Меня больше заинтересовывает подруга бегемота – миниатюрная блондиночка в синем платье, красиво оттеняющем её ровный, шоколадный загар. Девчонка стоит ко мне спиной, поэтому я могу беспрепятственно пускать слюни на её попку и длинные, стройные, загорелые ноги. Надеюсь, спереди всё так же красиво? Или у бегемота подруга крокодил?

– Тёмыч, привет! – бросает мне админ, и обе девушки поворачиваются ко мне.

На толстуху я больше не смотрю, только на блонди. Огромные карие глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц, нежный румянец, пухлые губёхи, искусно подкрашенные розовой помадой. Блять, у меня дыхание перехватывает на миг. Я даже на сиськи её не смотрю, тону в её широко распахнутых глазах, которые кажутся мне такими знакомыми…

– Мы пришли, Артём, а нас не пропускают, – говорит красотка. – И билетов нет…

Это Светочка? В натуре? Выдыхаю, пытаясь прийти в себя, мысленно пинаю ботинком Купидона, прицелившегося в меня, прямо в хлебало попадаю, чтобы даже думать обо мне забыл.

Она пришла. И некрасивую подругу с собой привела. Бегемот не стал заморачиваться, прямо в пододеяльнике пришёл, а вот Света преобразилась до неузнаваемости. Она мне и без мейка в сарафане зашла, а сейчас меня вообще знатно повело. А ведь я трезвый! Какая коварная девушка!

– Привет, девчонки! Сейчас всё уладим! – успокаиваю я Светочку и её подружайку-хабалку. – Паша, это со мной!

– Выкусил, козёл? – толстуха показывает фак админу, и как танк прёт в зал, едва не сбивая его с ног.

Света смущённо улыбается и судорожно вздыхает. Даже смотреть на неё боюсь, потому что стоит только взглянуть на эту прелесть, глаз уже не оторвать. Я и смотрю. Смотрю так жадно, будто мне жить осталось минуту. Что со мной творится, мать твою?

– Ты такая красивая, Света. Я так рад, что ты пришла…

Это я сказал? Вслух? Да ёб твою мать! Всё снова против меня и идёт не по плану!

Беру Свету за руку и провожу через толпу гостей, ближе к сцене. Продираться не приходится, потому что её подруга, как ледокол прокладывает для нас дорогу. Все смотрят на нас, и это смущает Свету. Я понимаю, что она волнуется от повышенного внимания, ведь все думают, что она моя тёлка, раз мы держимся за ручки. Не знаю, хорошо это или плохо, но мне приятно идти рядом с такой куколкой. А что до её репутации…

Для её репутации это плохо. Я её не трахал и не собирался, но поди докажи теперь это остальным.

– Где наш вип-столик? – вальяжно спрашивает подруга Светы, пока мы идём к столу для музыкантов.

– Сейчас всё будет! – обещаю я. Естественно, наш стол самый лучший. Круче не бывает.

Подходим к столику, и я здороваюсь со своими пацанами из группы. Лёва испуганно вскакивает с лавки, уступая место девушкам. Сначала на лавку ухается бегемот, двигается, уступая место Свете.

– Здравствуйте, мальчики! Тамара! – протягивает поочерёдно пухлую руку для знакомства. Пацаны её пожимают, с приветливой улыбкой, тоже представляются. Все, кроме Лёвы. Тот наклоняется и молча целует наманикюренные пальчики Тамары. – Мы будем шампанское и салатики, – бросает она мне, как какому-то рабу.

Я вздыхаю, охреневая от её наглости, сажусь рядом со Светой, тоже знакомлю её с группой. Потом подзываю официанта, заказываю себе кофе, снова жалея, что за рулём. Пацаны пьют чай. Сегодня походу трезвый концерт намечается. Но это только для нас.

– Мы будем это, это, это и вот это, – тычет Тамара пальцем в меню, делая официанту заказ. – Запишите на счёт Царёва, – повелительным тоном говорит она, и тот вопросительно смотрит на меня.

Я киваю в знак согласия, и официант уходит.

– Эй, малой, – обращается Тамара к Лёве. – Ты чё там встал? Прыгай сюда! – показывает на место рядом с собой.

– Я уже насиделся, – настороженно говорит парень.

Пока мы ждём заказ и обсуждаем с группой технические моменты концерта, незаметно беру руку Светы, кладу на своё бедро, накрывая своей ладонью. С каким-то необъяснимым волнением перебираю её пальчики. Чувствую себя школьником или девственником. Сто раз так делал, но никогда при этом не потел.

