— Что? Я не понимаю… — выставив руки перед собой оправдывалась девушка, — Я ничего не сделала…
Странник остановился перед ней, неровно дыша, и отвел взгляд. Подумав секунду, он пробормотал, — Действительно…
— Прекращай пить эту дрянь, наджи… — медленно проговорила золторианка, не сводя глаз со Странника, — И пожалуйста, подумай о том, что я тебе говорила про наджи. Ты меня совсем не так понял. Просто… — она потянула эти слова, думая, чем закончить фразу, — Думаю у вас в языке есть такое слово — ответственность. Или может быть — благодарность? Только благодаря наджи, ты сейчас сидишь здесь, наблюдая за закатом. Так хотя бы не гробь свое здоровье, которое мы тебе подарили.
С этими словами Милашка развернулась и направилась по каменной дорожке в сторону центра Города. Уже удаляясь, полуобернувшись, она добавила:
— До встречи, наджи.
Странник ничего ей не ответил. Он все еще пытался отдышаться. Мотнув головой, он провел руками по лицу, а затем вернулся на скамью. Заметив рядом сосуд с Этеро-Цке, человек схватил его и с силой отбросил подальше в сторону озера. Золт полностью ушел за горизонт, погрузив Золу в еще больший мрак.
Часть 1. Золт. VII
— Черт, неужели нельзя было отправить сюда ходоков? — недовольным гулким эхом отразился от сводов пещеры голос одного из шахтеров.
— Ну что ты… — пробормотал другой, покрытый слоем пыли, золторианец, который шел впереди, с промышленным биофонарем, — Ходоки стоят гораздо больше нас, наджи.
— Ну нас хотя бы не завалило по дороге сюда, — послышался голос третьего, — Вы знаете, что у меня клаустрофобия? Я чувствовал себя крайне неуютно, пока мы шли по тому узкому туннелю. Не представляю, как теперь возвращаться обратно…
— Как ты вообще умудрился стать шахтером, с клаустрофобией? — вновь отозвался идущий с фонарем.
— Как и ты, наджи. Никто меня не спрашивал.
— Тихо! — золторианец, освещающий путь поднял руку вверх, — Вы слышали?
Все трое мгновенно замолчали, прислушиваясь к гнетущим подземным звукам. Шахтеры находились посреди большого воздушного мешка, на который наткнулась лазерная установка, в процессе бурения. Поле установки отказывалось сжигать, некоторую структуру в мешке, вследствие чего чуть не произошел механический контакт. Благо, что установка была отключена вовремя, иначе бы всем шахтерам вынесли строгий выговор, а возможно даже судили бы на Собрании, за испорченное дорогостоящее оборудование. Однако, бурение надо было продолжать. Биоматериал, которым были переполнены недра Золы, сам себя не добудет. Хотя, вероятно, и мог бы, учитывая то, с какой охотой он сам выстраивал из себя высотки в главном Городе, лишь по одному «указательному контакту».
— Вы слышали это? Скажите мне, что слышали…
— Я ничего не слышал, наджи…
— Не знаю… Мне показалось, как будто что-то было…
— Где? — обернулся золторианец с фонарем, к одному из своих спутников, — В какой стороне?
— Ну… — замявшись, пытаясь прикрыться рукой от слепящего света фонаря, забормотал шахтер, — Мне показалось, что звук шел оттуда, — он указал рукой влево прямо в темноту.
Фонарь осветил указанное направление. Там, метрах в тридцати, где свет уже едва пробивался сквозь взвешенную в воздухе пыль, своды пещеры начинали сходиться, и кое-где, сквозь серо-коричневые камни, которые, не смотря на века, так и не затронула пыль поверхности, проблескивал металл.
— Нет… — пробормотал золторианец с фонарем, который уже знал, с чем столкнется в скором времени, — Только не это…
Свет упал на старинную, покрытую тысячелетним слоем пыли, массивную металлическую дверь.
— Что это наджи? — полюбопытствовал один из шахтеров.
— Это — проблема, — пробормотал главный шахтер, прикрыв ладонью лицо, — Одно из древних убежищ. В них наши предки скрывались от ядерного апокалипсиса на поверхности. Их расположение отмечали при консервации, но это было так давно, что теперь, хрен разберешь, где они были и были-ли там вообще…
— Ты уже сталкивался с таким, наджи? — удивленно спрашивал другой шахтер.
