На поляне уже стояла чья-то сказочная карета! Вике так показалось, что это самая подходящая для принцессы карета. На самом деле это была шикарная бирюзовая семёрка. Что? Нет не БМВ. Хотя тогда ВАЗ-2107 по престижности не уступал теперешним представителям немецкого каретостроения. Машины были далеко не у всех. Это сейчас в ответ на заявление: «У меня полный фарш и пять литров под капотом», можешь получить лишь вежливое кивание. Тогда же семёрку такого эксклюзивного (не белого) цвета могла переплюнуть только восьмёрка «мокрый асфальт». Или любая подержанная иномарка. Вот это юрист поднялся!

Олег помахал приветственно рукой и продолжил таскать пакеты из багажника к столу. Эти простые движения почему-то напомнили Вике недавно просмотренный на видаке у родственников фильм «Греческая смоковница». Своей фигурой качка в чёрной майке без рукавов и стрижкой «Ёжик» Олег скорее напоминал Терминатора, но Вике почему-то вспомнилась именно смоковница.

Незнакомый высокий блондин тащил из каменного цоколя тяжеленный мангал. Маринка помогала мотивирующими выкриками. Зина что-то нарезала, параллельно переругиваясь с мужем Димкой. Из примостившегося на столе двухкассетника группа «Форум» скрипела про белую ночь.

У края поляны, полубоком к присутствующим стояла Ольга. Возвышенно вслушиваясь в журчание недалёкой горной речки, она даже не повернулась на звук подъехавшей машины. Руки скрещены на высокой груди под модным белоснежным свитером. Белые джинсы… нет, не так. Джинсы белые! Не синие, не «варёнки», белые! Ещё и с вышитым цветочком. Лето ещё продолжалось в наступившем сентябре, но Ольга представляла собой декадентскую осеннюю грусть. Сука!

Костик и Ирка скептически оглядели поляну, опёршись каждый на свою переднюю дверь. Димка взял из Комбика тазик с замаринованным мясом. Зина кивнула Косте:

– Спасибо!

– А мне?! – возмутилась Ирка.

– И тебе спасибо, – не стала спорить Зинаида.

– Поехали, – резюмировала Ирка и кинула Вике, – пока!

Вика помахала рукой и взяла пакет с огурцами-помидорами. Не могла же, в самом деле, настоящая принцесса прийти на бал «на халяву». Хотя Ольга, скорее всего, так и сделала. Но она не принцесса. Максимум, вдовствующая графиня. Почему вдовствующая, Вика не знала, но так звучало приятнее. Она зашагала веселее. Сзади семенил рыцарь Виталик с десятилитровой канистрой пива.

Шашлык удался. Жарил высокий блондин, которого звали Николай. Он оказался другом Олега. Николай не жаловался на плохие дрова, что мясо мариновал не он, на звёзды и чёрных котов, просто пожарил отличный шашлык. Сначала Вика смотрела на незнакомца с брезгливой догадкой: «Вчетвером?!» Потом Николай перестал быть незнакомцем. В голове даже промелькнула мысль: «Я рядом с ним могла бы и шпильки надеть». Вика невольно глянула на свои босоножки на тонкой подошве, которые носила из-за разницы в росте с Виталиком, отогнала провокационную мысль и решила, что её рыцарь лучше. В чём-то. Она потом подумает, в чём.

Николай открыл бутылку красного вина:

– Кто будет каберне?

Вика дёрнулась, но её опередила Ольга:

– Мне, пожалуйста.

Николай так на неё посмотрел, что Вика пить вино передумала. Она вообще вино не любила. Протянула стакан Диме:

– Налей ликёрчика.

Когда червячок был безжалостно заморен, начали знакомится. Димка повернулся к Виталику:

– Ты чем по жизни занимаешься?

– СЦБ. Устройства сигнализации, централизации и блокировки.

Над столом на пару секунд нависла недоумённая тишина. Потом Димка догадался:

– Киповец, короче.

Мужчины понимающе покивали, а Оля своим бесячим ангельским голоском пропела:

– А я не поняла.

– С приборами возится, – пояснил Олег.

– С компьютерами? – оживилась подделка под принцессу.

– Нет. С термометрами всякими, манометрами.

– А-а-а… – разочарованно протянула Ольга.

– Не с манометрами. Там целая система, чтобы поезда не сталкивались, – пытался объяснить Виталик, но его уже никто не слушал.