Света позволяла мне ласкать свою ручку, и это давало мне надежду на то, что когда я сегодня провожу её до дома, она разрешит мне себя поцеловать. Пусть не трахать, но за жопу я могу её потрогать или за титечки? Это же совсем другое?

Наконец, приносят мой кофе и заказ девчонок: два салата, сырную тарелку, фруктовую и бутылку шампанского. Я рад, что в меню бара нет молочных поросят или окороков, потому что сильно сомневаюсь, что Тамара наестся какой-то ботвой.

Светочка берёт вилку, и мне приходится отпустить её руку. Быстро опрокидываю в себя кофе, и мы с группой удаляемся в гримёрку.

– Что за женщина! Что за богиня! – восторженно восклицает Лёва, когда мы оказываемся в гримёрке. – Ух, я бы ей улюлюй!

Я решил не трахать Свету, но мне отчего-то стало неприятно, что на неё кто-то посмел пускать слюни, даже если это мой друг.

– Держи свой хер обрезанный в штанах! – предупредительным тоном говорю я Лёве. – Света моя девушка! Она со мной пришла!

– Да я про Тамару вообще-то! Ты видал какие формы? – Лёва показывает руками такие размеры, будто бочку обнимает. – А имя? Как у царицы Грузии.

Лёва обрусевший грузин. Теперь понятно, чего он так возбудился. Мы с пацанами ржём, как кони, отчего Лёва обижается, но нас уже не остановить.

– Вам же свинину нельзя? – сквозь смех выдаёт барабанщик Стасик.

– Я, вообще-то, христианин! – в подтверждение этому парень расстёгивает пуговицы на рубашке, обнажает кучерявый мех на груди, и мы видим огромный золотой крест. – Православный! – добавляет он для убедительности.

– Ты только на лицо богиню не сади, а то нам в тур скоро, – подъёбываю я Лёву, и мы снова начинаем ржать.

– Да пошли вы! – ещё больше обижается пацан.

Я бы мог стебать басиста до бесконечности, но мы с пацанами меняем тему, чтобы он совсем уж не скис. Нам сейчас выступать, а он очень вспыльчивый парень.

Не зря говорят, что все басисты туповаты. Стоило мне представить, как Лев жарит бегемота, как меня пробирало на дикий ржач. Львёнок и черепаха.

"А теперь покатай меня, бо-о-ольшая черепаха!"

Успокоился только, когда пришло время выходить на сцену. Отчего-то снова разволновался, что было весьма странно. Обычный концерт, бар, в котором мы выступали сто раз, в зале почти все знакомые лица. И Светочка!

Всё время выискивал её глазами со сцены. Беспокоился, чтобы никто к ней яйца не успел подкатить, пока я тут занятый маленько.

Мыслями уже был далеко отсюда. Представлял, как повезу Свету на байке. Её длинные, стройные ноги будут великолепно смотреться позади меня. А потом я вопьюсь в её розовые, влажные губы и буду толкаться языком в горячий ротик, поглаживая загорелую попку.

Выступление проходит без заминок, драйвово. В зале полный восторг. Я выхожу из гримёрки свеженький, в чистой футболке и с пачкой денег в рюкзаке, пьяный от адреналина. Светочка уже тоже пьяненькая, весёлая от шампанского. Мы с пацанами заказываем жратвы, ещё бутылку шампанского девчонкам, и начинается настоящее веселье.

Лёва уже не шугается от Тамары, садится рядом с ней, и они о чём-то шушукаются остаток вечера. Наверное, он ей вкручивает в ухо, как повезёт её в рассвет на своей заниженной "Приоре"?

Света восторженно пытается мне рассказать, какой я потрясающий музыкант, но меня всё время отвлекают гости, которые подходят, чтобы сфотографироваться со мной. Я всегда с готовностью соглашаюсь, но сегодня отчего-то это внимание дико раздражает.

Наконец, вечер подходит к концу, и мы решаем расходиться. Точнее, это решает богиня Тамара. Она спихивает с лавки Лёву, вылезает из-за стола и громко объявляет:

– Спасибо, мальчики, за чудесный вечер, но нам со Светой пора! – у меня сердце падает от этой фразы. Эта властная бабища забирает Светочку с собой? Куда? Какого хера? – Так! Ты, – показывает рукой на меня. – Идёшь провожать мою подругу домой! А ты, – показывает на Лёву. – Меня!