— Ла-а-а-а-адно, — протянула она. Но вечером приезжай ко мне, отпразднуем. Твое освобождение от жены.

— Ты совсем свихнулась? Что ты собралась праздновать, смерть? — такого цинизма он даже от Надин не ожидал. Он рукой сдвинул ее со стола. — Все уходи. Вечером я не приеду. Работы много.

— Но хоть на показ со мной пойдешь?

— Пойду. Я заеду за тобой.

Надин хотела поцеловать его, но он уклонился, и она провела губами по его щеке, оставляя смазанный след от губной помады. Потом вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

После ее ухода Ник уронил голову на сложенные на столе руки. Делать больше ничего не хотелось. Он подождал какое-то время, потом собрался и уехал домой, где снова завалился на диван с бутылкой коньяка.

Надин ждала показ моделей Элины и Яны с нетерпением. Она узнала, что коллекция одежды будет называться «Времена года». Она еще раз попыталась настоять, чтобы Ник позвонил Яне и договорился о встрече на показе. Но Ник категорически отказался.

В день показа она сама заехала за Ником в офис, чтобы он не вздумал сбежать от нее. Она все-таким надеялась через него снова увидеться с Яной. На показ она выбрала ярко красное платье длиной чуть ниже колена. Такого же цвета платочек она засунула в нагрудный карман пиджака Ника, когда они вышли из машины и прошли в зал показа. Народу было довольно много. Надин не смогла пробиться в первые ряды, поэтому она была зла. Она даже успела разругаться с Ником из-за того, что тот равнодушен к возможности договориться о пошиве свадебного платья раньше, чем через полгода. Нику надоело ругаться с ней и он отошел и встал у кулис, где выходили модели.

Ник ранее видел платья, выполненные Домом Мод. Но этот показ просто шокировал его. Было представлено двадцать нарядов — платья, брючные костюмы, по пять нарядов, представляющих один из времен года. Показ шел под музыку Вивальди «Времена года», которая очень гармонично накладывалась на проход моделей по подиуму.

Открывало показ платье в стиле «чокка» из белоснежной тончайшей шерсти, длиной до пола. Длинные рукава были оторочены внизу коротким белоснежным мехом. Под платье-халат было надето нижнее платье из искрящейся белоснежной ткани. Как отличительная марка модели, выполненной Яной, платье было украшено серебряной вышивкой. Сама девушка-модель была платиновой блондинкой, ее волосы удивительно сочетались с платьем.

Ник запомнил еще одно платье из серии «Лето». Оно было в виде сарафана ярко желтого цвета на лифе, переходящее в зеленый цвет молодой листвы на юбку. На поясе назад завязан большой бант из какой-то яркой пестрой ткани всех цветов радуги. Со стороны казалось, что бабочка спустилась на цветок.

Каждый выход модели сопровождался аплодисментами. Насколько Ник был далек от мира моды, но он был просто восхищен талантом Даши и ее мамы. Он также приветствовал каждую модель аплодисментами. К концу показал у него даже заболели ладони. Заключал показ общий выход моделей на подиум вместе с авторами этих восхитительных произведений. Дашу и Элину встретили бурной овацией и криками Браво.

Ник старался подойти к подиуму как можно ближе, но его оттеснили вездесущие журналисты со своими фото- и видеокамерами. Он старался поймать взгляд Даши, но она его даже не заметила. Неожиданно к нему пробралась Надин, которая стала дергать его за руку и требовать, чтобы он пошел к Даше. Она же стала подталкивать его к подиуму, но охрана не пустила их. Надин злилась, сорвала свою злость на Нике. Когда они вышли из зала, Надин разошлась в своей истерике на столько, что она залепила ему пощечину. Ник схватил ее за руки, силой потащил в сторону выхода, стараясь увести ее подальше от глаз присутствующих. Когда он нашел какое-то служебное помещение, оказавшееся открытым, затолкнул туда Надин, одной рукой прижал к стене, другой схватил за горло:

— Хватит, я сказал. Ты меня уже достала своими истериками. Еще раз себе такое позволишь, я не посмотрю, что ты женщина. Ты тоже получишь по морде, — он зло шипел ей в лицо. Надин испугалась его взгляда, немного притихла, прекратила дергаться, уставилась на него широко раскрытым глазами. Ник ранее никогда так с ней не вел себя.

