2022 год по времени Метрополии, 7 июня. Земля-1. Космопорт «Кисимайо»

Весьма милая одухотворённая особа осторожно перебирала струны новенькой поликарбоновой гитары – отцовского подарка к своему восемнадцатилетию:

«Утверждают астрономы и мечтатели,

Что на Марсе будут яблони цвести!»

Негромкий голосок хорошо сочетался с овалом лица, напоминавшим шедевр эпохи Возрождения. А серо-голубые глаза внимательно смотрели на правильные и такие обаятельные черты улыбающегося мужчины в скафандре.

«Интересно, а у нас такие есть?»

Висевшая в простенке любимая голограмма изображала первого космонавта Земли-7. Кстати, песню сочинили там же, в мире Юрия Алексеевича. Оригинальные слова, правда, звучали: «Утверждают космонавты и мечтатели…» Но Полина хотела стать астрономом, точнее – астробиологом, в связи с чем решила, что лично для неё так будет правильнее.

Загорелое девичье лицо темнело в ореоле светло-жёлтых, длинных, почти добела выгоревших прямых волос. Чуть ломаные брови, аккуратный носик над полноватыми улыбчивыми губами, и ощущение радости, которое она физически излучала, как правило, сразу всех очаровывали. Но сейчас Полина с болью в сердце провожала ушедшее детство.

Родители с юных лет привили ей интерес к космосу. Мама рассказывала о звёздах, планетах и галактиках, а папа привозил из поездок по мирам Метрополии цветные атласы с туманностями и красочными голографическими иллюстрациями небесных тел. А в четырнадцать он подарил Полине вот эту цветную «галку» Юрия Гагарина, улыбка которого буквально перевернула ей душу. С тех пор набралась уже целая коллекция галопортретов, изготовленных на базе фотографий людей, первыми вышедшими в космос в человеческих руслах. Но эта так и осталась особой, став уже талисманом.

Впрочем, не только небесные странствия волновали девушку. Она вообще любила путешествовать. Особенно, вместе с родителями, по родному краю. В детстве, вместе с многочисленными друзьями, чета Холмских часто ходила по благоустроенным маршрутам в одно-двухдневные лыжные походы. А летом устраивали даже недельные туристические сплавы. Вот уж где было море романтики! Ночевали в палатках, грелись у костра, на котором получалась самая вкусная в мире похлёбка, сплавлялись на байдарках и катамаранах по реке Бердь. Как ярко сияли по вечерам звёзды, каким призывным был их манящий свет! Ведь в городе у Полины почти не получалось смотреть на далёкие светила. Их там особо не увидишь: вместо ночного неба – яркое зарево Новосибирск-сити, а вместо луны – иллюминация оживлённой площадки общественного роботакси напротив.

Однажды в походе засиделись дольше обычного. Пели у огня под гитару, рассказывали истории. Мама вспомнила случай из студенчества, когда училась в Ленинграде на матмехе1. На первом курсе они проходили практику по астрометрии и небесной механике, и ей с подружками поручили вычислить точный момент прохождения светила через меридиан – его кульминацию. Лучше всего это делать с некоторой возвышенности, чтобы не мешались деревья и окрестные дома. Поэтому декан факультета договорился с руководством Исаакиевского собора, и будущим светилам науки с переносным пассажным инструментом разрешили подняться на его верхний ярус для проведения измерений.

Дело происходило зимой. Серпик молодой луны скрывался за горизонтом. Стояла звёздная морозная ночь. Поэтому комендант общежития выдал девушкам казённые валенки. Но одна пара оказалась сорок первого размера. Целый корабль, для их-то ножек! И хотя валенки не галоши, но и они имеют подлое обыкновение слетать со стопы в самый неподходящий момент. А вчерашним школьницам так понравилось бодрствовать ночью на верхней галерее собора, что, закончив наблюдения, они и не подумали спуститься. Расшалились, начали бросать импровизированные снежки из наледи и бегать наперегонки по ярусу. В какой-то момент у девушки, которой досталась «гигантская» обувь, валенок соскочил и перемахнул через барьер.