— Да… Было однажды. И тогда у нас были большие неприятности. Пришлось полностью менять маршрут бурения и…
Говорящего прервал громкий звук, доносящийся со стороны двери, как будто кто-то ударил чем-то металлическим по ней.
— Что это было? — испуганно прошептал золторианец, стоящий слева.
Стоящий с фонарем перевел на него свой суровый взгляд, отчего спросившему вдруг стало еще более жутко.
— Нет! Ты же не думаешь идти туда?! — шепотом, срывающимся на визг, запротестовал другой шахтер, когда главный медленным шагом направился в сторону двери.
— Мы должны проверить, — уверенно ответил главный.
— Черт, ты совсем спятил? — не унимался протестующий.
— Ну тогда стой, и жди. Прямо тут. В темноте.
Протестант поджал губы, и с недовольным лицом зашагал вслед за главным.
Когда все трое уже почти приблизились к двери, раздался очередной стук. Да. Теперь можно было отчетливо разобрать. Это был стук. И он доносился изнутри. Из-за двери, запломбированной более пяти тысяч лет назад.
— Что это, черт его дери, такое может быть? — почти простонал испуганный золторианец.
Шагающий с фонарем нервно сглотнул, но продолжил приближаться к запечатанной двери.
Когда все трое подошли уже вплотную, раздался третий стук. Золторианцы отшатнулись, а один из них, беззвучно бормоча, схватился за сердце и прислонился к холодной стенке, чуть не сползая по ней.
— Наджи!
Другой шахтер удалился проверить своего товарища, оставив главного один на один с пугающей, как будто нависающей над ним, дверью.
Не рискнув прислониться ухом к металлу, главный крикнул:
— Эй! Есть там кто? Назовись!
В ответ раздались неясные звуки изнутри, а затем чей-то голос, казалось, очень далекий, едва слышный:
— Наджи? Наджи’е? Эл верда три джисоми ду герма? Висто джи нармоли! Три висто джи…
Это были слова на золторианском. Но они были совершенно не понятны главному. Диалект был настолько древний, что из всей фразы, золторианец понял только слова «наджи» и «три».
— Постой! Я не понимаю тебя! Слышишь! Я не понимаю, что ты говоришь.
Голос продолжал надрываться, не пытаясь даже прислушаться к тому, кто снаружи. Главный перевел свой ошарашенный взгляд на спутников, стоящих в стороне, и встретился с парой точно таких же взглядов. Но внезапно фраза прервалась.
— Эй! У тебя там все в порядке? Ты меня слышишь? — главный приложил ухо к металлической поверхности.
Голос попытался ответить, но вышло как-то неестественно, с заиканием:
— … Эл ве-ве-ве-верда… Надж-дж-джи’е… Иииистаааа… — голос затих.
— Эй! Что с тобой? Мы идем, слышишь! Мы сейчас откроем дверь!
— Откроем дверь?.. — шахтер, стоящий рядом со своим, едва не получившим инфаркт, товарищем, с удивлением уставился на главного.
— Да. В тот раз, мы тоже открывали. И по протоколу все равно придется. Так что лучше сейчас. Здесь где-то должна быть аварийная панель…
Главный водил рукой по пыльной поверхности рядом с тем местом, где дверь встречалась с землей.
— Ну же… Я точно помню, должно быть где-то здесь… Ага! Вот оно!
Золторианец наткнулся на едва выступавшую ручку под слоем земли, и с силой дернул ее на себя. Когда пыль, взметнувшаяся от этого действия, осела, главный уже заканчивал что-то набирать на небольшой панельке, которая оказалась под той крышкой, что он снял.
— Что это… Да это же электронная панель! — подошедший шахтер затряс главного за плечо.
— Ничего страшного. Она совершенно безвредная, поверь мне, — лишь отмахнулся главный, — Так… Еще вот это… Все!
Дверь с шумом дернулась, выпустив застоявшийся воздух изнутри убежища, издав при этом характерный звук.
— Вот и все. Отлично. Слышишь, ты, кто внутри, мы уже почти рядом! — главный подошёл к двери, и прихватив за самый край начал с силой толкать в сторону.
— Ну же! Давай! — кряхтя бормотал золторианец, пытаясь сдвинуть древний металл с места, — Должна поддаться!
