Вы?! – произнесла я с усмешкой. – С чего это?

– Потому что хочу исправить то, что натворил. Слышал, что такой отдых всегда идет на пользу. Возьмете мужа, затащите его в кусты под пальмой, и пусть насилует вас до победного результата.