Ойкнули, подхватили пассажный инструмент и дружно понеслись вниз. Не бегать же Галке босиком, пусть даже на одну ногу! К тому же обувь нужно вернуть. А внизу столкнулись с молоденьким милиционером, что обходил территорию. Идёт он, значит, вокруг Исаакия. Ночь, красота. Ледок похрустывает, где-то девчата смеются. И вдруг прямо по голове бьёт валенок! Хорошо, что не кирпич. Больно, обидно. А вещдок-то, между прочим, внутри ещё тёплый!

Неизвестно, что думал патрульный, но видок у него был… Зато, разобравшись, Юра проводил студенток до общежития и даже дотащил тяжёлый инструментарий. А с Галиной они вскоре поженились. Так с тех пор их и зовут – «Валенком венчанные»!

Все отсмеялись, рассказали ещё пару баек и начали расходиться. Ушли в палатку и мать с отцом. А пятнадцатилетняя Полина осталась у почти прогоревшего костра – очень уж ей было хорошо. Ночевала группа на ровном отроге в Бердских скалах. Окрестности как на ладони, над головой шатёр неба с разноцветными звёздами, сияющими хрустальными подвесками. Вот самые яркие из летнего треугольника: голубоватая Вега, Денеб и Альтаир… Вдруг у девушки перехватило дыхание. Показалось, что звезда пронзила ей самое сердце своими лучами. Тонкая романтическая натура, настроенная на восприятие всего загадочного и таинственного, Полина аж задрожала от радостного возбуждения. Ей ясно послышался Зов. Да, именно так: с большой буквы. К ней обратилась сама космическая даль, где солнца взрываются от переизбытка огня, а сбрасываемые вуали образуют причудливые туманности. И в этой разноцветной облачности на месте погибших светил скрываются их агрессивные останки, настоящие порождения ночных кошмаров – нейтронные звёзды и чёрные дыры…

Но в тот момент Полину не волновали мудрёные названия. То, что она чувствовала, нельзя было выразить словами. А если бы её спросили, не смогла объяснить. Но с этого мгновения девушка точно знала: отныне вся её жизнь будет посвящена служению. Кому и чему? И это трудно было выразить. Но всё существо звенело и пело в унисон неслышной мелодии вселенной: она – не здешняя, она принадлежит космосу, там её родной дом!

Теперь следовало лишь принять решение, куда пойти учиться. Без образования не обойдёшься, это Полина понимала. Только вот почему-то не существует факультета загадочного звёздного света, отделения таинственного полуночного свечения и пособий о том, как ходить босиком по лунной дорожке. Слишком прозаичными выглядят направления научных кафедр в институтах и университетах, слишком много сухих формул надо заучить, чтобы сдать экзамены на право называться астрономом.

Поэтому она не спешила. Но быть ближе к космосу, к настоящим звездолётам хотелось! В тот год, когда окончила школу, отца перевели на работу в космопорт «Кисимайо», в экваториальной Африке. И она упросила взять её с собой. Мать была против: в Сомали слишком жарко, девочке надо готовиться к поступлению, и вообще – это слишком далеко! Но потом ей самой предложили интересную работу в Чили в высокогорной обсерватории и под напором обстоятельств она уступила. Так Полина вступила во взрослую жизнь и сразу окунулась в суматоху насыщенных будней одного из главных космопортов планеты.

* * *

Старенький отцовский кондиционер здорово помогал, ведь дневная жара в экваториальном Сомали почти адская. Не спасает даже близость океана. Зато раннее утро и вечер тут просто сказочны. Неудивительно, что Полине, с её неугомонной страстью к путешествиям и смене обстановки, в Африке понравилось всё. И пекло космопорта, и хлопотное, но очень весёлое место буфетчицы технического зала, и расстилающаяся панорама за стеклянной стеной. А больше всего – редкие вечерние полёты на пляж. Иногда папа брал на службе технический антиграв и отвозил на коралловый песок, к изумительной молочной лазури Индийского океана. После серых технопейзажей родного Новосибирска это воспринималось сном наяву.