Голубев закурил. Ольга попросила:

– Не курите, пожалуйста, за столом.

Вот ведь фифа! Виталик встал и отошёл. За ним пошла Зинаида. Ни Дима, ни Вика не курили. Уже стемнело и курящих было не видно. Только летали светлячки зажжённых сигарет. И ещё осветились лица, когда закурили по второй.

– А Вы кем работаете? – томно спросила Ольга у Николая.

Спросила она, наверное, вполне обычно, но Вике показалось, что эта проститутка сейчас залезет блондину в штаны. И надо же: «Вы!» Николай вместо ответа сходил к машине (это бирюзовое чудо принадлежало ему!), принёс гитару, подёргал струны, настраивая, и запел.

Пел красивым баритоном что-то жутко романтичное про шуршащую ночь и вампиров в чёрных плащах. Вике стало очень жалко. Кого или чего она не понимала, да и зачем? Она налила в стакан водки и выпила.

Вика проснулась от того, что очень захотелось пить. Сушняк. Села. Кресло-кровать неожиданно металлически лязгнуло. Попыталась открыть глаза. Они открываться не хотели. Пришлось быть настойчивой, потому что дойти до кухни с закрытыми глазами, да ещё и с убитой вчерашним ужином координацией, будет сложно. Стать настойчивой было сложно, потому что не хотелось. С третьей попытки глаза открылись.

Лучше бы не открывались: Вика была не дома, не на своём креслице, а в каком-то ужасном месте. Довольно обширное помещение еле освещалось тусклым светом из маленького окошка. С низкого косого потолка что-то свисало. Мозг сложил картину в определение «чердак». Её похитили? Будут насиловать? Уже изнасиловали? Вика прислушалась к ощущениям в организме. Вроде нет. Её не раздевали. Да они и сама на ночь не разделась. Даже спортивную куртку не сняла.

Выброс адреналина заставил мозг работать. Вика вспомнила. Не чердак – мансарда. Именно так Маринка называла пространство под двускатной крышей дачи. Вика сидела на одной из трёх находящихся в мансарде железных кроватей. Неподалёку стояли ещё две. Девушка встала и тут же стукнулась обо что-то головой и снова села. Колготки, набитые луком. Внутренность выступа над плечами отдалась болью. Снова попыталась аккуратно встать. Получилось! Подошла к соседним кроватям. Обследовала содержимое, низко нагибаясь над его лицами. Ольга и Марина. Почему не с пацанами? Пофиг. Пить!

Вика откуда-то знала расположение помещений. Наверное, какая-то недоубитая часть мозга вчера запоминала. В доме водопровода не было. Вспомнила, что на кухне стоит эмалированное ведро с родниковой водой и кружка на крышке. Спустилась.

Чтобы пройти на кухню, нужно было преодолеть проходную комнату. На диване у стены что-то двигалось. По ритмичности движений безошибочно угадывался характерный для человеческого вида процесс совокупления. Парень лежал на боку голой жопой к проходу и деловито внедрялся в повёрнутую к нему спиной женское тело. «Хорошо, что женское», – хихикнула про себя Вика и попыталась проскочить незаметно. Как назло, старому дому было скучно, и он захотел напряжения ситуации. Скрипнула половица. Парень повернулся. Это был Виталик!

Грудь сжало спазмом. Дыхание остановилось. Вика быстро прошла в кухню. Абсолютно спокойно. Так казалось со стороны. На самом деле она кричала. Кричала в своей внутренней истерике. Кричала пока бездумно переставляла предметы на кухне. Сердце яростно носилось по грудной клетке. Пыталась хватать воздух как рыба, вытащенная из воды. Резко глотнула воздух, чтобы начать дышать. Рваный выдох. Закашлялась. Судорожно задышала.

Забыла, зачем пришла. Вспомнила. Истерика прошла, но душу как будто размазало, она горела. Тяжело, больно. Потом жжение перешло в отупение. Всё выгорело. Остались головешки. Сердце успокоилось и почти остановилось. В голове поселилась тёмная туча безысходности. Открыла крышку ведра. Воды не оказалось. Хотелось пить. Сосредоточилась на этой мысли, как на главном деле в жизни. Взяла ведро.

Проходить через комнату не хотелось. Постояла. Решилась. Накрыла себя эмоциональным куполом. На кровать старалась не смотреть, но боковым зрением заметила две сидящие фигуры. Виталик курил.