— Любимый, — заскулила она, — я хотела, как лучше. Я же для нас стараюсь. Я хочу сшить свадебное платье именно у Яны Шаховской. Другого мне не надо, — она попыталась пустить слезу, но не получилось.

— Последнее предупреждение. Еще раз такое устроишь, и меня больше никогда не увидишь. — Ник готов был сжать пальцы на ее горле.

Надин болванчиком закивала, соглашаясь с его словами. Ник отпустил руку и она выдохнула. Когда он вышел из подсобки, она бежала следом за ним и заискивающим тоном стала просить прощения. Но Ник шел, не обращая на нее никакого внимания. Все хорошее настроение от созерцания за коллекцией Даши ушло в ноль. Он довел Надин до ее машины, сказал водителю отвезти ее домой. Сам вызвал себе такси и уехал в свою квартиру. Видеть Надин он больше не мог.

На какое-то время Надин оставила Ника в покое. Не звонила, не приезжала к нему домой. Чем она занималась, где пропадала, он не интересовался. Пользуясь этим затишьем, он решил познакомиться с отцом Даши. Он позвонил в «Папайя», ему назначили встречу. Он очень надеялся увидеть там Дашу. Но на входе в особняк, где находились фирмы родителей Даши, его встретил охранник, который дотошно проверил его документы, только после этого пропустил Ника.

Кабинет-приемная Юрия Владимировича находился на первом этаже, представлял собой большое светлое помещение, в котором прямо напротив входа находился рабочий стол Красавина, здесь справа от входа находился большой стол для совещаний, занятый папками, макетами проектов домов. На стеллажах книжных шкафов стояли такие же макеты. Все свободные места на стенах были увешены грамотами и наградами за победы в конкурсах. Несмотря на «загруженность» помещения мебелью, он выглядел довольно уютно.

Юрий Владимирович встретил его, сидя за рабочим столом. Он знаком предложил Нику занять кресло для посетителей, которое оказалось довольно удобным. По хозяину кабинета было заметно, что посетитель ему неприятен.

— Добрый день, я Ник Коренев. Я хотел бы заказать у вас проект загородного дома.

— Здравствуйте. Вы уже приобрели участок под дом? — сухо поинтересовался Красавин.

— Пока нет. Я и этот вопрос хотел бы с Вами согласовать. Я полагаю, что Вам известно, где сейчас возможно построить дом для семьи.

— Знаю. Но вы сами должны выбрать место. Я не буду это делать для Вас.

Ник удивился резкому ответу Красавина, но не стал показывать свое недовольство.

— И я хотел бы узнать, — продолжил Юрий Владимирович, — у Вас появилась новая семья? Я слышал, что недавно ваша жена погибла. А о новой помолвке в прессе сведений не было.

— Да, это так. Я вдовец. Невесты пока у меня нет. Но у меня есть любимая женщина, — ответил Ник, имея ввиду Дашу, — с которой я хотел бы жить в этом доме. Хочу построить для нее и наших детей дом. Мне очень нравятся ваши проекты. Чувствуется душа в каждом доме. Я могу надеяться, что мы поймем друг друга?

— Не надейтесь. Я не возьму Ваш заказ, — отец Даши резко поднялся из-за стола, прошел к окну, сложил руки в замок за спиной. — Я прошу Вас покинуть мой кабинет.

— Вы не поняли меня, я готов заплатить за проект любую сумму, которую Вы назовете. Деньги для меня не имеют значение.

— Это вы не поняли меня. Я не буду ничего делать для тебя и твой семьи. Твои деньги для меня тоже не имеют значение. Для человека, который оскорбил мою дочь, растоптал ее я не буду ничего делать. Есть множество других фирм, которые с удовольствием помогут тебе. Ты подлец, мразь, — он разжал руки и выставил указательный палец на Ника, — разбил сердце моей дочери, до сих пор она не смотрит на мужчин, не может создать семью. Ты бросил ее из-за какой-то богатой профурсетки. И сейчас имеешь совесть прийти к нам и просить построить дом для Вашей новой семьи? — голос Юрия Владимировича звучал все громче и громче. Он боялся сделать хоть шаг в сторону Ника, чтобы не набить морду этому молодому наглецу. — Уйди, пока я не выгнал тебя взашей, щенок.